Онлайн книга «Солярис. Эдем. Непобедимый»
– Тсс! – цыкнул Физик. Репродуктор захрипел: – План – есть, нет. Пауза. Теперь – план когда-то не был. Пауза. Теперь мутации, болезнь. Пауза. Информация подлинная – план был – теперь нет. – Не уловил, – признался Инженер. – Он говорит, что в настоящее время отрицается существование этого плана – как будто его вообще никогда не было, а мутации якобы являются видом болезни. В действительности план был проведен в жизнь, а потом его отбросили, не желая признать своего поражения. – Кто? – Эта их якобы несуществующая власть. – Постойте, – сказал Инженер, – как же это? С момента, когда последний анонимный властитель перестал существовать, воцарилась как бы эпоха анархии, так, что ли? Так кто же проводил в жизнь этот план? – Ты ведь слышал. Никто его не проводил – никакого плана не было. Так сегодня утверждают. – Ну хорошо, но тогда, пятьдесят или сколько там лет назад? – Тогда утверждали что-то другое. – Нет, это невозможно понять. – Почему? Ты ведь знаешь, что у нас на Земле существуют некоторые явления, о которых не принято говорить во всеуслышание, хотя о них знают. Например, даже чисто житейские взаимоотношения невозможны без некоторой дозы притворства. То, что у нас не определяющее, второстепенное, то у них – главный фактор. – Все это запутано и неправдоподобно, – сказал Инженер. – А как с этим связан тот завод на севере? – Он должен был производить что-то, связанное с осуществлением плана, может, аппаратуру для операций или объекты, которые были не нужны, но которые якобы могли понадобиться будущим реконструированным поколениям. Но это только мои предположения, – подчеркнул Кибернетик, – что они там должны были производить, мы не знаем. – Таких заводов, наверное, должно было быть больше? – Заводов, производных биологического плана, число маленькое или большое? Как много? – спросил Кибернетик. Двутел откашлялся, и калькулятор почти сразу же ответил: – Неизвестно. Заводы – вероятно – много. Пауза. Информация – никаких заводов. – Это, однако, какое-то общество… ужасающее! – вспылил Инженер. – Почему? Ты что, никогда не слышал о военной тайне или о чем-то в этом роде? – Какая энергия питает эти заводы? – повернулся Инженер к Кибернетику, но сказал это так близко к микрофону, что калькулятор сразу же перевел вопрос. Репродуктор минуту погудел и продекламировал: – Неорган – термин отсутствует – био. Пауза. Энтропия – константа – биосистема. – Остальное утонуло в усиливающемся гудении. На пульте зажегся красный огонек. – Пробелы в словаре, – объяснил Кибернетик. – Слушай, включим его поливалентно, – сказал ему Физик. – Зачем? Чтобы он начал болтать, как шизофреник? – Может, удастся больше понять. – О чем речь? – спросил Доктор. – Он хочет уменьшить селективность калькулятора, – объяснил Кибернетик. – Когда спектр значений какого-то слова недостаточно острый, калькулятор отвечает, что термин отсутствует. Если я включу его поливалентно, он начнет заниматься контаминацией – будет создавать словесные гибриды, каких нет ни в одном человеческом языке. – Таким способом мы его лучше поймем, – настаивал Физик. – Пожалуйста. Можем попробовать. Кибернетик переключил штеккеры. Координатор взглянул на двутела, который лежал теперь с закрытыми глазами. Доктор подошел к гиганту, некоторое время осматривал его и, ничего не сказав, вернулся на свое место. Координатор сказал в микрофон: – На юге – здесь – есть долина. Там – большие строения, в строениях скелеты, вокруг – могилы. Что это? – Постой, могилы ничего не значат. Кибернетик притянул к себе гибкую стойку микрофона. – На юге – архитектурная конструкция, рядом с ней – в отверстиях в грунте – мертвые тела. Мертвые двутелы. Что это значит? На этот раз калькулятор дольше обменивался скребущими звуками с двутелом. Они заметили, что впервые машина, казалось, сама от себя спрашивала о чем-то еще раз, наконец обращенный к ним репродуктор монотонно сообщил: – Двутел – физическая работа нет. Пауза. Электрический орган – работа, да, но акселероинволюция – дегенерация – злоупотребление. Пауза. Юг – это экземплификация самоуправляемой прокрустики – пауза. Биосоциозамыкание – антисмерть. Пауза. Общественная изоляция – не сила, не принуждение. Пауза. Добровольность. Пауза. Микроадаптация группы – центросамотяг – продукция – да, нет. Пауза. – Ну что, получил? – Кибернетик сердито посмотрел на Физика. – «Центросамотяг», «антисмерть», «биосоциозамыкание». Говорил я тебе! Пожалуйста, теперь расшифровывай. – Постепенно расшифрую, – сказал Физик. – Это имеет что-то общее с принудительными работами. – Неверно. Он сказал «не сила, не принуждение», «добровольность». – Ну так спросим еще раз. – Физик подтянул к себе микрофон. – Непонятно, – сказал он. – Скажи – очень просто, – что на юге, в долине? Колония? Группа осужденных? Изоляция? Производство? Кто производит? Что? И зачем? С какой целью? Калькулятор снова объяснился с двутелом – это продолжалось минут пять, – потом опять заговорил: – Изоломикрогруппа – добровольность – интерсцепление – принуждение – нет. Пауза. Каждый двутел – противигра – изоломикрогруппа. Пауза. Главная связь – центростремительный самотяг. Пауза. Связка – гневисть. Пауза. Кто вина – тот кара. Пауза. Кто кара – тот изоломикрогруппа – добровольность. Пауза. Интерсвязи возвратные – полиндивидуальные – сцепление – гневисть – самуцель. Пауза. Социопсихоциркуляция – внутренняя антисмерть. Пауза. – Подождите! – крикнул Кибернетик, видя, что остальные беспомощно зашевелились. – Что это значит, «самуцель»? Какая цель? – Самуцел… ение, – пробурчал калькулятор, который на этот раз вообще не обратился к двутелу. – А! Инстинкт самосохранения! – крикнул Физик, а калькулятор поспешно объяснил: – Инстинкт самосохранения. Да. Да. – Ты хочешь сказать, что понимаешь, о чем он говорит?! – вскочил с места Инженер. – Не знаю, правильно ли я понимаю, но догадываюсь – речь идет о какой-то разновидности их системы наказаний. Очевидно, это некие микрообщества, автономные группы, которые, так сказать, взаимно загнали друг друга в угол. – Как это? Без охраны? Без надсмотрщиков? – Да. Он же прямо сказал, что никакого принуждения нет. – Это невозможно. – Ну почему же? Представь себе двоих людей; у одного есть спички, у другого – коробок. Они могут друг друга ненавидеть, но огонь зажгут только вместе. Гневисть – это гнев и ненависть или что-нибудь близкое. Поэтому кооперация в группе возникает благодаря обратным связям, как в моем примере, но, конечно, это гораздо сложнее! Принуждение рождается как-то само по себе – его создает внутреннее положение группы. |