Книга Укрощенный холостяк, страница 40 – Даймон ХеленКей

– Нет, не любишь.

– Ты мне говоришь, что я к тебе чувствую?! – улыбнулся он.

Но она не видела в этом ничего смешного и оттолкнула его руку.

– Прощай, Шейн.

Вслепую она нащупала ключи в сумке, но они выпали из дрожащей руки. Она задрала голову вверх, чтобы слезы не выкатились из глаз.

– Можешь ехать, но я все равно поеду за тобой, – раздался позади него голос. Он положил руки ей на плечи и зарылся лицом в ее волосы. – Я не могу тебя отпустить.

Она круто повернулась к нему, и он увидел, как по ее лицу пробежала судорога боли.

– В тебе говорит твое самолюбие?

– Нет, любовь к тебе. – Он погладил ее по плечам. – Я был не прав, когда избегал тебя, не понимал, что судьба дала мне новый шанс на счастье.

– О чем ты? – растерянно спросила она.

– О том, что как последний дурак шел на поводу у своих страхов, не позволял себе надеяться на лучшее. Прости меня, мне так стыдно. – Он уткнулся в ее лоб своим. – Больше я этого не допущу.

– Ты действительно любишь… меня?

Он поднял голову и посмотрел на нее. И она прочла на его лице нежность, надежду и… любовь. И в сердце ее вновь ожила надежда. На этот раз она не стала ее прогонять.

– Не знаю, как я выжил, когда думал, что ты погибла. – Он поднес к губам ее руку. – Я больше не хочу жить без тебя.

– А вчера ушел… – нежно упрекнула она его.

– Я обязан был сказать о своем решении Холту. Хотя мне не нужно было его согласие, я все-таки рассчитывал, что мы его получим.

– Странно! Мы с ним говорили по телефону… – Только теперь она поняла смысл загадочных реплик Холта. – Но он ничего мне не сказал.

– Я попросил, чтобы он дал мне время добиться твоего согласия. – Шейн пожал плечами. – Признаться, прежде чем уступить, он заставил меня здорово попотеть. Мне удалось его уговорить. Хотя на самом деле я стремился завоевать тебя, а не его.

Она представила, что пришлось перенести любимому во время разговора с ее строгим и придирчивым братцем. И ей стало радостно, что Шейн счел для себя важным сначала поговорить с Холтом.

– Я люблю тебя, Шейн! – искренне призналась она. Эти слова вырвались у нее во время нападения на них, поэтому ей показалось нужным повторить их в более спокойной обстановке. Пусть он это знает, верит ей. – Я давно уже люблю тебя, люблю всей душой.

– Отлично!

– И это все, что ты можешь сказать? – засмеялась она.

– Не бойся! У меня для тебя тысячи ласковых и нежных слов. Только мне не хочется растратить их вот так сразу, в один момент.

– И когда же ты думаешь начать?

– А вот сейчас. – Он приподнял ее над землей и, крепко прижав к себе, закружился с ней на месте. – Начало положено! Не будем спешить, чтобы не пропустить все приятные моменты.

– Как это понимать?

– Я начну по всей форме ухаживать за тобой. Будем назначать свидания, обедать вместе, ходить в кино, на прогулки… Словом, вести себя так, как это делают люди, когда влюблены друг в друга. Только тебе придется помогать мне советами, потому что сам я понятия не имею, как все это делается.

– У тебя и так все прекрасно получится.

– И еще я буду тебя целовать. Всегда, везде, и когда мы будем наедине, и где-нибудь на людях, вот как сейчас. – И он приник к ее губам в поцелуе, полном любви, надежды и глубокой преданности. У нее голова кружилась от счастья.

И когда он снова поднял голову, лицо его было светлым и радостным. Она не удержалась и нежно провела кончиком пальца по его бровям.

– Каждый день ты будешь видеть и чувствовать мою любовь, – севшим от волнения голосом проговорил он. – Поймешь, как ты мне важна, просто необходима… Что в тебе – все мое будущее, мое счастье.

Эти слова заставили ее забыть обо всех страхах и сомнениях, о тревогах и усталости последних дней. На душе стало спокойно и радостно.

– Зачем же откладывать? Давай сразу и начнем.

– Ты меня соблазняешь? – рассмеялся он.

– А нужно?

– Нет, конечно, я уже и так весь твой.

И тогда она его поцеловала. И ей было все равно, что кругом люди, настолько ей не терпелось начать с ним новую жизнь.

– Отвези меня домой, и там ты искупишь свою вину за то, что вчера ушел от меня.

– Буду счастлив всю жизнь заглаживать свой промах.

И спустя четыре дня с лица Шейна по-прежнему не сходила улыбка. У него состоялся еще один серьезный разговор с Холтом. Потом врачи подвергли его тщательному осмотру. И наконец наступил день, когда Макана переехала к нему, навсегда! За всю жизнь он не испытывал такого счастья и радости.

Теперь все в его жизни встало на свои места.

Он был последним холостяком среди своих товарищей и долго этим гордился. А сейчас вспоминал об этом со снисходительной улыбкой.

Уже совсем скоро состоится их свадьба, и он наденет Макане на пальчик обручальное кольцо. Теперь, когда он убедился, что они рядом пойдут по жизни, им не нужно было выжидать, проверять свои чувства. Он не сомневался в их крепкой взаимной любви. Знал, что жизнь без нее не имеет смысла.

Коннор вошел в комнату для совещаний в штаб-квартире и бросил на стол перед Шейном какую-то папку.

– Ну как, готов снова заняться работой?

Взяв папку, тот поднял недоуменный взгляд:

– Что, ты поручаешь это дело мне одному?

– Это вовсе не дело. Посмотри сам.

Шейн заглянул в папку. Ему прислали чек за работу. Ну и что? Не так уж это важно.

Коннор уселся на стул во главе стола и с длинной полки, укрепленной над множеством мониторов, снял толстую пачку папок.

– Вообще-то я хотел, чтобы ты просмотрел эти дела.

Он со стуком опустил пачку на стол.

– И что это за дела?

– Потенциальных кандидатов.

– Кандидатов куда? – Шейн открыл верхнюю папку.

– На должность штатных сотрудников «Коркорана». – Коннор подался вперед. – Пора уже.

Коннор редко принимал новых сотрудников. Он объяснял это необходимостью иметь сплоченный коллектив и шутил, что, если в компании будет слишком много людей, у него могут перехватить руководство. Как будто это могло случиться. Он пользовался огромным уважением и доверием своих коллег, и это было нелегко завоевать.

На всякий случай Шейн уточнил:

– Мы нанимаем новых людей?

– Да, думаю, нам нужно иметь отделение на Западном побережье. – Коннор пожал плечами. – Это позволит ребятам заниматься делами в районе проживания и больше времени проводить дома, в семье.