Онлайн книга «Огненные письмена»
|
Итан задумался. Тень облака проползла по высоткам, где-то внизу под ними раздался гул поезда метро. – Не думаю, что он вернется в свою квартиру. Может быть, попытается покинуть город? – Может быть. Только это будет непросто. После того как Эпштейн показал, что с помощью компьютера может сбить любой летающий объект, коммерческие полеты запретили. Отчасти поэтому так повысился спрос на поезда. Поэтому и еще из-за смутного ощущения, что надвигается открытое противостояние, а когда оно наступит, города станут опасным местом. – Он может взять машину… – Нет, – сказал Купер. – Профессиональные пианисты, даже сверходаренные, не зарабатывают достаточно денег, чтобы владеть машиной в Нью-Йорке. Логическое решение проблемы доставило ему удовольствие. Казалось, что это было с ним в какой-то прошлой жизни. Но ведь и года не прошло с тех пор, когда он охотился на таких же, как он, анормальных, работая в одном из самых секретных подразделений ДАР. А потому ему не составило труда вернуться к тем навыкам мышления. «Соседи Винсента, фашиствующие скоты, не позволили ему взять с собой какие-нибудь вещи, даже бумажник, вероятно, отобрали. Возможно, он оказался на улице без гроша в кармане. Пойти к приятелю? Возможно. Вот только сейчас Винсент явно не расположен к излишней доверчивости. Он испуган, сломлен, чувствует себя в ловушке. Ищет… Убежище». Купер встал, допил остатки кофе, смял стаканчик и бросил в мусорный бачок. – Идем. * * * Он всего раз был в Мэдисон-сквер-гарден – несколько лет назад на игре «Ников» [16] , прошел тогда по светлому стеклянному фойе вместе с двадцатью тысячами других болельщиков. А сегодня они подошли к заднему входу, который раньше использовался, вероятно, как служебный. Здесь, на нефасадной стороне огромного здания, они увидели ряд убогих металлических дверей. Щиток на припаркованном рядом автоприцепе гласил: «ПРИЮТ ДЛЯ БЕЖЕНЦЕВ МЭДИСОН-СКВЕР-ГАРДЕН», а ниже: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, СВЕРХОДАРЕННЫЕ». У двери болтали два солдата в адаптивном камуфляже. Они жестикулировали, и цифровой рисунок на их форме переливался и смещался. – Джентльмены, – сказал один из них, открывая дверь, – прошу вас приготовить документы. Они оказались в тесном пропускном тамбуре. Объективы камер вглядывались в каждый угол, у металлодетектора и рентгеновского конвейера тоже стояли солдаты. Усталая мать несла шестилетнюю девочку, а ее муж спорил о чем-то с хорошенькой женщиной в гражданской одежде. – Но я не понимаю, – сказал мужчина. – Я думал, можно приходить семьями. – Можно, – ответила сотрудница. – Но ради вашей безопасности мы размещаем одаренных членов семей отдельно. – Я не оставлю жену и дочь. – Вы будете вместе, вам только койки будут назначены в разных местах. – Если мы будем разделены, то я не понимаю, как мы… – Дорогой, – прикоснулась усталая женщина к плечу мужа, – у нас нет выбора. Ты ведь не хочешь, чтобы нашу дверь выломали и тебя уволокли? – Кто уведет папу? – испугалась девочка, услышав ее слова. – Никто, детка, – сказал мужчина. – Никто. Он погладил ее волосы. Купер посмотрел на него – ярость и беспомощность этого человека достигли степени каления, но он тем не менее проговорил: – Хорошо. – Прошу вас, проходите сюда, – обратилась хорошенькая женщина к Куперу. – Добро пожаловать в Приют. Вы ищете убежища? – Нет. Он распахнул удостоверение. На нем была фотография совершенно другого человека. Человека, абсолютно уверенного в себе, который не надеется, а знает, что поступает правильно. Ведет справедливую борьбу. Делает трудный выбор ради большего блага. В реальности воплощает героические мгновения из кинофильмов, вызывавших у него слезы. Тревожное звучание музыки, дерзкое самопожертвование, вера в то, что можно умереть за дело, которому ты служишь, – все те солдатские клише, соблазнявшие его еще с детских лет, все он носил в себе. НИКОЛАС ДЖ. КУПЕР СПЕЦИАЛЬНЫЙ АГЕНТ СЛУЖБЫ СПРАВЕДЛИВОСТИ ДЕПАРТАМЕНТА АНАЛИЗА И РЕАГИРОВАНИЯ Кроме удостоверения был еще и значок, в центре которого логотип ДАР – всевидящее око. И хотя Купер теперь находился в резерве, но технически продолжал оставаться агентом правительства в длительном отпуске. Он подумывал, не уволиться ли из департамента, когда принял предложение президента Клэя и стал его советником, но решил не делать этого – сомневался, что останется в политике. «Ты здорово недооценен…» Женщина изучила его удостоверение. – Добро пожаловать, сэр. – Она протянула им пластиковые значки. – Пожалуйста, прикрепите их на видное место – они дают вам полный доступ в Приют. Если вы вооружены, то оружие вам придется оставить здесь. – Почему? – Просто мера предосторожности. У нас несколько тысяч резидентов, и мы не можем рисковать. Купер не понимал, что это значит. – Мы не вооружены. Но может быть, вы найдете для меня одного… резидента. Винсента Луса. Она постучала по спрятанной клавиатуре и сказала: – Секция С, ряд шесть, помещение восемь. Подниметесь лифтом на пятый этаж, а там по коридору к выходу на площадку. Со значками в руках они прошли пост охраны, где солдаты обыскивали три жалкие сумки, с которыми пришло семейство. Собирать такие сумки было, вероятно, трудно. Как можно решить, с какой частью жизни расстаться? Отец посмотрел на него, и Купер кивнул. Человек ему не ответил. Они вошли в кабинку лифта. Когда двери закрылись, Итан сказал: – Не понимаю. – Чего? – Я бы ни за что не привел сюда свою семью. – Нет? – Купер нажал кнопку пятого этажа. – Вы пытались выбраться из Кливленда посреди ночи, минуя посты военного карантина. И вы говорите мне, что, если бы нашлось теплое, безопасное место, где можно было бы пересидеть, вы бы им не воспользовались? – Мы не «пытались». Мы выбрались. И все тюрьмы поначалу теплые и безопасные. – Тюрьмы? Да бросьте вы. – Вы посмотрите, как быстро все образовалось. Прошло всего несколько дней после атаки, а у них есть приюты, система безопасности, даже рекламная кампания. Кто-то все это спланировал заранее. – И что? – Какова вероятность того, что он действовал от чистого сердца? Дверь лифта открылась, и они вышли в голый бетонный коридор. Солдаты и гражданские двигались по чреву арены, лишенному фасадного лоска: монтажные короба наверху, вилочные погрузчики, припаркованные в нишах, слабый запах мочи в воздухе. |