Онлайн книга «Взорвать царя! Кромешник из будущего»
|
– А ты почему спрашиваешь, дядька? – Так родственник я твой! – улыбнулся ему Андрей. – Правда? – Богом клянусь! – Тогда идем домой, мамка обрадуется. – Идем, коли приглашаешь. Зайти и познакомиться теперь уже точно с родственниками было интересно, только вот удобно ли? А не зайти – представится ли еще случай? Эх, кабы знать – подарков бы купил. А то в гости – и без подарков! Малец уже открыл калитку, схватил его за руку и потащил за собой, не в силах сдержать восторг. И такое вдруг нежное чувство нахлынуло! Своего сына он не нянчил, не носил на руках, не сажал на шею, не учил уму-разуму… Он подхватил мальца, посадил себе на шею и услышал, как тот весело залился заразительным детским смехом. – Папка так делает! – Не боишься? – Ни капельки! Андрей поднялся на крыльцо и отметил про себя, что доски меняли – старые-то ступеньки он наизусть знал. Открыв дверь, он почти присел, согнув ноги, чтобы мальца не ушибить. Так и вошел в комнату под удивленным взглядом хозяйки. Она всплеснула руками: – Ой, он шалун у нас, сними! Андрюшка, ты что же чужому человеку на шею взобрался? – И вовсе он никакой не чужой, и вовсе он родня наша! Он сам мне сказал, вот! Андрей снял мальца с шеи, поставил на пол. – Здравствуй, хозяюшка! – Здравствуй. – Меня Андреем звать, тезки мы с ним. И фамилия Кижеватов. Причем не однофамильцы мы. Жил я когда-то в этом доме, давно, правда. – А меня Пелагеей матушка назвала. Да ты садись! Андрюшка, не вертись под ногами! Андрей уселся на лавку, положив рядом узел. – Ты меня прости, Андрей, угощения не предлагаю. Не знала я, что придешь. Ты по мужу родня? Своих-то я знаю. – По мужу. – Так я за ним сейчас сбегаю! – Не беспокойся. Часом раньше, часом позже… Чем он на жизнь зарабатывает? – В лавке торгует. – Так он купец? – обрадовался Андрей. – Нет. Был купцом, да разорили. – Пелагея неожиданно заплакала. Андрей погладил ее по голове, успокаивая. – Андрей, принеси маме водички. Мальчуган сбегал на кухню и принес кружку с водой. Пелагея отпила, выбивая зубами дробь о край кружки. Потом посидела, успокоилась немного и продолжила: – Ему две лавки от отца достались, а тому от деда; да дом старый с конюшней. И сначала вроде все хорошо шло, а потом кромешники в лавку ворвались и весь товар выгребли. А он только шубы меховые привез, все деньги в них вложил – даже занимал. Лавки заемщику ушли, он теперь там приказчиком на жалованье. – М-да! Когда Андрей к дому Полины подходил, он искренне обрадовался, увидев его: стоит, не сгнил, не сгорел. А узнав, что в нем потомки его живут, почувствовал себя просто счастливым. Ведь далеко не каждому дано увидеть праправнука. А оказывается, горе в доме поселилось. Ну, пусть не горе – так все равно беда. Он пожалел, что раньше в Переяславль не заявился, глядишь – по-другому бы все могло пойти. – Корабля-то у него нет? – Телегами али санями товары возил. Всем в роду завещано было – на судах не ходить. – А что так? – Дед еще, когда жив был, говорил, что мать его рассказывала: муж ее на своем корабле по торговым делам ушел и сгинул. – Да-да-да… И я об этом слышал. – А ты кто ему, мужу моему, будешь? Видимо, вопрос этот Пелагею волновал. О своих близких, да и дальних – до третьего-четвертого колена, родственниках – они знали. И попал бы Андрей впросак, если бы заранее свой ответ не продумал. – Двоюродный брат отца, в Твери жил. Да беда случилась: изба сгорела со всем имуществом. – А семья как же? – Не обзавелся. Пелагея посмотрела осуждающе: – Ой, Андрей придет скоро, надо еду греть. Она ушла на кухню и начала греметь горшками с посудой. Андрей же стал играть с мальчуганом и попутно выяснил, что тот уже умеет писать и считать. На крыльце раздались шаги, и в избу вошел молодой мужчина, его ровесник. – Гость у нас! Пелагея, а почему стол пустой? – Я сейчас! Вошедший подошел к Андрею, протянул ему руку: – Андрей, – представился он. – И я тоже. Родственник ваш по отцу, из Твери. Тот удивился: – Не говорил мне никто, что родня у нас там. – Да я вас не обременю, повидался – и дальше пойду. – Э нет, так не пойдет! Кто же гостя без угощения отпускает? Нехорошо. Пелагея накрыла на стол. Скромным было угощение: щи пустые, пряженцы с рыбой да сыто. И пива не было – как и вина. Правда, приготовлено все было вкусно, с душой. После еды разговоры пошли. Андрей больше расспрашивал, чем сам говорил. Спать его уложили на лавку. Под голову он узел свой положил. От усталости и пережитого волнения уснул быстро. А проснулся около полуночи. Из спальни, в которой они с Полиной столько счастливых часов и дней провели и которую его потомок сейчас со своей женой занимал, слышался тихий разговор: – Тише ты, а то он услышит. – Да он спит, только что храпел. – Говорит, изба в Твери сгорела. – Что-то не верю я ему. Почему ни дедушка, ни отец раньше ничего о нем не говорили? – Откуда мне знать? Может, поссорились? – Все равно дед бы сказал – есть, мол, такой сродственник. – Вот и спроси у него завтра. – А вдруг он не родня, а тать? – Окстись, чего у нас красть? – Это да. Андрей прислушивался, боясь лишний раз пошевелиться. Однако разговор не продолжился, и он уснул. А когда проснулся, хозяин уже ушел на службу. Позавтракал Андрей вчерашними пряженцами. – Пелагея, не покажешь ли мне могилку дедушки? – А чего же не показать? Они собрались и пошли на городское кладбище. При Андрее знатных людей на кладбище при церквях хоронили, теперь же кладбище за городом было. Они попетляли среди могил, и Пелагея остановилась: – Вот его могила, а рядом – его матери. Два холмика и скромные деревянные кресты с едва видимыми надписями. – Пелагея, ты иди, у тебя дела. А я задержусь немного. Пелагея сорвала с могил несколько травинок и ушла. Андрей же поклонился могилам: |