Книга Сарум. Роман об Англии, страница 87 – Эдвард Резерфорд

– Да, придется потрудиться, – вздохнул Нуминций. – Мы постараемся все восстановить к твоему возвращению из Ирландии.

Петр недоуменно уставился на управляющего. Только сейчас юноша сообразил, что вот уже три дня не вспоминал о своей христианской миссии.

– Поездку в Ирландию придется отложить, – сказал он, обозревая обугленные руины.

Памятуя о впечатлительной натуре сына, Плацидия торопливо перевела разговор на другое.

Обитатели Сарума постепенно приходили в себя. Через два дня после нападения саксов Петр поехал на взгорье осмотреть стада овец и там в последний раз встретил Сулицену.

Девушка сидела в груженой телеге, рядом с коренастым бородачом – одним из работников поместья. Телега направлялась на запад, к Северну. За телегой следовал еще один возок – семейство родичей Тарквиния: родители, дети и старая бабка.

Сулицена даже не взглянула на Петра, поэтому он подъехал к возку и спросил:

– Куда вы?

– На запад.

– Зачем? Мы же прогнали саксов.

– Ну и что? Они наш дом сожгли, хозяйство разорили.

– И далеко вы собрались?

– За Северн.

Петр задумчиво кивнул, но останавливать их не стал. Кто знает, будут ли они в безопасности на новом месте…

– Удачи вам, – сказал юноша и уехал.

Его по-прежнему не оставляла надежда на лучшие времена. Да, германские наемники трусливо сбежали, люди уходили на поиски нового, безопасного жилья, окрестные хозяйства разрушены, но Сарум выжил.

Петр с матерью стояли во дворе виллы и глядели на солнце, заходящее за холмы. Внизу, в долине, поблескивала излучина реки, по воде величественно скользили лебеди, на склонах холмов смутно белели отары овец.

– Я останусь, – пообещал Петр матери. – И Господь дарует нам новый, светлый день.

Плацидия молчала. В ней росло и крепло неясное убеждение, что наступает не светлый день, а темная, мрачная ночь.

Набеги саксов не прекращались, но с запада на выручку Портиям так никто и не пришел. Многие жители Сарума, как Сулицена, снимались с насиженных мест и переселялись в юго-западную оконечность острова, на территорию современного Корнуолла, или на противоположный берег Северна, в горы Уэльса, куда саксы так и не вторглись, а потому и сейчас Уэльс населен потомками кельтских племен и самых первых обитателей Британии.

О вторжении воинственных саксов и их родичей – ютов и англов – рассказывают скудные письменные источники, сохранившиеся до наших дней, однако Петр Портий и его соотечественники, потомки римлян в Британии, оставили свой неизгладимый след в истории острова и положили начало прекрасной романтической легенде.

Именно там, на западе, среди плодородных холмов между Уэссексом, Уэльсом и Корнуоллом, примерно через два поколения возникла новая неукротимая сила под предводительством вождя по имени Арторий; его войско одержало победу в великом сражении против саксов у некой горы Бадон, точное местонахождение которой до сих пор неизвестно.

На основании немногочисленных упоминаний об этих событиях восемь столетий спустя средневековые историки и поэты создадут возвышенные образы христианских рыцарей Круглого стола и короля Артура.

И все же романтическая легенда содержит в себе смутные отзвуки реальных исторических событий. Мир короля Артура – мир кельтских христиан, в котором прослеживаются не только связи с Уэльсом и западной оконечностью острова, но и с Бретанью, куда переселились многие жители Британии в конце эпохи римского владычества.

История Сарума той поры теряется в сумраке времен, называемых Артуровской эпохой; солнце Римской империи закатилось, а мир феодального рыцарства еще не возник.

877 год

Казалось, той зимой в Уэссексе, во владениях короля Альфреда, воцарился мир. Уилтон, городок, куда часто приезжал Альфред, возник у слияния двух рек пятиречья – Наддера и Уайли. В трех милях к востоку высилась на холме древняя крепость Сарума, а на западе, под меловым взгорьем, на пятнадцать миль простиралась широкая пологая долина, оконечность которой на севере перекрывал Сельвудский лес, стеной отделяющий равнины Центрального Уэссекса от глуши западных земель с их лабиринтами холмов, рощиц и болот.

Уилтон покоился между двумя реками. Смутные времена, грозовыми тучами накрывшие Британию, понемногу рассеивались, сквозь них пробивались робкие лучи надежды. Четыре века назад на остров вторглись англосаксонские племена, но с тех пор многое изменилось: в череде войн возникали могущественные королевства – сначала Нортумбрия, потом Мерсия, а теперь Уэссекс. Власть западного владыки саксов признали и разрозненные племена в Кенте, Суссексе и Восточной Англии, и юты в Кенте и на острове Уайт, и кельты в Девоне, на юго-западной оконечности Британии; с королевством считались даже обитатели далекого Корнуолла. Только Уэльс и Северная Шотландия избежали владычества саксов и на многие сотни лет сохранили свою независимость.

Однако же, хотя возникновение независимых королевств обычно сопровождалось кровопролитием, англосаксонские племена, к этому времени обращенные в христианство, жили в относительном благополучии.

Распространение христианской веры среди англосаксов заняло немало времени.

В 597 году в Кент приехал Августин [12] – монах-миссионер, посланный папой Григорием I в Британию, впоследствии ставший епископом Кентерберийским. Королева Берта, жена Этельберта, ко роля Кента, исповедовала христианскую веру, а потому король-язычник позволил Августину обращать своих подданных в христианство. В ходе массовых крещений представители Римской церкви столкнулись с остатками кельтской ветви христианства. Британские церковники и богословы, получившие теологическое образование в Ирландии, поначалу чуждались христианских проповедников римского толка, однако в 664 году на церковном соборе в Уитби удалось добиться объединения Кельтской церкви с Римской католической церковью.

Разумеется, Нортумбрии и Мерсии было далеко до величия Римской империи, однако королевские дворы блистали роскошью. Разбогатели церкви и монастыри, где зарождалась церковная культура, взращенная на трудах классических философов и теологов и преображенная монастырским восприятием. Особенно прославился своей ученостью нортумбрийский монах-бенедиктинец Беда Достопочтенный, ставший первым историком англосаксов. В эти годы Британская церковь распространила свое влияние на новые епархии, и папа римский в благодарность направил британскому архиепископу символ его сана – паллий. Воистину Господь хранил Британию.

А потом пришли викинги.

Они явились с полуострова Ютландия в Балтийском море. До поры до времени их набеги сдерживала священная империя Карла Великого, короля франков, но после его смерти в начале IX века норвеги и датчане осмелели, а с началом усобицы в Датском королевстве Европа вступила в новую эпоху – в эпоху викингов.