Онлайн книга «О нем и о бабочках»
Половину вечера просидели молча, ощущая огромный вселенский праздник в душе. Расходиться не хотелось, но блинная, скормившая нам более тысячи блинов и сделавшая тройной план, закрывалась. – Все знают, что делать? – Да, – ответил я. – А я нет! – признался ангел Иванов. – А ты, – наказал Антипатрос, – займешься этим, который произрос между ног Иратова и самоопределился, как Крым. – Эженом зовут, – уточнил я. – Мерзкая гениталия! – Займусь, – пообещал Иванов. – А способ? – Ты же у нас пироман! Коли стирать не можешь, жги! – Палатку дотла! – подтвердил захмелевший ангел. – Вместе с Тамаркой, Зинкиной сестрой!.. – Вот и сам думай, как его… – А зачем в Прагу, пацаны? – А ты что, не знаешь? – удивились мы. – Нет, – сконфузился Иванов. – Так Прага побратим Вечного города! – сообщил несведущему Антипатрос. – На застолье поедем, когда призовут! – А-а-а… Я съездил в истринскую ешиву, где нашел Иосифа проводящим урок для самых маленьких. Он так красиво и изящно рассказывал о смысле того или другого места книги, что дети слушали затаив дыхание, а ребе Ицхок, сидящий возле стены, почти плакал. Иосиф увидел меня и, казалось, совсем не удивился, а когда урок закончился, подошел и поздоровался как со старым приятелем. – Вы к ребе? – спросил. – К тебе. – Что-то случилось? – Мы едем покупать тебе смокинг! – Смокинг? – удивился молодой человек. – В такси расскажу подробнее. Иосиф посмотрел на ребе Ицхока, тот одобряюще кивнул, тем самым благословив Иосифа на оставление ешивы. Когда машина вкатилась в туннель под МКАДом, старый, как Мафусаил, водитель вдруг сказал: – Я вас помню… – Меня? – удивился я, поймав взгляд шофера в зеркало заднего обзора. – Или молодого человека? – Вас… Вы лет тридцать назад Светочку мою спасли от неминуемой гибели, – пояснил таксист, но, видя мое недоумение, напомнил: – Вы еще побитый весь были и дореформенной трешкой рассчитались… Светочка, дочка моя, с флюсом? Вспомнили?.. – Ах да! – я хлопнул себя по лбу. – Было такое дело. И как там Светочка? – Трех внуков родила! Спасибо вам! И от супруги, Елены Петровны моей, с того света спасибо! Иосиф смотрел на меня с удивлением, потому я пояснил: – Смокинг для свадьбы! – Для какой свадьбы? – еще больше удивился молодой человек. – Для какой, для какой… Для твоей! – Да я… – попытался что-то сказать Иосиф. – Помолчи, свадьба уже в четверг. Видимо, моя затея ему не нравилась, и он попросил остановить такси. – Простите, но я хочу выйти! Шутки у вас странные… – Самолет летит, из него не выйдешь! Мужчина без жены – как половина монеты! Не имеет цены. – Я категорически настаиваю! – Ладно-ладно! Не кипятись… Не хочешь жениться на Зойке, дело твое. Иосиф тотчас переменился в лице. К бледной коже прилила кровь и яблочным румянцем выступила на щеках. – Какой Зойке? – Да не важно уже. – Я отвернулся в сторону, хотя внимательно следил за поплавком, который медленно, но верно погружался в воду, сообщая, что рыба на подходе. – Может, и рано тебе жениться… – К-какой З-зойке? – заикался Иосиф. – Да с Петровского бульвара… Из парикмахерской уборщица. Может, и верно – не пара она тебе! – Согласен! – вдруг проорал молодой человек, да так громогласно и неожиданно, что шофер испугался и такси чуть было не въехало под большегруз. Я сам едва не наложил в штаны. – Ну, согласен и согласен… Че народ пугать! Ты как, отец? Ох, мать твою, как напугал!.. – Выпорол бы!.. – ответил старый шофер, а потом неожиданно: – Жаль только, что правнуков не родят! Иосиф улыбался во весь рот, ну прямо как идиот, отчаянно похожий на своего покойного папашу. – А в‑вы к-кто? – продолжал заикаться. – Я?.. Я что-то типа посаженого отца. – А ее отец с-с-согласие дал? – Зачем же без согласия смокинг покупать? Не резон! Антипатрос и денег выделил. – Откуда вы его знаете, с-с-стрижетесь тоже? – Ох, милок, кого я в жизни не знаю!.. Именно – стригусь! Старый клиент. И хватит заикаться! Хозяин ЦУМа явился в примерочную неожиданно и приказал отпустить смокинг совершенно бесплатно. К нему приложил белую рубашку, черный галстук и лаковые ботинки. – Почему так? – продолжал удивляться Иосиф. – За что? – Богобоязненный человек! – Он всем все дарит? – Он что, дурак? Какой же это бизнес, ежели всем дарить… Братья Лёнчики, владельцы ювелирных брендов, подарили обручальные кольца и проводили нас до самого выхода, роняя слезы умиления… А потом мы отправились на квартиру Иосифа, где два дня готовились к самому важному дню его жизни. Ангел Иванов стоял на Старом Арбате в костюме смерти, взяв в качестве реквизита настоящую косу. Где он ее раздобыл, одному богу известно. Может, в театре Вахтангова стырил? Изредка Иванов поджигал струю спирта и выпускал огненный язык изо рта в пространство. Прохожие почти не обращали внимания на доморощенного факира-огнеметателя, шли себе по своим делам. Выйдя из дому после ночи с осточертевшей Верочкой, Эжен вдруг понял, что сюда больше не вернется. Его пронзила мысль, что именно сегодня он должен заявить о себе, вознестись над толпой салютом надежды, а значит, воспарить над миром. Захваченный размышлениями о способе восхождения на пик торжества, он зашел со стороны Смоленского гастронома и пошел вниз по Старому Арбату к метро. Его мысли скакали от одного способа вознесения к другому, а потом наступила ясность, что именно здесь, на этой улице, все и произойдет, здесь то место, где многочисленные зеваки увидят его могущество и разнесут по всему свету благую весть о спасении человечества. Бледный от осознания величия момента, он остановился возле ювелирного магазина и, произнеся: «Со мною я!», взялся за ремень брюк. Дернув за кожаный язык, он хотел было отпустить штаны в свободное падение, как кто-то стал шептать ему в ухо непонятные слова, вливая в раковину некую жидкость, приносящую свежесть и тепло одновременно. Он оглянулся и увидел смерть. Была смерть маленького роста, прямо как в сказках – с косой, блестящей на солнце начищенным металлом. Эжен хотел было оттолкнуть шута, но тот вдруг показал руки с двумя камнями кремния. |