Книга Забытая сестра, или Письмо на чужое имя, страница 11. Автор книги Диана Чемберлен

Когда она влетела в кабинку, я изучала меню. От ее энергии, казалось, даже воздух засвистел над нашим столом.

– Прошу прощения, – выдохнула она, опускаясь на стул. – Сегодня нужно было потушить миллион пожаров.

Когда Дженни села напротив меня, я заметила, что выглядит она все же на свой возраст, а не моложе, как я сначала подумала. Овал лица был уже не таким четким, да и морщин оказалось достаточно – особенно на шее. Но все равно от нее веяло молодостью и полнотой жизни.

К нашему столу сразу подошла официантка.

– Вам как обычно? – спросила она у Дженни.

– Да. Но принесите заказ чуть позже, – попросила та, взглянув на меня со значением.

– Рыбные тако, – сказала я. – И мне достаточно воды, что на столе.

Пока официантка не ушла, Дженни все время мне улыбалась. А как только мы остались одни, наклонилась ко мне и коснулась руки.

– Я так счастлива, что мне выпал шанс познакомиться с тобой поближе, – проговорила она. – Райли, ты превратилась в очаровательную молодую женщину. Мне и твой отец это говорил.

– Спасибо, – ответила я, хотя и сомневалась, что отец стал бы называть меня «очаровательной». Обычно он говорил мне, что я красивая. Пока я подрастала, папа все время старался повысить мою самооценку, даже несмотря на то, что я разочаровала его из-за полного отсутствия музыкальных талантов. Не знаю, почему у него все разладилось с Дэнни, но для меня он был хорошим отцом.

– Ты очень похожа на свою маму, – сказала Дженни, склонив голову набок и изучая меня взглядом.

– Правда? – Ну вот, а я волновалась, что меня удочерили, подумала я.

– Очень. Я ведь, кажется, видела тебя в последний раз на ее похоронах? Семь лет прошло! Если не ошибаюсь, тебе тогда было восемнадцать?

– Да, – кивнула я. – Вы тогда специально приехали из Эшвилла. А вот когда вы переехали сюда, я как-то пропустила.

– Вскоре после смерти твоей мамы, – сказала Дженни.

– Вероятно, вы поддерживали связь с моим отцом все это время?

– Ну разумеется. – Она покачала головой. – Он был замечательным человеком, Райли. Твоей маме с ним очень повезло. – Сделав глоток воды, Дженни поставила бокал на стол. – Как и мне, – добавила она, не отрывая от меня голубых глаз. Ей была интересна моя реакция.

Я не сумела достойно скрыть удивления и, опешив, спросила:

– Вы… вы о чем?

Но Дженни имела в виду только одно, и я не могла в это поверить.

Она не ответила и, будто ожидая, что я признаю очевидное, продолжала смотреть на меня с едва заметной улыбкой.

– Так вы… вы были не просто друзьями? – У меня в голове не укладывалось, что у отца был с кем-то роман.

Дженни кивнула.

– Надеюсь, тебя это не очень расстроило, – сказала она. – Мне кажется, твоя мама бы не возражала. Мы оба, и я, и твой отец, очень тяжело переживали ее смерть, а горе сближает людей. Я так сильно по нему скучаю.

– Ничего себе! – Не в силах посмотреть на Дженни, я разглаживала уголок на салфетке. – Почему же он никогда об этом не говорил? – Мне хотелось спросить у нее, как долго это продолжалось и как скоро после смерти мамы они начали… встречаться. – Он никогда не рассказывал, что у него с кем-то роман.

– А ты спрашивала?

– Нет. Мне это и в голову бы не пришло. – Я почувствовала вину из-за того, что никогда не интересовалась, есть ли у отца женщина. Я как-то не думала об этом.

– Ну, – сказала Дженни, – полагаю, твой отец просто не хотел тебя расстраивать – он знал, что вы с мамой были очень близки. Я-то со своей никогда особенно не откровенничала. Я, конечно, любила ее, а она меня, но ее никогда не волновали мои переживания.

– Мамы нет уже несколько лет… – вздохнула я. – И мне грустно, что папа скрыл от меня… ваши с ним отношения.

Официантка принесла наш ленч. Перед Дженни она поставила тарелку с супом из лобстеров, передо мной – с рыбными тако. Они выглядели весьма аппетитно, но за последние пару минут аппетит у меня совершенно пропал.

– У твоего отца была сложная жизнь, – сказала Дженни. – Сначала он потерял твою сестру, потом начались проблемы с твоим братом. И в конце концов умерла Дэб – твоя мама. Ему было тяжело.

– Я знаю.

– В молодости… обычно никто не интересуется жизнью родителей, – добавила она, поднося ко рту ложку с супом. – У молодых все крутится вокруг собственного «я, я, я».

Заметив выражение моего лица, Дженни немного смутилась и положила ладонь на мою свободную руку.

– Я не хотела, чтобы это так прозвучало, – объяснила она. – Это просто такой этап. Это нормально. Когда мне было слегка за двадцать, я и сама вела себя точно так же – не считала своих родителей за людей. Мне и в голову не приходило, что у них может быть личная жизнь. Я не хотела, чтобы ты почувствовала себя виноватой.

– Я никогда не считала отца «не человеком», – ответила я, убирая руку. – Я его любила.

– Конечно. Прости.

В чем-то она все же права, думала я, откусывая тако. Я любила папу, но разве не я еще несколько лет назад окрестила его про себя «старым эксцентричным затворником»?

– Он тебя тоже очень любил. – Дженни промокнула губы салфеткой. – И ужасно тобой гордился.

– Жаль, что он мне совсем ничего о себе не рассказывал, – вздохнула я с сожалением.

– Он был замкнутым. Ему больше нравилось что-то знать о других, чем говорить о себе. Он обожал свою семью. Постоянно перебирал ваши семейные фотографии из этой большой коробки. Любил мне их показывать. Ему нравилось ностальгировать. Думаю, это и свело нас вместе – то, что я знала вашу семью.

– А что за коробка? – удивилась я, положив тако на тарелку.

– Там, в шкафу, у него в спальне. Разве ты ее никогда не видела? Там есть и твои снимки, где ты маленькая. И фотографии твоей сестры, брата и мамы.

– А, ну да, – кивнула я. Мне ничего не было известно о существовании этой коробки, но я не стала признаваться, что и об этом отец ни словом мне не обмолвился.

– А я, в свою очередь, показывала ему фотографии твоей мамы, когда мы были подростками. Мы с Дэб познакомились в восьмом классе, когда жили в Арлингтоне. И с тех пор были с ней неразлучны.

– Какой она была? – не удержавшись, спросила я.

Я и маму никогда не расспрашивала о ее детстве – из-за чего мне сейчас было очень стыдно. Мне просто в голову не приходило расспрашивать об этом родителей. Дженни была права насчет «я, я, я». А теперь мне уже не представится такого шанса.

– О, она всегда была душой компании! Представь, этакая заводила и хулиганка! – широко улыбнулась Дженни.

– Мама? – изумилась я. – Моя мама?

– Ну да. Из-за нее мы всегда ввязывались в какие-нибудь неприятности. Например, прятали своих приятелей в багажнике, чтобы посмотреть фильм в кинотеатре под открытым небом. Нам запрещалось являться туда с парнями, потому что, сама понимаешь, чем мы занимались тогда в машинах. – Она раскатилась коротким смехом. – Фильм-то уж точно никто не смотрел. А сколько раз мы школу прогуливали! Бессчетно! И это она всегда меня подбивала!