Онлайн книга «Сердцеедка»
|
– Какие? – подначила Зара. – По магазинам тырил? – Ты что! Нет, конечно. – Играл в азартные игры? А как насчет секса? Энтони густо покраснел. Зара придвинулась ближе. – Энтони, ты когда-нибудь занимался сексом? – А ты? – Не говори чушь. Мне всего тринадцать. Энтони сразу полегчало. – Ну, мало ли… С тебя сталось бы. В смысле, ты же куришь травку? – Это совсем другое, – ответила Зара. – И вообще, если слишком рано начать заниматься сексом, будет рак шейки матки. – Рак шеи? – озадачился Энтони. – Это как? – Шейки матки, дубина! Ты хоть знаешь, что такое матка? Это вот здесь. – Она показала куда-то в районе застежки своих джинсов. – Там, внутри. Энтони проследил взглядом за ее пальцем и почувствовал, как застучала в висках кровь. Рука сама собой взлетела к родимому пятну. – Чего ты его прикрываешь? – спросила Зара. – Что? – придушенно просипел Энтони. – Да я про твое родимое пятно. Не надо его закрывать. – Тебе, что ли, нравится? – Ну да. А тебе разве нет? Энтони в растерянности отвел глаза. Никто никогда не говорил с ним о его отметине; он привык делать вид, что пятна не существует. – По-моему, очень сексуально. Голос Зары одновременно и ласкал, и царапал слух. Энтони задышал чаще. Никто никогда не называл его сексуальным. – Мама его видеть не могла. – Не может быть, – утешила Зара. – Может! Она… Неважно, – оборвал Энтони. – Еще как важно! Несколько секунд Энтони молча смотрел в землю. Верность матери боролась в нем с внезапным отчаянным желанием выговориться. – Она хотела, чтобы я носил повязку на глазу. Чтобы этой штуки не было видно. – Повязку? Энтони рывком обернулся и натолкнулся на недоверчивый взгляд Зары. – Я помню. Она спросила, как я считаю – правда, мол, было бы весело носить повязку на глазу. Как у пиратов. И достала такую… жуткую черную пластиковую нашлепку на резинке. – А ты? Энтони зажмурился, вспоминая взгляд матери – отвращение, прикрытое бодрой неискренней улыбкой. От боли сдавило грудь. – Я эдак посмотрел на нее и сказал: я же через повязку не смогу видеть. А она засмеялась и сделала вид, что пошутила. Только… – Он проглотил комок в горле. – Не шутила она. Я и тогда уже знал. Она хотела прикрыть пятно. – Черт, ну и сволочь! – Она не сволочь! – Голос Энтони сорвался. – Она просто… Он закусил губу. – А, по-моему, смотрится сексуально! – Зара придвинулась еще ближе. – Ну очень сексуально! Наступила короткая пауза. Зара смотрела Энтони прямо в глаза. – А… а если люди целуются, от этого бывает рак шейки матки? – спросил Энтони и сам удивился, каким хриплым стал у него голос. Сердце колотилось как сумасшедшее. – Вроде нет, – сказала Зара. – Это хорошо. Он медленно и неловко обхватил Зару за костлявые плечики и притянул к себе. Ее губы пахли мятой и диетической колой, язык мгновенно нашел его язык. Она уже целовалась раньше, как в тумане подумал Энтони. Много целовалась. Уж наверное, больше меня. Когда они разъединились, он посмотрел на нее настороженно: вдруг смеется? Сейчас возьмет и скажет что-нибудь обидное. Нет. К его изумлению и ужасу, она смотрела куда-то вдаль, и по щеке Зары ползла слезинка. В голове у Энтони замелькали картины обвинений и беспомощных оправданий. – Зара, прости! Я не хотел… – Не волнуйся, – тихо ответила она. – Это не из-за тебя. Совсем даже не из-за тебя. – Значит, ты не против? Он смотрел на нее, слегка задыхаясь. – Конечно, не против. Я хотела, чтобы ты меня поцеловал. Ты же и сам понял. – Она вытерла щеку, подняла глаза и улыбнулась. – Знаешь что? Поцелуй меня еще. К тому времени как Филиппа пришла домой, у нее страшно разболелась голова. Флер взяла такси и уехала на вокзал Ватерлоо, а Филиппа отправилась дальше по магазинам в одиночку. Она обошла магазинчики подешевле, куда постеснялась бы заглянуть с Флер, хотя втайне предпочитала именно их. Теперь туфли жали распухшие ноги, прическа потеряла всякую форму, на коже, казалось, осела вся лондонская пыль. Входя в квартиру, Филиппа услышала в кабинете незнакомый голос, и сердце забилось быстрее. Ламберт привел кого-то в гости? Можно будет устроить импровизированный ужин! Как удачно, что на ней розовый костюм – пусть думают, будто она каждый день так одевается! Филиппа промчалась через прихожую, заглянула по дороге в зеркало, сделала утонченное и в то же время приветливое лицо и распахнула дверь кабинета. Ламберт был один – сидел, сгорбившись, в кресле у камина и слушал автоответчик. Незнакомый Филиппе женский голос говорил: «Необходимо срочно встретиться и обсудить сложившуюся ситуацию». – Какую ситуацию? – спросила Филиппа. – Никакую! – рявкнул Ламберт. Филиппа посмотрела на красный огонек автоответчика. – Она вот сейчас звонит? Почему ты не снимешь трубку и не поговоришь с ней? – Почему ты не заткнешься? – прорычал муж. Филиппа посмотрела на него. После ланча с Флер она уже снова начала думать, что ее брак, возможно, не настолько ужасен, может быть, есть еще надежда. Решение расстаться с Ламбертом постепенно растаяло, оставив привычное горьковатое ощущение неудавшейся жизни. А теперь вдруг решимость вернулась. Филиппа набрала в грудь воздуху и сжала кулаки. – Какого черта ты мне все время хамишь! – закричала она. – Что-о? Ламберт медленно повернул голову, глядя на жену с непритворным изумлением. – Все, хватит, надоело! – Филиппа шагнула вперед, заметила, что все еще держит сумки с покупками, и плюхнула их на пол. – Ты обращаешься со мной как с прислугой! Как с какой-то дурой! Я требую уважения! Филиппа топнула ногой, жалея, что никто их сейчас не видит. Великолепные реплики сами просились на язык, сцены бурных объяснений из тысяч любовных романов кружили в голове. Она сама чувствовала себя доведенной до точки героиней одного из таких романов. – Я вышла за тебя по любви, Ламберт. Я хотела разделить с тобой твою жизнь. Твои мечты, твои надежды. Но ты отстранился от меня, ты меня игнорируешь… |