Онлайн книга «Любовники смерти»
– Ребенок умер, – сообщил Манкузо. – Что? – воскликнул Уилл. – Ребенок умер. Он прожил пару часов, но, похоже, получил повреждение от ножа, убившего мать. Младенец умер, – он посмотрел на часы, – две минуты назад. – Что вы несете? – крикнул Уилл. – Я только что видел его. – А теперь он умер. Уилл попытался выйти, но Эпштейн схватил его за руку. – Погодите, мистер Паркер. Ваш ребенок жив-здоров, но пока об этом знают только люди в этой комнате. Его уже унесли. – Куда? – В безопасное место. – Зачем? Это мой сын. Я хочу знать, где он. – Подумайте, мистер Паркер, – сказал Эпштейн. – Просто задумайтесь на минутку. Какое-то время Уилл молчал. Потом проговорил: – Вы считаете, что кто-то собирается добраться до ребенка. – Мы считаем, что такое возможно. Они не знают, что он выжил. – Но они мертвы. И мужчина, и женщина. Я видел обоих мертвыми. Эпштейн отвел глаза. – Могут быть другие, – сказал он, и даже за его скорбью виделось замешательство, и коп в Уилле гадал, что Эпштейн пытается скрыть. – Какие другие? Кто были эти люди? – Мы пытаемся это выяснить, – сказал раввин. – Это займет время. – Верно. А что тем временем будет с моим сыном? – В конечном итоге его отдадут в какую-нибудь семью, – сказал Манкузо. – Это все, что вам следует знать. – Нет, не все, – возразил Уилл. – Это мой сын. Манкузо ощерился. – Вы не слушаете, офицер Паркер. У вас нет сына. А если будете настаивать, это будет стоить вам карьеры. Уилл посмотрел на стоявшего у стены незнакомца. – Вы кто? Какое вы имеете отношение ко всему этому? Тот не ответил и не дрогнул под злобным взглядом Уилла. – Это друг, – сказал Эпштейн. – Пока что этого достаточно. – Так мы договорились, офицер Паркер? – снова заговорил Манкузо. – Лучше скажите сразу. Я не буду таким добродушным, если это дело выйдет за пределы этих стен. Уилл судорожно глотнул. – Да, – ответил он. – Я понял. – Да, сэр, – поправил его Манкузо. – Да, сэр, – повторил Уилл. – А вы? – Манкузо переключил внимание на Джимми Галлахера. – Я заодно с ним. Как он скажет, так и будет. Все переглянулись. Дело было сделано. – Идите домой, – сказал Манкузо Уиллу. – Идите домой к своей жене. И когда они прошли через комнату со стеклянными стенами, кроватка была уже пуста, и лицо девушки из регистратуры сморщилось от печали, когда они проходили мимо нее. Сокрытие правды уже началось. Без слов соболезнования человеку, который в одну ночь потерял ребенка и мать этого ребенка, она могла лишь, покачав головой, смотреть, как он исчезает в ночи. Когда Уилл, наконец, вернулся домой, Элейн ждала его. – Где ты был? Ее глаза распухли. Он понял, что она проплакала несколько часов. – Кое-что случилось, – ответил он. – Погибла одна девушка. – А мне наплевать! – Это был вопль, не крик. Уилл никогда не слышал, чтобы она издавала такой звук. Эти три слова будто заключали в себе столько боли и муки, сколько он никогда не мог представить в женщине, которую любил. Потом она повторила эти слова, на этот раз тише, заставляя каждое слово выйти, как будто выдавливая их из себя. – А мне наплевать. Тебя здесь не было. Тебя не было, когда ты был мне нужен. Он опустился на колени рядом с ней и взял ее за руки. – Что? – спросил он. – Что такое? – Сегодня мне пришлось сходить в клинику. – Зачем? – Что-то не так. Я почувствовала внутри. Он крепче сжал ее руки, но она не смотрела на него, не могла поднять на него глаза. – Наш малыш умер, – тихо проговорила она. – Я ношу мертвого ребенка. Он обнял ее и ждал, что она заплачет, но у нее не осталось слез. Она просто прижалась к нему, молча, и потерялась в своем горе. Он видел ее отражение в зеркале на стене у нее за спиной и закрыл глаза, чтобы не смотреть на себя. Уилл отвел жену к кровати и помог лечь. Врачи в клинике дали ей какие-то таблетки, и он дал их ей выпить. – Они хотели стимулировать, – сказала она, проглотив таблетки. – Хотели вынуть нашего малыша, но я не дала. Я хотела держать его в себе как можно дольше. Он кивнул, но теперь не мог говорить. У него потекли слезы. Жена протянула руку и вытерла их большим пальцем. Он сидел рядом с ней, пока она не уснула, а потом два часа сидел, уставившись в стену и держа ее за руку, пока медленно, осторожно, не отпустил и не дал руке упасть на простыни. Элейн слегка пошевелилась, но не проснулась. Он спустился по лестнице и набрал номер, который ему дал Эпштейн при первой встрече. Ответил сонный женский голос, и когда Уилл попросил раввина, женщина ответила, что тот спит. – У него была тяжелая ночь, – объяснила она. – Я знаю, – ответил Уилл. – Я был там. Разбудите его. Скажите, что это Уилл Паркер. Женщина явно знала это имя. Она положила трубку, и Уилл услышал ее шаги. Прошло пять минут, потом послышался голос Эпштейна. – Мистер Паркер, я должен был сказать вам еще в больнице: нам не следует продолжать контакты таким образом. – Мне нужно увидеться с вами. – Это невозможно. Что сделано, то сделано. Мы должны оставить мертвых в покое. – Моя жена носит мертвого ребенка, – сказал Уилл. Он с трудом выдавил из себя эти слова. – Что? – Вы расслышали. Наш ребенок умер в утробе. Предполагают, что пуповина каким-то образом обмоталась вокруг шеи. Он умер. Ей сказали вчера. Они собираются стимулировать роды и удалить его. – Сочувствую, – сказал Эпштейн. – Мне не нужна ваша жалость. Мне нужен мой сын. Эпштейн молчал. – То, что вы предлагаете, не… Уилл перебил его: |