Онлайн книга «Бородатая женщина желает познакомиться»
|
– Нет, – он энергично замотал головой. – Хотя давал… в фирме «Спейс», куда я ходил на собеседование… я же должен был дать им какой-то номер для связи… – Значит, это они! – и я протянула ему трубку. По своему опыту я знала: работа – это серьезно. Бонни вел себя странно: он рычал, скалился и даже попытался отобрать у меня трубку. – Прекрати хулиганить! – прикрикнула я на него. – Это важный звонок! Бонни обиженно замолчал и отступил в угол. Морда его приобрела выражение, которое у человека можно было бы назвать «Не говорите потом, что я вас не предупреждал». Иван поднялся с банкетки, взял трубку и поднес ее к уху. – Ланский! Он слушал, и его лицо на глазах менялось. Сначала на нем появилось удивление, которое переросло в недоверие и наконец – в растерянность. Впрочем, последнее выражение для него было довольно обычным. Думаю, что с ним он и появился на свет. – Да… – проговорил он наконец. – Хорошо… обязательно сегодня? Ну ладно, я приду… Повесив трубку, он снова тупо уставился в стенку перед собой, как будто там проступила огненная надпись. – Они что, снова зовут тебя на собеседование? – спросила я, когда поняла, что он не торопится с объяснениями. – Передумали брать тебя в свой штат? – Это не из «Спейса»… – отозвался он наконец. – Это звонил представитель иностранной юридической коллегии. По поводу какого-то наследства… – Наследства? – переспросила я удивленно. Наследство – это слово не из моего словаря. Это что-то из западной жизни, а больше даже – из английской классической литературы: старый лорд умирает, оставляя своей бедной племяннице миллионы… злые родственники пытаются уничтожить завещание, но преданный слуга разрушает их козни… – Какое наследство? – повторила я. – Это как-то связано с гибелью Бориса? – В том-то и дело! – Он как будто проснулся. – Она сказала, что после гибели Бориса наследником становлюсь я, и хочет встретиться со мной, чтобы все подробно обсудить. – Она? – переспросила я. – Это была женщина? Все-таки этот голос мне знаком… Борис кивнул. – Что, прямо сейчас? – дошла до меня его последняя фраза. – Обычно наследство – это долгое дело… – А она сказала, что это срочно… и что она все объяснит при встрече. Да я и сам хочу поговорить, может быть, узнаю что-то про Бориса… – и он повернулся к двери, собираясь уйти из квартиры. – Ты что – собираешься идти в таком виде? – проговорила я в его спину. – А что? – он недоуменно повернулся ко мне. – Взгляни на себя в зеркало! – вскричала я, снова ощутив себя в своей стихии. – Ты же весь в торте! Не самый лучший макияж для разговора с адвокатом… – Ах да… – Иван заметно смутился. – Знаешь, столько всего произошло… Я забегала вокруг Ивана, приводя его в порядок. После того как я собрала его на собеседование в фирму «Спейс», по второму разу все пошло гораздо легче, я уже знала, где что лежит. Кроме того, теперь я со спокойной душой брала вещи Бориса, зная, что они ему больше не понадобятся… На этот раз я выбрала серый английский твидовый пиджак и темные брюки. Бонни в эту суету не вмешивался, он тихо лежал в углу прихожей, но глядел на меня неодобрительно. Суетясь вокруг Ивана, я обдумывала последние события, в частности – звонок адвоката. Откуда эта юридическая коллегия пронюхала, что Иван находится здесь? Да еще так быстро? Я думала, что юристы работают медленно и осторожно, по десять раз перепроверяя всякую информацию – а тут не успели по телевизору сообщить о гибели супругов Ланских, как они уже звонят… И опять же – почему мне показался знакомым голос этой адвокатши? Ведь я с этой иностранной юридической коллегией никогда в жизни не сталкивалась… – Ну вот, – проговорила я, удовлетворенно оглядев Ивана. – Теперь ты можешь идти на встречу с кем угодно, хоть с английской королевой. Кстати, где расположена эта коллегия? – Понятия не имею. – Иван пожал плечами. Все-таки его рассеянность переходит всякие границы! – А куда же ты собрался идти? – поинтересовалась я с сарказмом. – Она назначила мне встречу в кафе «Карибы», – ответил он спокойно. – Это тут, неподалеку, на Среднем проспекте. Она назвала адрес… – Вот как… – пробормотала я. Я-то думала, что его пригласили в офис коллегии… кафе – это как-то несерьезно для официальной встречи! Впрочем, кто их знает, этих адвокатов! Может, у них так принято… Еще раз окинув Ивана придирчивым взглядом, я отпустила его на встречу. Но едва за ним закрылась дверь квартиры, Бонни словно взбесился. Он вскочил, заметался вокруг меня, то жалобно подвывая, то рыча. Наконец, схватил в зубы свой поводок и принес мне, явно намекая на прогулку. – Бонни, но сейчас еще не время… – попыталась я охладить его пыл. Но он громко рыкнул, давая понять, что самое время, и вообще, если мы не выйдем из квартиры, он ни за что не ручается. Ладно, если уж ему так приспичило… в конце концов, мне же будет хуже, если он не дотерпит! Я оделась, пристегнула поводок и вывела пса на лестницу. Он был так озабочен, так спешил на улицу, что даже не сделал попытки пописать на статую Фемиды, с которой уже сняли пленку. Это само по себе меня насторожило, но когда мы вышли из дома, он припустил не к обычному месту прогулок, а на Средний проспект. – Бонни, ты, кажется, перепутал! – проговорила я, пытаясь направить его в нужную сторону. Но он оглянулся на меня, словно хотел сказать: «Ну до чего же медленно ты соображаешь»! По проспекту текла обычная многолюдная толпа, но перед нами все расступались: Бонни производит на незнакомых людей очень сильное впечатление. Я в общем-то уже понимала, куда он меня тащит. И все мои сомнения окончательно рассеялись, когда перед нами появилась яркая вывеска «Кафе «Карибы». Я поняла одновременно две вещи: Бонни тащил меня именно сюда, и я сама в глубине души хотела того же самого. С той самой секунды, как я услышала голос подозрительной адвокатши, меня не оставляло беспокойство. Я хотела рассеять свои подозрения или, наоборот, подтвердить их. Как только мы приблизились к кафе, Бонни замедлил шаги, прижался к моей ноге и искоса взглянул на меня, как будто хотел сказать: «Ну, теперь-то ты будешь действовать сама или мне и дальше придется на каждом шагу тебя подталкивать»? На тротуаре возле кафе были выставлены летние столики. Я пригляделась к сидящим за ними посетителям и сразу узнала в дальнем конце террасы трогательный, беззащитный затылок Ивана. Лицо его собеседницы мне не было видно, потому что его закрывал крупный широкоплечий дядька за соседним столом. |