Онлайн книга «Богатырь»
|
Третий, последний – уже в двух прыжках коня. Заорал радостно, занес меч. Ни прикрыться, ни отбиться Илья не мог. Луком разве что… Но лук такой удар не остановит… – Голубь, ходу! Не подвел жеребец. Прыгнул в сторону с места, кошкой – и не дотянулся ворог. Мимо пролетел. – Вперед, в галоп! – закричал Илья, и жеребец, фыркнув недовольно (как же бежать без драки?), взял с места и галопом – в сторону Морова, сразу отрываясь от разворачивающегося врага. Эх! Сейчас бы крутнуться в седле да и влепить татю стрелу в рожу… Хотя влепить и без того есть кому. Вон, выпростался один такой из-под коня и копьецом примеривается… Даже метнуть успел, но промазал. Ударившая в грудь стрела сбила бросок. Голубь шел хорошо. Старался. Решил, видно, что хозяин хочет беглецов догнать. А те, увидав погоню и рассмотрев, кто за ними гонится, окончательно струсили и принялись нахлестывать коней. Нет, злодеи, не уйти вам. Голубь проворнее, а главное – устал меньше. Но с ними позже. Сначала надо с третьим разобраться. Стрелять с галопа – неудобно. Илью в его седле-коробе мотало, как будто на лодочке по бурному морю плыл. А он ведь одной рукой за седло держался, а если отпустит – и вовсе… – Стой! – крикнул он Голубю. И жеребец встал. Резко, как учили. Илью бросило вперед, потом сразу – назад… И раскаленная игла проткнула хребет. В глазах почернело от боли. Илья вскрикнул страшно… И всё. Очнулся уже на снегу. Боль отпустила. Илья почувствовал, что его пытаются перевернуть на живот, потянулся к поясу, к кинжалу… Так не достать, но если перевернут… Еле успел остановить руку. Лиска! – Живой… живой… Лиска и Голубь. А больше никого не видать. А где ж враги? – Где… эти?.. – прохрипел Илья. – Сбежали. Далеко уже. Напугал ты их! – А этот? Последний? – Голубь его. Хороший конь, хороший… – Она погладила жеребца, который тоже сунулся, тронул мягкими губами лицо Ильи, «улыбнулся» хозяину. Радуется, что жив Илья. – Это он его, копытом! – гордо сообщила Лиска. – Прямо в рожу! Тот сразу из седла долой! А ты, господин, тоже упал. Еще раньше, когда Голубь на дыбки вскинулся. А этого я его же мечом добила. Не то встал бы да пошел махать… Верно ли? – вдруг испугалась она. – Может, нельзя было? – Можно. – Илья улыбнулся, хотя улыбка далась трудно: лицо занемело, будто приморозил. – Нужно. Лук мой цел? – Ага. А стрелы – не все… – Дай сюда! Верно, цел. «Значит, повоюем», – подумал Илья. Больше, чтоб себя подбодрить, потому что чувствовал он себя погано. В глазах двоилось, руки тряслись, будто у ветхого старика. – Лиска, помоги мне в седло сесть. А то вернутся те, кто сбежал, и будет нам туго… Поднять Илью в седло не удалось. Для Лиски он был слишком тяжел, а помочь не мог, ослаб совсем: руки слушались плохо, голова кружилась, тошнило. Видать, головой ударился, когда упал. Вернись сейчас беглецы, взяли бы Илью, как лиса в норе берут. Руками. Но те, видать, удирали без оглядки. И что теперь Илье делать? Коней у него теперь в избытке: Лиска троих поймала. Те дались. Не боевые. Повезло. Кони есть, а толку? Даже волокушу сделать не из чего. Очень хотелось пить, но фляга пуста. Выскочила пробка, когда упал. Хлебнуть бы сейчас меду горячего, может, и полегчало бы. Или, наоборот, наизнанку вывернуло. Держись, Илья! Держись и думай! Думать было трудно. Голова болела всё сильней. Но что это за боль, если сравнить с той иглой, что в спине сидит. Не боль, а почесуха комариная. «Эх, Голубь-Голубок! Жаль, что у тебя, друже, рук нет, как у кентавров эллинских. Ты б меня поднял да на спинку уложил… Уложил…» – Дурень я, – сказал сам себе Илья. Стыдно. Артём или Богуслав небось сразу бы сообразили. А он вот напрочь забыл, чему коника своего учил. – Голубь! Прячься, друже! Вниз! Жеребец фыркнул. Ни малейшего желания укладываться на снег у него не было. Сдурел, хозяин, да? Мокро ж и холодно! – Вниз, мой хороший, лечь! – Илья ухватил повод, потянул жеребца вниз. – Знаю, не травка степная, теплая, но ты ж – мохнатый. Вниз, Голубь! – крикнул он строго. И конь подчинился. Опустился на колени, хотел и на бок, как учили. Мог бы и лечь, но тогда ему трудно будет подниматься с Ильей-то на спине. Это было нелегко, но они справились. Затащили Илью в седло, распихали неживые ноги по дыркам. И Голубь тоже молодец. Поднялся аккуратно, иначе Илья, даже с помощью Лиски, мог бы и не удержаться. – Лиска, ты знаешь что… Привяжи меня покрепче, а то как бы мне в пути… не потеряться, – пробормотал Илья, навалился грудью на край седла-коробки и выпал из Яви. Глава 13
Киев. Гора. Под родной крышей Сергей Иванович помял затекшую шею и отодвинул документы. Не любил он эту работу. Мог бы перевесить на помощников, на Сладу… Но раз уж взял за правило разбираться с византийскими делами сам, значит – сам. Ведь речь идет не о тонне воска или десятке-другом бочек вина. Оружие – это оружие. Так что надо быть вдвойне осторожным. Тем более что кто-то в Константинополе в последние пару лет активно играет против него. Играет, правда, мелко. На уровне «сунуть палку в колесо», не более. Серьезно нагадить спафарию Сергию, пользующемуся личным доверием Автократора [10] и расположением по меньшей мере двух высших иерархов империи, у таинственного пакостника кишка тонка. Но – раздражает. Надо бы Богуслава попросить в следующий раз в Константинополе задержаться и поискать настырное дрянцо… – Князь Серегей! Батько! Сюда! Кричали во дворе. Кто-то из дружинных. Духарев встал так резко, что стул с грохотом опрокинулся. Сквозь окно, забранное мелкими цветными стеклами, не видать ни черта. Сергей Иванович толкнул створки. Так, гридь кого-то несет. На руках. Кого-то оружного и заляпанного кровью. Сердце пропустило удар. Если позвали его, значит… Кто-то из родни? Сергей Иванович захлопнул окно, выбежал в коридор и бросился вниз по лестнице… – Сюда кладите, сюда… Голос жены. Слада была уже здесь, распоряжалась. «Кто?» Духарев растолкал дружинных… Илью он узнал не сразу. Показалось: лежит на лавке какой-то незнакомый богатырь [11] . Лицо в крови и грязи… |