Онлайн книга «Солярис. Эдем. Непобедимый»
– Практически равна нулю. Это было странно. Столько кислорода! Сообщение как током ударило Рогана. Он подошел к роботу, который немедленно поднес к его глазам кассету с индикаторами. «Может, они попробовали обойтись без кислородных приборов?» – предположил он, хотя заранее знал, что так не могло быть. Правда, случалось иной раз, что кто-нибудь, больше других томившийся жаждой вернуться, вопреки приказу снимал маску, потому что воздух вокруг казался таким чистым, таким свежим, – и отравлялся. Но это могло случиться с кем-то одним, самое большее с двумя… – У вас уже все? – спросил он. – Да. – Возвращайтесь. – А вы? – Я еще останусь. Возвращайтесь, – повторил он нетерпеливо: ему уже хотелось остаться одному. Бланк перебросил через плечо связанные за ручки ремнем контейнеры, Иордан отдал роботу зонд, и они побрели, увязая в песке; арктан, очень похожий сзади на замаскированного человека, шлепал вслед за ними. Роган подошел к крайней дюне. Вблизи он увидел выступающий из песка раструб эмиттера генератора силового защитного поля. Не столько для того, чтобы проверить наличие поля, сколько из детской прихоти он зачерпнул горсть песку и швырнул ее вперед. Песок полетел, вытянувшись в полоску, и, словно наткнувшись на незримое покатое стекло, вертикально осыпался вниз. У него прямо-таки руки чесались снять маску. Он хорошо знал, как это бывает. Выплюнуть пластиковый мундштук, сорвать ремни, наполнить грудь воздухом, затянуться им до самой глубины легких… «Расклеиваюсь я», – подумал он и медленно пошел к кораблю. Пустая пасть подъемника ждала его, платформа слегка углубилась в дюну, и ветер успел за несколько минут покрыть металл тоненьким слоем песка. Уже в главном коридоре пятого яруса он глянул на стенной информатор. Командир был в звездной кабине. Роган поехал наверх. – Словом, идиллия? – подытожил его отчет астрогатор. – Ни радиоактивности нет, ни спор, ни бактерий, ни вирусов, ни плесени – только этот самый кислород… Пробы надо, во всяком случае, дать на питательные среды… – Они уже в лаборатории. Возможно, жизнь тут развивается на других континентах? – без убеждения проговорил Роган. – Сомневаюсь. Инсоляция за пределами экваториальной зоны тут слабая; вы разве не видели, какова толщина ледовых шапок на полюсах? Ручаюсь, что там самое меньшее восемь, если не все десять километров ледяного покрова. Скорее уж океан, какие-нибудь водоросли, планктон. Но почему жизнь не вышла из воды на сушу? – Надо будет заглянуть в эту воду, – сказал Роган. – Спрашивать наших еще слишком рано, однако планета кажется мне старой. Такому гнилому яйцу должно быть миллиардов шесть от роду. Да и здешнее солнце уже давным-давно миновало период своего величия. Это почти что красный карлик. Вообще-то отсутствие жизни на суше заставляет задуматься. Особый вид эволюции, не переносящий сухости… Ну, допустим, этим можно объяснить наличие кислорода, но не историю с «Кондором». – Какие-то формы жизни, какие-то подводные существа, таящиеся в океане, которые создали там, на дне, цивилизацию, – подал мысль Роган. Оба они смотрели на большую карту планеты в проекции Меркатора, неточную, так как начерчена она была на основании данных, полученных автоматическими зондами еще в прошлом веке. На ней были отмечены лишь очертания основных континентов и океанов, линии распространения полярных шапок и несколько самых больших кратеров. В сетке пересекающихся меридианов и параллелей под восьмым градусом северной широты виднелась точка, обведенная красным кружком, – место посадки. Астрогатор нетерпеливо передвинул карту. – Сами вы в это не верите! – накинулся он на Рогана. – Трессор наверняка был не глупее нас с вами, не поддался бы он никаким водяным, чепуха! А кроме того, если б даже и находились под водой разумные существа, то одним из первых их действий было бы завоевание суши. Ну, скажем, хотя бы в скафандрах, наполненных водой… Абсолютная чепуха! – повторил он, не для того чтобы окончательно уничтожить выдумку Рогана, а просто потому, что думал уже о чем-то другом. – Постоим здесь какое-то время, – заключил он наконец и коснулся нижнего края карты: та с легким шуршанием свернулась и исчезла в одном из отделений стеллажа для карт. – Подождем и увидим. – А если нет? – осторожно спросил Роган. – Поищем их? – Роган, будьте же благоразумны. Шестой звездный год, и такое… – астрогатор поискал подходящее определение, не нашел и заменил его пренебрежительным жестом. – Планета величиной с Марс. Как нам их искать? То есть «Кондора», – поправился он. – Ну да, почва здесь железистая… – неохотно согласился Роган. Анализы действительно показывали в песке основательную примесь окислов железа. Значит, ферроиндукционные индикаторы были здесь ни к чему. Не зная, что сказать, Роган замолчал. Он был убежден, что командир в конце концов найдет какой-нибудь выход. Не возвращаться же им с пустыми руками, без всяких результатов. Он ждал, глядя на насупленные брови Горпаха. – По правде говоря, я не верю, чтобы это двухсуточное ожидание что-нибудь нам дало, но правила требуют, – сделал неожиданное признание астрогатор. – Да сядьте вы, Роган. Стоите надо мной, как упрек совести. Регис – самое идиотское место, какое можно себе представить. Верх бестолковости. Непонятно, зачем посылали сюда «Кондора». Впрочем, что толку говорить, раз уж это случилось. Горпах замолчал. В плохом настроении он всегда становился разговорчивым, легко мог втянуть в спор, даже фамильярный по тону, что было небезопасно – командир мог в любую минуту оборвать разговор какой-нибудь резкостью. – Словом, так или иначе, а что-то нужно делать. Знаете что? Давайте-ка выведем на экваториальную орбиту пару малых фотонаблюдателей. Но чтобы это была добросовестная круговая орбита. И низкая. Километров этак семьдесят. – Это еще в пределах ионосферы, – запротестовал Роган. – Они сгорят через несколько десятков витков. – Пусть сгорят. Но до этого сфотографируют, что удастся. Я вам посоветовал бы рискнуть даже на шестьдесят километров. Они, возможно, сгорят уже на десятом витке, но только снимки, сделанные с такой высоты, могут что-нибудь дать. Вы знаете, как выглядит ракета с высоты ста километров даже через самый лучший телеобъектив? Булавочная головка по сравнению с ней покажется целым горным массивом. Давайте-ка это сразу… Роган! На этот окрик навигатор обернулся, уже стоя на пороге. Командир швырнул на стол акт с результатами анализов. – Что это такое?! Что еще за идиотизм? Кто это писал? – Автомат. А в чем дело? – спросил Роган, стараясь сохранять спокойствие, хотя и его уже разбирала злость. «Пойдет теперь брюзжать», – подумал он, приближаясь с нарочитой неторопливостью. – Читайте. Здесь. Вот здесь. – Метана четыре процента, – прочел Роган. И вдруг остолбенел. |