Книга Основные правила разведчика, страница 54 – Дарья Снежная

Пф, почему бы вам не сообщить об этом архимагу тан Крастину? Пусть он меня уволит, а?

– Видите ли, сир, в этом и заключается мое открытие. Она… – Мефисто снова замолк.

Лично мне захотелось выскочить из-за шторы, схватить его за плечи и хорошенько встряхнуть. Арес, полагаю, испытывал нечто подобное, но отличался куда более развитым самообладанием.

– Я слушаю вас чрезвычайно внимательно.

– Она, – прорицатель вздохнул и, наконец, закончил: – Ваша дочь.

У меня рот открылся сам собой. Так, стоять, мы тут сейчас не приключенческий роман пишем.

– Простите… что?

– Поверьте мне, сир, прежде чем явиться к вам, я проверил открывшееся мне всеми доступными для меня способами, а вы знаете, что источников информации у меня немало. Двадцать семь лет назад к вам подослали одну девушку, задачей которой было вас соблазнить, чтобы заставить вернуться в Аркхарию. Эту историю, вероятно, вы знаете лучше меня, но не знаете того факта, что стражница вернулась на родину не… если можно так выразиться, с пустыми руками. Она ждала ребенка. Консилиум решил, что самим фактом наличия младенца вас не убедишь, мало ли что это за младенец, да и расстались вы с этой девушкой, я так полагаю, не на самой теплой ноте, и этот вариант отложили в долгий ящик. И вспомнили о нем только спустя многие годы, когда других способов уже почти и не осталось. Вы не поверите, но госпожа эо Ланна сама не подозревает о том, почему для столь ответственной миссии выбрали ее. Более того… истинные намерения Консилиума совсем не такие, какими кажутся. Киа, если позволите ее так называть, очаровательная девушка, она умна, одарена и во всех отношениях привлекательна. Архимаги отправили ее к вам не с целью убедить. А с целью познакомить вас с ней. Чтобы вы в какой-то степени к ней привязались. Далее она с провалом возвращается в Аркхарию. Где, фигурально говоря, ей приставляют к горлу нож и отправляют вам послание: так и так, хотите увидеть вашу единственную дочь живой и невредимой, будьте любезны вернуться в страну и занять предназначенное вам место.

Я стояла, как громом пораженная. Сир де Асти тоже не издавал ни звука.

Это просто не может быть правдой.

И это так невероятно похоже на правду.

Этот вопрос – почему я? – я задавала себе сотни раз и так и не нашла ответа. Но такого ответа я и предположить не могла.

Зато он многое расставлял на свои места. Стойкое нежелание матери даже упоминать что-либо связанное с моим рождением. Пристальное внимание Консилиума к моей персоне, отправка на службу и уж тем более в Гремор. А еще от всего этого жестоко попахивало предательством. Всеобщим предательством.

Оказывается, это ужасно мерзко ощущать себя пешкой на шахматной доске, которой легко могут пожертвовать, чтобы дотянуться до короля.

– Благодарю вас, Мефисто, за крайне полезные сведения, – сухо проговорил сир де Асти, и по его голосу невозможно было понять, что он сейчас испытывает.

– Я рад служить вам, сир, – с нотками превосходства произнес прорицатель и откланялся.

Я стояла за шторой ни жива ни мертва, когда вдруг услышала:

– Выходи, Киа, теперь уже нет смысла там прятаться.

О хрисс, он еще и знает, что я все это время была здесь?

Мне захотелось провалиться сквозь землю. Я выползла из-за шторы и предстала перед пристальным взглядом ректора Академии.

– Присаживайся, – меня пробила дрожь от звучавших в его голосе интонаций.

– Вы говорили, у вас какие-то срочные и очень-очень важные дела… – пробормотала я без особой, впрочем, надежды на то, что дела эти более срочные и важные, чем то, что мы оба сейчас узнали.

– Я сказал, садись, – рявкнул сир де Асти, и я послушно плюхнулась в кресло.

Ректор стянул перчатки, полоснул себя поперек ладони ногтем и потянулся ко мне через стол.

– Руку! – последовал короткий приказ.

Замешкавшись на пару ударов сердца, я не сразу сообразила, что он просто хочет проверить слова Мефисто. Кровное родство, да еще и столь близкое, установить проще простого – дело нескольких капель крови и короткого заклинания. Я сама царапнула кожу и вложила ладонь в руку мага.

Слова заклинания повисли в воздухе отрывистыми нотками, а когда из-под сцепленных пальцев вырвался яркий красный свет, я в ужасе отдернула руку, не веря своим глазам.

Мефисто оказался прав.

Готова поспорить, что уставились мы друг на друга сейчас с абсолютно одинаковым выражением – будто впервые. Я против воли внимательно разглядывала каждую черточку сидящего передо мной мужчины, мучительно пытаясь сопоставить его облик с тем, что вижу по утрам в зеркале.

Как-то сразу вспомнился одинаковый выбор блюда в таверне и вкусовые предпочтения. И нос. Нос, пожалуй, мой. То есть, наоборот, его. То есть мой нос – его. Боги, о чем я думаю?! Во всех своих детских фантазиях встречу с нерадивым папашей я представляла уж точно не так!

– М-да… – многозначительно вздохнул сир де Асти, кажется исключительно для того, чтобы нарушить молчание.

– Ага… – неуверенно поддакнула я, вжимаясь в спинку кресла.

– И что мне теперь с тобой делать? – Ректор продолжал изучать мое лицо, подперев кулаком подбородок.

– Понять и простить? – осторожно предложила я, чуть расслабляясь. Кажется, прямо сейчас не убьет. Хотя за что меня-то убивать?! Я вообще – жертва! И пожертвее его буду, между прочим!

Арес нервно усмехнулся.

– Если что, на алименты я не претендую! На воскресные прогулки и покупку пряника тоже, – продолжила я, почувствовав себя увереннее – разозленным Арес не выглядел. Озадаченным, может, чуть растерянным – да, но не взбешенным.

– М-да, – повторил он задумчиво. – Давай поставим вопрос иначе: что нам теперь с этим знанием делать?

– Ничего? – предположила я, пожав плечами. – Мы с вами взрослые вампиры. Неизгладимой детской травмы от потери отца в моей чуткой и ранимой душе нет, так что врачевать ничего не надо. Вы вроде бы тоже не жалеете о бездарно прожитых в гордом одиночестве годах…

– Да вроде бы нет, – кивнул сир де Асти, уже откровенно ухмыляясь.

– В таком случае, давайте сделаем вид, что меня здесь не было, а господин Фель зашел поболтать с вами о погоде. И я, пожалуй, все-таки пойду, – я приподнялась, опершись на подлокотники, надеясь уже сбежать как от всепроникающего взгляда, так и от смущающего разговора.

– Сидеть, – спокойно приказал ректор, и я послушно качнулась обратно.

Он положил локти на стол и подался вперед, разглядывая меня еще пристальнее.

– Раз тему наших с тобой непростых семейных отношений мы поднимать не будем, – проговорил он, – стоит все-таки обсудить иной вопрос.

Я вопросительно вскинула брови.

– Видишь ли, Киа, в чем-то планы Консилиума себя оправдали. Теперь, зная тебя, я действительно не смогу допустить, чтобы ты вернулась в Аркхарию и стала тем самым рычагом давления, с помощью которого эти старые хрычи будут вить из меня веревки. Так что тебе придется остаться в Академии.