Книга Контролер. Книга первая. На пороге, страница 65 – Юрий Никитин

Покинув коттеджный поселок, Ингрид погнала машину настолько резко, что не надо быть психоаналитиком, чтобы увидеть, насколько рассержена.

– Отрицательный результат, – пробормотал я, – тоже результат… Правда, это в науке, а в полицейском управлении, как я слышал, ученых вообще вешают?

– Если бы, – ответила она зло. – Тогда был бы мир и покой, а я бы ходила в креолиновом платье с оборками.

– В шкуре, – уточнил я. – Креолин – сознание научной мысли. Ну что, едем в город? Нужно начинать по новой?

– Чего вдруг?

– Он изложил все очень убедительно.

Она в раздражении вся перекосилась, словно превратилась в существо из жидкого металла.

– Ты ему веришь?

– Звучит убедительно, – повторил я. – Так что я принимаю во внимание… Дипломатично? Значит, мне можно в МИД. Жаль, там не поймут мой творческий потенциал, а я могу такое наворотить!.. Но, думаю, он в самом деле не стоит за этой группой.

Она сказала с тоской:

– Не обрезай все нити!

– А еще, – сказал я неумолимо, – придется отбросить и остальные версии насчет…

Я запнулся, она сказала быстро:

– Насчет чего?

– Насчет престарелых миллиардеров, – ответил я. – Не знаю, как тебя, но меня он убедил окончательно.

Она покачала головой.

– А меня не очень…

– Тогда что?

– Будем рассматривать другие варианты, – сказала она. – Он не убедил, но поколебал… Вполне возможно, наш подозреваемый как раз в стадии репродуктивного цикла, когда особенно страшатся смерти, так как инстинкт велит стремительно размножаться.

Я посмотрел на нее с интересом.

– Значит, веришь в то, что он сказал?

– В целом, – отрезала она. – Как в теорию. Что к жизни ни одной ногой!.. Хотя, конечно, исключения могут быть.

– Значит, – ответил я, – на этот раз возьмем возрастную группу помоложе. Как Володарский и сказал, а Толстолюбов и Королькович подтвердили, боязнь погибнуть особенно сильна у тех, кто еще не выполнил, как считает природа, своего предначертания. Теперь именно они, эти не выполнившие, и должны быть у нас под подозрением…

Она кивнула, взгляд ее шарил по карте, неожиданно сказала:

– Смотри, возвращаемся в город мимо Анастачковой.

Я сделал вид, что не понял, подозрительно все время выставлять себя знающим, переспросил:

– Анастачкова? Это кто?

Она объяснила победно:

– У тебя выпадение памяти? Она у тебя в списке под номером пять. Коллега.

Я буркнул:

– Только в нашем Центре Мацанюка трудится пять тысяч научных сотрудников. Я что, всех должен знать?

Она ответила победно:

– А я вот уже знаю, что она хоть у вас уже не работает, но частенько является в лаборатории, интересуется делами, дает некоторые советы. Наверное, дельные, если ее еще пускают.

– И что? – спросил я. – Ах да…

– Значит, – сказала она с подъемом и чуточку кровожадно, – у нее есть тоже доступ… и возможность спереть деньги! Что смотришь? Да, женщины менее криминогенны, чем мужчины, но я, как сторонница равноправия, не сбрасываю ее со счетов!.. Тем более что проедем буквально рядом с ее домиком.

Рядом не получилось, хотя на карте село Васькино совсем возле трассы, но пришлось свернуть на проселочную дорогу и попетлять по узким тропкам, пока не открылся ряд домиков, большей частью заброшенных.

Молодежь сбегает в город, что и понятно, но домик Анастачковой выглядит почти новеньким, хотя старый сад такой огромный, что крыша дома едва-едва выглядывает из-за вершин деревьев.

По ту сторону на огромном участке оставлено местечко для стоянки машин гостей, потому я остался в автомобиле, а Ингрид выскочила и позвонила в домофон.

Я не слышал, о чем говорили, хотя мог бы, но приходится сдерживаться, чтобы не перегружать мозг, а то и до инсульта недалеко, ученые должны быть отважными, но осторожными и рассчитывающими каждый шаг.

Дощатая решетка ворот отъехала в сторону, Ингрид, не возвращаясь в автомобиль, сделала ему знак, и он послушно вбежал во двор и припарковался, абсолютно игнорируя человека на переднем сиденье. Вот так и до бунта машин рукой подать. Наверняка им будет руководить человек с несколько оригинальным мировоззрением.

Хозяйка, очень немолодая, но крепкая женщина с породистым лицом и живыми глазами встретила нас на крыльце.

– Я вас приняла за курьеров, – сказала она с улыбкой. – Мне иногда присылают с нарочным кое-какие материалы… какие не перешлешь имейлом. Потом смотрю – полицейский автомобиль! Заинтригована… Проходите в дом.

Я всматривался в ее лицо, обстановку в комнате и уже твердо знал, что она ни в коей мере в кражу денег не вовлечена, прибыли зря, нужно вежливо попрощаться и возвращаться в город.

Не знаю как, но мой мозг так решил… а может, и не мозг, а решил я весь, начиная с самых примитивных пещерных чувств, что определяли еще тогда во тьме веков, кто друг, кто враг, и только это чувство позволило человеку выжить.

– Проходите дальше, – сказала она в прихожей так радушно, что Ингрид расцвела совсем не полицейской улыбкой, а я поневоле прошел следом, не зная, как поскорее поблагодарить и попрощаться. – Не обращайте внимание на этот хлам, там комната поприличнее…

Комната в самом деле не смотрится деревенской, начиная от телеэкрана во всю стену, ультрасовременной кухни, электрогриля, кофейного автомата и прочих понятных уже только для женщин приспособлений.

– Садитесь, – предложила она, – я как раз только что собрала клубнику. В этом году на нее просто невероятный урожай… А вы, кстати, очень интересная пара.

Ингрид ответила быстро:

– Мы не пара!

Анастачкова усмехнулась.

– Я не имела в виду ваши близкие отношения, а чисто профессиональный дуэт… Сильная решительная женщина и тонко чувствующий мужчина с предельно развитым интеллектом. Это ново для человека моего возраста, у нас было все иначе, однако это прекрасная связка. Современные узы.

Она села за стол напротив, придвинула к нам огромное блюдо с клубникой.

– Чтоб все съели!.. Завтра будет втрое больше. Сердце кровью обливается, когда приходится такое выбрасывать, но отдать некуда.

– Соседям, – предложила Ингрид.

Анастачкова посмотрела на нее с мягким укором.

– Шутите? Они люди серьезные, у них такого добра вдесятеро…

– А заготавливать на зиму? – спросила Ингрид.

Анасточкова отмахнулась.

– Из меня никакая хозяйка. Мне все еще копаться во внутренностях нематод куда интереснее. В соседней комнате у меня вся необходимая для работы аппаратура.