Книга Магия крови, страница 47 – Тесса Греттон

Я услышал, как она поднимается, и, выключив мотор, тоже вышел на дорогу:

— Подожди!

Обогнув машину, я бросился за ней, а она, перебравшись через кювет, устремилась вперед по полю.

Я был в тяжелых армейских ботинках, и мне было не очень удобно пробираться в них сквозь высокую траву.

— Силла! — снова крикнул я, уже почти настигнув ее.

Силла обернулась и, размахнувшись зажатой в руке сумкой, стукнула меня ею по животу. Удар вышиб весь воздух из легких, и я согнулся пополам.

— Господи… — прошептал я, едва не упав.

Еще немного, и пострадали бы жизненно важные для мужчин органы.

— Ты врал мне!

Выпрямившись наконец, я посмотрел ей в лицо:

— Я хотел все рассказать тебе.

— Но не рассказал, а теперь уже поздно, Ник! — Ее губы побелели от гнева, в глазах плясали неугомонные огоньки.

— Я же… я предупреждал, что мне надо сказать тебе кое-что очень важное.

— Как все просто, — с сарказмом заметила она.

— Послушай, это просто неудачное стечение обстоятельств. Пойми же…

— Я не могу больше доверять тебе. — Она сделала шаг назад, и ее лицо снова застыло.

Превозмогая тяжесть в груди, я протянул к ней руки:

— Ты знаешь, о чем я хотел сказать тебе? О магии. Это тайна. Ты не должна делиться ею ни с кем.

— Но ты-то видел, как я занималась магией. Ты знаешь об этом. И ты тоже делал это. У тебя была масса возможностей… — Она сжала кулаки. — Например, в пятницу вечером. После того, как мы… Или в субботу на кладбище.

— Я…

— Да мы просто тратили время впустую! Строили догадки, обладая скудной информацией, а ты, оказывается, с самого начала знал правду?! Как ты мог притворяться, что для тебя все это в новинку?

— Силла…

Но она лишь покачала головой:

— Почему я должна тебе верить? Как я могу?

Приблизившись к ней, я взял ее за руки:

— Послушай меня!

Она резко замолчала. Щеки ее пылали, волосы растрепались. Поняв, что она не вырывается, я немного ослабил хватку.

— Я ненавижу всю эту магию, — тихо произнес я. — И не хочу даже думать о ней, а уж тем более говорить.

Никакой реакции не последовало.

— Да я всего и не помню. А то, что помню, очень смутно и неопределенно. Мама… ты же знаешь, она здесь надолго не задержалась. А когда мы что-то делали вместе, я был совсем маленьким. Мне ведь и восьми лет еще не исполнилось, понимаешь?

— Но ты ведь сразу понял, что к чему. — Ее голос был тихим и спокойным.

Силла посмотрела на мои губы и вдруг закрыла глаза, словно боясь, что мой вид причинит ей боль. Я не хотел, чтобы она отдалялась от меня.

— Не делай этого, — взмолился я.

Она широко раскрыла глаза.

— Не делать чего? — спросила она, вновь отодвигаясь от меня.

— Не прячься. Это же не маскарад.

— Да я и не прячусь. Я… я справляюсь с собой и обстоятельствами. Стараюсь выжить. Преодолеваю самое худшее, что когда-либо происходило со мной. Прости, если тебе не нравится то, как я это делаю, Ник. — Она словно сплюнула мое имя.

— Только не будь стервой.

Силла отвернулась от меня и пошла прочь.

— Давай, иди прячься, ну-ну! — прокричал я ей вслед.

Она остановилась, затем обернулась и медленно вернулась:

— Чего ты от меня хочешь? Ты врал мне, а теперь еще и нападаешь на меня? Ну что ж, давай, продолжай. Я смогу пережить это. Я переживала и не такое. — Она изо всей силы уперлась сжатыми кулаками в бока.

— А может, все это и не против тебя, Силла. Может, как раз против меня.

— Что ты говоришь? Мои родители, которых убил какой-то псих в чужом теле, как-то связаны с тобой? Интересно, как же?

— Что?

— Что что?

— Ты считаешь, что твои родители были убиты чародеем? Тогда почему ты мне обо этом не сказала? Было бы очень мило с твоей стороны как-нибудь упомянуть: «Знаешь, Пик, я думаю, мы в опасности. Тот, кто выслеживает нас, возможно, убийца». Когда ты впервые об этом подумала? Сколько времени ты хранила это в секрете?

Губы Силлы оставались сжатыми. Ее колени подогнулись, и она осела на землю, согнула ноги, подтянула их к себе и обхватила руками. Я смотрел на нее, часто дыша, едва сдерживая обиду и боль.

— Ты прав, — безразличным тоном произнесла она. — Скрывать от тебя все это означало подвергать тебя опасности. Мы пригласили тебя поучаствовать, не открыв всей правды. Я рисковала твоей жизнью. Прости.

Я присел рядом.

— Возможно, ты решил, что это будет забавно, а в результате ты пострадал… — Она зажмурилась и повторила: — Прости.

— Помнишь, я рассказывал тебе, что моя мать пыталась убить себя?

— Да.

— Она вскрыла себе вены на запястьях. Чтобы избавиться от собственной крови.

Силла изумленно посмотрела на меня.

— Ох! — вздохнула она.

Я словно прочитал ее мысли: «Я понимаю, как это повлияло на тебя».

— Дедушка говорил ей, что она творит зло. Что магия — это зло.

— Почему?

— Я не знаю. — Я пожал плечами. — Не помню, но думаю, что вспомню.

Несколько мгновений мы пристально смотрели друг на друга, затем я произнес:

— Я не врал тебе, когда говорил, что не помню всего этого. То, что осталось, уже поблекло и стало противным. Магия заставила мою мать совершить попытку суицида, хотя поначалу все эти заклинания воспринимались как повод развлечься. Порой я даже думаю, а не подвергла ли она меня заклинанию, чтобы заставить забыть обо всем. Истина обрушилась на меня неожиданно, в субботу, после того как я увидел, как вы с Ризом экспериментируете с перевоплощением. Моя мать могла делать это и обучила этому меня.

— Но как ты мог доверять мне? — прошептала Силла. — А если… если бы я тоже творила зло. Использовала бы магию, чтобы причинять окружающим страдания?

— Не знаю.

— Понятно, — кивнув, произнесла она.

— Я думаю… — Я заколебался и замолчал.

Она приподняла брови.

Я прочистил горло:

— Моя мать, возможно, сделала что-то плохое, но, когда я просматривал книгу твоего отца, я не нашел в ней даже ни единого упоминания об отрицательном воздействии магии. Там только об исцелении, защите, переходе в другое тело. Я думаю, твой отец был добрым человеком.

И вдруг, ни с того ни с сего, Силла заплакала. Она прижала руки к лицу, и я явственно услышал тихие всхлипы. Они были приглушенными, потому что она сгорбилась, свернувшись в клубок. Плечи ее тряслись. Мне стало неловко и грустно. Я дотронулся рукой до ее макушки, не уверенный, хочет ли она ощущать мои прикосновения. Возможно, сейчас они ей противны.