Книга Корпорация Лемнискату. И замкнется круг, страница 21 – Наталья Косухина

Викинг, прижимавший меня к своей кольчуге, сказал что-то на не понятном мне языке, Родригес только криво усмехнулся.

— Не двигайся.

— Как он попал к нам на берег?

— Переместился в будущее с целью устроить все так, дабы не пострадал их корабль.

— Он не знает, что мы такие же?

— Думаю, он не знает, что такое творец первой степени. Думает, все такие же слабенькие, как он.

— Сейчас я ему объясню…

— Вера, не смей! Я сам!

Не слушая вопли в голове, я чуть отклонилась назад и, изловчившись, ударила по незащищенному горлу, при этом нож викинга вошел в кожу и порезал ее. По шее потекла струйка крови.

Не ожидавший от меня такой прыти, воин ослабил хватку и отвлекся, пытаясь отдышаться после удара, это позволило мне вывернуться и метнуться подальше.

— Отойди от него! У тебя же нет активного дара! — прорычал Калеб.

— А тебе нельзя тратить силы понапрасну. С минуты на минуту появится корабль, так что иди и жди.

Выхватив из-за пояса закрепленный там нео-шест, нажатием кнопки выдвинула на концах лезвия и приготовилась к обороне.

Противник, завыв и наклонив голову, как бык, побежал на меня, размахивая при этом мечом. На автомате отскочила в сторону и удивленными глазами смотрела, как мужик пролетает мимо.

Калеб, также засмотревшись на это действо, едва не пропустил корабль, поэтому, выругавшись, швырнул электрическую молнию в шлем викинга. Тот рухнул как подкошенный.

Я сложила руки на груди и недовольно посмотрела на Родригеса. Творец хмыкнул и ответил вслух:

— Ты маленькая и слабая. Тебя беречь надо.

И пока я пыхтела, пытаясь воспламенить его взглядом, Калеб развернулся к кораблю и поднял руки вверх. Сначала ничего не происходило, а потом вода забурлила и из нее, искажая пространство, волной начала подниматься энергия. Внезапно вся эта мощь обрушилась на корабль.

Я явственно видела, как полетели во все стороны доски и щепки и как пробитый корпус быстро погружается в воду.

Команда кричала, шумела, люди прыгали в озеро и устремлялись в сторону ближайшего берега, а наше задание было выполнено.

Оторвала взгляд от корабля, что уже практически ушел под воду, только когда Калеб взял меня за руку, а незваный творец растаял во времени.

— Как ты?

— Любая стихия содержит в себе колоссальную энергию, правда ее трудно высвободить. Пойдем домой, пока я не свалился на месте?

Так и не придя пока в себя, я кивнула и отправилась за Калебом.

* * *

Сегодня, стоя перед зеркалом, я собиралась с особой тщательностью. Как-никак мне предстоит пойти на званый обед к императорской чете с кавалером. И мой спутник не простой приглашенный, а гость нашей империи, один из первых и важных представителей Западной корпорации.

Нужно выглядеть безупречно.

На моих губах появилась ехидная улыбка.

После рыбалки оба главы взяли с меня слово, что все последующие мероприятия я буду согласовывать с ними. И я согласовала. Они не были против, к тому же императорам не отказывают.

А после банкета у нас будет время, чтобы прийти в себя — мы отправимся на закрытое оперное представление, только для избранных. Но что самое забавное, так это лицо Калеба и его паника, которую я могу чувствовать.

В чем-то я его понимала: меня с детства обучали как дворянку, а он не знает о существовании других приборов, кроме вилки, ложки и ножа, тем более о правилах поведения в светском обществе.

Сейчас с Родригесом занимается специальный преподаватель, но ощущая внутреннее раздражение творца, которое со временем только увеличивается, я заранее могла предсказать успешность уроков.

— Ты поможешь мне.

Он не спрашивал, он констатировал факт.

— А если меня посадят далеко от тебя?

— Не посадят, я позаботился об этом.

— А дальнейший светский раут в Большой императорской гостиной?

— Я плохо понимаю и говорю по-русски.

— Вряд ли последнее у тебя получится.

— Посмотрим.

Через полчаса я спускалась по лестнице Цитадели в теплом, но элегантном платье зеленого цвета. Из украшений на мне был комплект из жемчуга, принадлежавший когда-то прабабушке и прекрасно оттеняющий мою кожу.

Косметики я нанесла самый минимум, и единственным моментом, вызывавшим сильное раздражение, было наличие перчаток. Терпеть не могу закрывать руки!

Сосредоточившись на них, я даже не заметила взглядов собравшихся внизу мужчин и Калеба. Кто-то смотрел оценивающе, кто-то равнодушно, кто-то восхищенно.

Приблизившись ко мне, Родригес склонился к моей руке.

— Вы абсолютно очаровательны сегодня.

— Это же ни на что не похоже! Зачем вы сгорбили спину? Вы что, горбун? И не надо столько времени слюнявить даме руку, достаточно пары мгновений. А ваш поклон?! Объясните, для чего вы так выпятились вперед? Пытаетесь лучше рассмотреть… грудную клетку дамы?

Все это выпалил сухопарый старичок — непревзойденный мастер по обучению светским манерам. Я сама долгое время брала у него уроки. Увы, этого самого времени у Калеба совсем не было.

Лицо Калеба покраснело, он выпрямился, а я почувствовала эмоции небывалой силы, настоящую волну. Внутри все обожгло огнем, а свет в доме замигал и погас.

— Калеб, держи себя в руках! — подлетел к нему Алонсо.

— В руках? Да он же не владеет своим телом! Какие руки?! — воскликнул мастер Ефим.

Предчувствуя бурю, я подхватила старичка под руку и потащила его по направлению к выходу.

— Успокойтесь, Ефим Андреевич.

— Ах, Вера! Это такой трудный случай! А ты знаешь, что я свою работу делаю хорошо! Но он… И так мало времени… Совершенно никакого таланта! Никакой породы. Не то что ты! Одна из учениц, которыми я горжусь!

Похлопывая мастера по руке, я проводила его к распорядителю и попросила напоить чаем. Когда возвращалась, дневное освещение уже починили, а Алонсо что-то выговаривал Калебу на испанском.

— Думаю, нам лучше вылететь пораньше, сегодня обещали снегопад, — предложила я.

А еще у меня будет немного времени, чтобы успокоить Родригеса.

— Да, пожалуй. Чревато заставлять императора ждать, — заметил Ратский.

Конечно, Калеб уже видел достопримечательности столицы, в том числе и культурные памятники, и музеи. Но когда мы, взлетев с аэроплощадки, достигли центральной городской зоны с дворцовым комплексом, он внезапно замер, пристально вглядываясь вниз.