Книга Архив Буресвета. Книга 1. Путь королей, страница 333 – Брендон Сандерсон

— Я перед тобой в двойном долгу: за свою жизнь, а также за жизнь сына и моих людей.

— Вы выплатили этот долг.

— Нет. Я просто сделал все, что мог. — Он окинул Каладина взглядом, словно измеряя, оценивая. — Почему твой мостовой расчет пришел за нами? Почему, на самом деле?

— Почему вы отдали свой осколочный клинок?

Их взгляды ненадолго скрестились, потом Далинар кивнул:

— Разумно. У меня есть к тебе предложение. Мы с королем собираемся сделать кое-что очень, очень опасное. Это перевернет все военные лагеря.

— Поздравляю.

Далинар слабо улыбнулся:

— Почти вся моя личная стража перебита, а оставшихся я должен перевести в Королевскую гвардию. Я сейчас мало кому могу до­верять. Мне нужен кто-то для защиты моей семьи. Я предлагаю эту работу тебе и твоим людям.

— Вы хотите нанять банду мостовиков в качестве ваших телохра­нителей?

— Лучших из лучших — да, — подтвердил Далинар. — Твой расчет. Тех, кого ты обучал. Остальных я хотел бы видеть солдатами в своей армии. Я слышал о том, как хорошо сражались твои люди. Ты тренировал их без ведома Садеаса, не переставая таскать мост. Мне интересно поглядеть, что из вас получится в подходящих условиях. — Далинар повернулся и посмотрел на север. В сторону лагеря Садеаса. — Мои войска поредели. Мне придется брать любого, кто захочет, но я стану подозревать каждого рекрута. Садеас постарается­ заслать в наш лагерь шпионов. И предателей. И убийц. Элокар думает, мы не продержимся и недели.

— Буреотец! — воскликнул Каладин. — Что вы замыслили?

— Я планирую покончить с их играми и знаю, что они поведут себя в точности как дети, у которых отобрали любимую игрушку.

— У этих детей есть армии и осколочные клинки.

— Увы.

— И вы хотите, чтобы я защищал вас от... этого?

— Да.

Никаких уверток. Все напрямую. Такой подход не мог не вызвать­ уважение.

— Я подготовлю Четвертый мост к тому, чтобы сделать из них личную гвардию, — принял решение Каладин. — Остальных обучу как роту копейщиков. Тем, кто пойдет в личную гвардию, будут пла­тить соответственно. — Традиционно гвардеец светлоглазого получал в три раза больше по сравнению с обычным копейщиком.

— Разумеется.

— И мне нужно место для тренировок, — продолжил Каладин. — Полное право требовать у интендантов все, что захочу. Я составлю для своих людей расписание, и мы назначим собственных сержантов и командиров отделений. Мы не будем подчиняться никаким светлоглазым, кроме вас, ваших сыновей и короля.

Далинар вскинул бровь:

— Последнее несколько... необычно.

— Вы хотите, чтобы я защищал вас и вашу семью? От остальных великих князей и их убийц, которые могут внедриться в армию и затесаться среди офицеров? Ну так ведь это невозможно сделать, если каждый светлоглазый в лагере будет иметь право отдать мне любой приказ, какой заблагорассудится, верно?

— В чем-то ты прав. Но ты ведь понимаешь, я, по сути, наделю тебя той же властью, что и светлоглазого четвертого дана. Ты будешь­ отвечать за тысячу бывших мостовиков. Полный батальон.

— Да.

Далинар немного поразмыслил.

— Хорошо. Считай себя назначенным на пост капитана — это самая высокая должность, на какую я посмею назначить темноглазого. Если назову тебя командующим батальоном, на наши головы свалится куча проблем. Однако я оповещу всех, что ты находишься вне обычной субординации. Ты не сможешь отдавать приказы светлоглазым ниже тебя по званию, а светлоглазые более высокого звания не смогут командовать тобой.

— Согласен. Но солдаты, которых я буду обучать, займутся пат­рулированием, а не вылазками на плато. Я слыхал, вы отправили несколько полных батальонов ловить бандитов и поддерживать мир на Внешнем рынке, что-то вроде этого. Вот туда я и хочу направить своих людей по меньшей мере на год.

— Это нетрудно. Я так понимаю, тебе нужно время подготовить их, прежде чем бросить в битву.

— Да, и еще я убил сегодня множество паршенди. Теперь сожалею об их смертях. От них я увидел больше чести, чем от воинов нашей армии. Мне это чувство не нравится, и я хочу в себе разобраться. Охранники, которых я выучу для вас, пойдут на битву вместе со мной, но нашей главной целью будет ваша защита, а не убийство паршенди.

Далинар почему-то смутился:

— Отлично. Хотя тебе не стоило бы беспокоиться. Я в будущем не планирую много времени проводить на передовой. Моя роль изменилась. Как бы то ни было, мы договорились.

Каладин протянул руку:

— Это зависит от того, согласятся ли мои люди.

— Ты же сказал, что они поступят так же, как и ты.

— Возможно. Я командую ими, но не владею.

Они с Далинаром пожали друг другу руки в свете восходящей сапфировой луны. Потом великий князь Холин достал узел из-под мышки:

— Держи.

— Что это? — Каладин принял тючок.

— Мой плащ. Тот, в котором я был сегодня на поле боя. Выстиран и зашит.

Каладин развернул сверток. Плащ был темно-синий, с глифпарой «хох» и «линил», вышитой на спине белыми нитками.

— Каждый человек, который носит мои цвета, — пояснил Далинар, — в каком-то роде моя семья. Плащ — это просто подарок, но он относится к тем немногим вещам, которые обладают неким смыс­лом. Прими его вместе с моей благодарностью, Каладин Благословенный Бурей.

Юноша медленно сложил подарок:

— Где вы услышали это имя?

— Твои люди очень высокого мнения о тебе. А потому я тоже о тебе высокого мнения. Мне нужны такие, как ты, как вы все. — Он задумчиво сузил глаза. — Вы нужны всему королевству. Возможно, всему Рошару. Грядет Истинное опустошение...

— Я не понял последнее.

— И не надо. Пожалуйста, капитан, иди и отдохни. Я надеюсь вскоре услышать от тебя хорошие новости.

Каладин кивнул и ушел, миновав двух солдат, что охраняли великого князя Холина этой ночью. Путь в его новый дом оказался недолгим. Далинар выделил по одной казарме на каждый мостовой расчет. Свыше тысячи человек. И что делать с таким количеством? Каладину еще не приходилось командовать больше чем двадцатью пятью копейщиками.

Помещение Четвертого моста оказалось пустым. Каладин замеш­кался на пороге, заглядывая внутрь. В казарме у каждого имелась кой­ка и сундук, запиравшийся на замок. Прямо настоящий дворец.

Он учуял запах дыма. Нахмурившись, обошел здание и обнаружил, что его люди сидят возле вырытого в земле очага на пеньках или плитах и отдыхают, наблюдая за Камнем, который готовил похлебку в котле. Все слушали Тефта — пожилой мостовик с перевязан­ной рукой о чем-то тихо рассказывал. Шен тоже был там; молчаливый паршун сидел немного в отдалении. Его забрали вместе с ранеными из лагеря Садеаса.