Книга Охотники на троллей, страница 37 – Гильермо Дель Торо

– Прости. Я не глубоко тебя ранил. Просто царапина.

– Человеческие мальчики. Хотела сожрать. Стыдно.

– Тс-с, – прошептал Джек. – Я бы этого не допустил.

– Не хотела этого! – воскликнула АРРРХ!!!.

– Расскажи, что ты видела, – Джек погладил влажную шерсть. – Пока не забыла.

– Нульхаллер пришел к Гунмару. Гунмар пришлет еще. Гумм-Гуммы нашли топливо. Топливо для Машины.

Даже в полумраке я увидел, как побледнел Джек.

– Для Машины? Мы уничтожили Машину. Я сам там присутствовал и видел своими глазами.

– Гумм-Гуммы постарались. Гумм-Гуммы починили. Человеческий мальчик прав. Киллахид делает сильным. Очень печальная. Очень печальная АРРРХ!!!.

Сидя на траве, я выдавил из себя вопрос:

– Что за Машина?

Написанный на лице Джека ужас лишил меня последних сил. В ответ он лишь пожал плечами.

– Не важно. Не беспокойся об этом. Важно то, что АРРРХ!!! все подтвердила. И дела обстоят плохо. Тролли вроде сегодняшних – это ерунда. Гунмар будет посылать новых каждую ночь, чтобы отвлечь нас, а сам будет ждать окончания сборки Киллахида. Превосходный план, и нам нужно что-то с этим делать. Если Гумм-Гуммы собирают топливо для Машины…

Джек резко умолк. Он поискал утешения в рядах домов, заборах и дорогах – таких успокаивающих прямых углах пригорода. Но в конце концов воткнул оба меча в лужайку, раздраженно вспыхнув как тринадцатилетний подросток.

– Ну почему все так сложно?

Последующая за этим тишина была бы невыносимой, если бы Моргунчик не решил как раз в это время выскользнуть обратно. По пути он одним щупальцем поставил и Таба, и меня на ноги. Резким движением он поднял с травы Глаз Злобы, схватил коробку и вложил глаз в нее, избавив нас от неморгающего взгляда. Потом Моргунчик засунул коробку в шерсть АРРРХ!!! и бодро сообщил:

– Детская выглядит превосходно, как обычно. Сказать по правде, даже лучше. Не мог устоять перед искушением переставить кое-какие предметы, чтобы комната производила лучшее впечатление. Вы не поверите, какое чудо может сотворить поставленный в нужное место ночной столик! Я явно упустил свое призвание.

Моргунчик ожидал похвалы. Но вместо этого перед ним предстала усталая четверка, онемевшая после ночного поражения. Он вздохнул и посмотрел на восток, где горизонт прорезал оранжевый луч.

– У нас бывали и худшие дни, – тихо сказал он. – Ладно, давайте отведем мальчиков домой.

Джек с некоторым усилием выдернул из земли мечи. По его сигналу АРРРХ!!! поднялась, чуть-чуть приволакивая левую ногу. Моргунчик возглавил процессию в сторону моста, а остальные воины потащились за ним. Я отстал, чтобы схватить Джека за руку. Мои пальцы утонули в паутине тетрадных спиралей.

Джек посмотрел на меня налитыми кровью глазами.

– Почему? – спросил я. – Почему ты меня в это втягиваешь?

Ответ Джека был таким же тихим, как дуновение ночного ветра:

– Ужасно правда? Когда тебя утаскивают под землю.

24

Я проснулся раньше Таба. Оставив его лежать рядом с Джимом Старджесом младшим-2: Приманкой, я запихнул испорченную одежду в сумку для физкультуры и на цыпочках прошел в душ. Пока намыливался, медальон стучал по груди, я пытался его не замечать. Вода кружилась под ногами грязно-черными и кроваво-оранжевыми водоворотами, я смотрел, как она исчезает в сливе по пути в другой мир.

Мысль о завтраке вызывала тошноту. Вместо разбухающих в молоке хлопьев на дне тарелки я представлял белые кольца кишок Нульхаллеров. Я решил и вовсе не заходить на кухню, отпер десять дверных замков и вынырнул на свет, вдохнув свежего воздуха в надежде, что он успокоит желудок. Руки свисали по бокам, словно каждую оттягивала железная подкова. Я сел на ступени под камерой наблюдения, обхватил руками колени и гадал, сколько еще так просижу, пока не побегу внутрь, чтобы дважды проверить каждый замок.

Из-за угла, удивив меня, показался папа. Он оделся для стрижки лужаек – в рабочие рукавицы, покрытую пятнами рубашку, старые брюки и ботинки со стальными мысками. К счастью, он еще не натянул самые дурацкие части своего гардероба – защитные очки, маску и сетку для волос, так что мне выдалась редкая возможность принять его всерьез. Он замешкался, словно тоже удивился при виде меня, а потом снял перчатки, сунул их в задний карман и сел рядом со мной на ступенях.

Его брат, думал я. Его брат жив.

Я не мог этого сказать, ну как это могло быть правдой? Как худой и бесстрашный подросток из подземного мира мог приходиться родственником этому лысому человеку с лицом в морщинах тревог и в обмотанных пластырем очках?

– Сегодня немного опоздал, – произнес он.

– Прости.

– Не ты. Это я. Газонокосилка засорилась. Потратил два часа, ковыряясь в ней отверткой. Но теперь можем идти. Хочешь со мной? Сегодня я работаю в парке Джозефа А. Керни. Отличная возможность немного покататься на этой махине.

– Не знаю. Я порядком устал.

Он кивнул:

– Да уж, я думаю.

С минуту мы молчали. Я не сводил глаз с его профиля, а он смотрел на то, как протекает будничная жизнь. Девочки ехали на велосипедах и тренькали звонками. Подросток мыл машину неподалеку от своего дома. Напротив кто-то плотничал – делали новую террасу, а может, домик на дереве, если каким-нибудь ребятам повезло.

– Думаю, нам надо поговорить, – сказал папа.

Подобная фраза ужаснула бы меня, если бы я не был выжат как лимон.

– О чем?

– Джимми, – он махнул через плечо. – Кухня.

С тех пор как мы с Табом вошли за троллями на кухню, прошла целая вечность. Я попытался вспомнить причиненный ущерб, но его оказалось слишком много: сломанный потолочный вентилятор, сгоревшая микроволновка, груды разбитых тарелок.

– Папа, – сказал я. – Я…

– Это должно было случиться. Сколько еще времени ты мог метаться как загнанная в угол крыса, не попытавшись выбраться? Знаешь, сначала я хотел больше детей. Задумывался о четверых. Две девочки, два мальчика, никому не будет одиноко. Даже когда под конец все пошло наперекосяк, я продолжал настаивать. Не могу винить твою маму за то, что сказала «нет». Завести побольше детей – это не тот путь, который может спасти брак. Думаю, тогда я не пытался спасти наш брак, я пытался спасти тебя. У меня было и то и другое, понимаешь? У меня был брат. А потом я стал единственным ребенком. И я знаю, в чем разница. И чувствую, будто украл у тебя это. Чтобы ты был не один, когда меня здесь нет. А это часто случается. Я знаю.

– Папа, – другие слова не шли в голову.

– А с братом? Черт, да могло быть и похуже, чем на кухне. Невозможно иметь двух сыновей и чтобы ничего не сломалось. Они устраивают пожары. Даже взрывы, – он посмотрел на облака и рассмеялся. – Ты не поверишь, какие проделки устраивали мы с Джеком. Честное слово, не поверишь. Тогда продавались химические наборы для детей, ракеты, которые можно запустить, если поджечь. Такое должны продавать вместе с бинтами и инструкциями, как добраться до ближайшей больницы. В те времена и велосипедных шлемов не было. И замков на дверях, – его улыбка потухла. – Даже не знаю. Может, и зря.