Книга Секретное досье на любимого, страница 20 – Пола Грейвс

Даллас понимал, что это значительный поворот в ее тайной операции. Горная Пехота пыталась выстроить сложный преступный синдикат под видом доморощенных милиционных формирований [3] , – любой, кто работал в штаб-квартире ФБР, знает, какая удача внедрить кого-то внутрь группы, кто будет поставлять жизненно важную информацию людям со связями, таким как Александр Куинн; пусть он сейчас и гражданский человек, но по-прежнему сохранил связи с людьми в системе правосудия США.

Ники может принести колоссальную пользу, но это смертельно опасно.

– Ты можешь вляпаться в такое, из чего уже не выбраться, – наконец произнес Даллас.

– Знаю. Внедриться в банду – это не поездка к морю. Но именно для этого я здесь.

– Ты не представляешь, на что они способны. Даже я не знаю, на что они способны, а я несколько недель был их невольным гостем.

Ники положила свою теплую ладонь ему на руку.

– Знаю. Но я так далеко продвинулась. И должна довести дело до конца. О чем ты думаешь? – Голос Ники был таким же сексуальным, как ее прикосновение, соблазнительным безо всяких усилий. Даллас начинал сдаваться под нарастающим приливом желания.

Он не решался сказать ей, о чем на самом деле думает. Поэтому остановился на том, что вертелось у него в голове, прежде чем прикосновение Ники разожгло огонь у него внутри.

– Думаю, Голубая Пехота не сильно отличается от парней, с которыми я вырос в Кентукки.

Ее голубые глаза слегка сузились.

– Полагаю, что нет. Я сама знаю несколько таких. Там, в Теннесси.

– Они злые. Но они также далеко не так умны, как полагают. Надеюсь, мы сможем использовать это против них.

Ники опустила руку.

– Мне удалось оставить сообщение для Куинна.

– Как скоро, ты думаешь, появится его человек?

– Не знаю, – призналась она. Внезапно ее глаза округлились. – Ох. Я забыла. – Ники полезла в передний карман джинсов и вытащила несколько сложенных листов бумаги. – Куинн оставил мне сообщение, но из-за Дела и его друга я забыла об этом. – Она развернула бумаги и быстро просмотрела их.

– Что это? – спросил Даллас.

– Это, э-э, кое-какие заметки. – Она бросила на него быстрый взгляд.

– Обо мне?

Она кивнула.

– Куинн не уверен, на чьей ты стороне.

– И ты мне это говоришь?

– Я уверена, что ты на моей стороне. Иначе я бы сказала ребятам из Горной Пехоты, где тебя найти.

– Бессердечная, – пробормотал он, как ни странно, ничуть не оскорбившись.

– Заработала бы несколько положительных очков, правда? – Ники одарила его быстрой улыбкой, от которой у Далласа внутри все сжалось.

Может, она намного лучше подготовлена иметь дело с бандой, чем он думал.

– Что-нибудь еще от Куинна?

– Он сказал, чтобы я полагалась на собственное суждение.

– Видимо, он тебе доверяет.

– Он знает мою историю. Я позабочусь о себе. И выкручусь.

– Твою историю?

– Долго рассказывать.

– У нас достаточно времени, пока мы ждем ответа от твоего босса насчет компьютерного оборудования. – Даллас снова сел перед камином и похлопал по пустому стулу рядом. – Давай. Время для историй. Я слишком взвинчен, чтобы пойти спать. А ты?

Она улыбнулась и села на стул рядом с ним.

– Только если ты расскажешь свою.

Он пренебрежительно махнул рукой:

– Начинай ты: жила была маленькая девочка по имени Ники Север.

– Джемисон.

Даллас покосился на нее:

– Джемисон Север?

Ее губы скривились.

– Ники Джемисон. Вообще-то Николетт.

– Красивое имя.

– Спасибо. Я не имею никакого отношения к его выбору.

– А кто?

Она положила голову на спинку кресла.

– Моя мать. Андреа Джемисон. Ей было всего семнадцать, когда я родилась. Я не знала отца и, честно говоря, не очень верю историям, которые она мне о нем рассказывала.

– Почему нет?

Ники закрыла глаза.

– Потому что восемнадцатилетний парень из Ридж-Каунти, штат Теннесси, не может быть одновременно астронавтом, гитаристом в рок-группе и следующим Биллом Гейтсом.

– У твоей мамы были большие мечты.

– Да. – Ники повернула голову и открыла глаза. – Иногда слишком большие.

– Что она думает о твоем новом задании?

Улыбка Ники исчезла.

– Она погибла, когда мне было шестнадцать. Вождение в нетрезвом виде. Она убила себя и семью из четырех человек после того, как выпила лишнего в Таверне «Виски-Роуд».

Даллас поморщился:

– Мне очень жаль.

– Она просто не умела держать себя в руках. – Ники вздохнула. – Черт, она даже не пыталась.

– Что с тобой случилось после этого?

– Ничего. Провозгласила себя эмансипе. Я уже работала в закусочной в Биттервуд, и хозяйка, Мэйси, позволила мне жить в комнате над закусочной, пока я не окончу школу. – Тоскливая улыбка говорила о горьких воспоминаниях. – Мэйси предложила мне остаться с ней и ее семьей, но я хотела убраться из Ридж-Каунти. Поэтому уехала, как только смогла.

– Куда ты пошла?

– Прямо к чертям собачьим. – Ники рассмеялась, но он не услышал особого веселья в ее голосе. – Как насчет тебя? Как ты попал из Кентукки в штаб-квартиру ФБР?

– Чудом.

Она толкнула его локтем:

– Вы пытаетесь уйти от ответа, мистер Коул?

Да, немного. В его прошлом было много, о чем он предпочел бы не вспоминать, в том числе, как почти не разрушил свою жизнь.

– Я просто не люблю говорить о прошлом.

Он поднялся и подошел к окну возле двери. Немного раздвинул занавески – достаточно, чтобы посмотреть на залитый лунным светом двор, не показывая своего лица. Даллас не заметил на улице никаких признаков движения, но недавнее вторжение в дом оставило чувство настороженности и беспокойства.

– Что там произошло? – спросила Ники, подойдя к нему.

Даллас повернулся. Она стояла в нескольких футах от него. Огонь бросал красные отблески на ее темные волосы, кожа приняла теплый золотистый оттенок.

– Там? – спросил он.

Ники подошла ближе, остановилась всего в нескольких дюймах.