Онлайн книга «Пилигримы. Книга 3. Искры и тени»
|
В дороге пришлось выслушать историю побега и поимки Злата. Слегка контуженного, раненого пленника поместили в прежнюю тюрьму на минус шестой этаж. Встретившая их Ильина подвела Ланса к экрану, демонстрирующему безрадостную узкую каморку. Злат был надежно прикован к стене. – С момента поимки он так ничего и не сказал, – пояснила Ника. – Разговори чудище да выясни, кто уничтожил две Тесла-башни и убил шестерых человек! – хмуро попросил друга Роберт. – А еще выясни, с какого перепуга он обзавелся собственным именем? Ланс посмотрел на сидящего на полу юношу, с виду – своего ровесника. Ноги прикованы к полу, руки разведены в стороны и зафиксированы на стене, взгляд расфокусирован. Но Шамин не обольщался: химера наверняка давно покопалась в их чувствах, даже мысли отсортировала. – Раз Ксана лишилась на него влияния, поговори ты, – попросил Роберт. – Защитный амулет есть? – Мне делали специальный укол в начале сентября, два месяца должен действовать, – отмахнулся Ланс. Он тронул дверь и запоздало сообразил: если Тесла-башни разрушены, город нельзя закрыть от посторонних, укутать невидимым колпаком. Ввози-вывози что хочешь. Фантазия искала причины такого поступка и не находила. Химеры за городом, родители Ксаны не такие большие шишки, чтобы заметать следы столь варварским путем. Или только так и можно было? Ника открыла электронные и обычные замки, распахнула перед Лансом дверь в камеру. Нелюдь не пошевелился, и Ланс присел на теплый пружинящий пол рядом с ним, заглянул в отрешенное от мира лицо. Э, нет, не такое отрешенное, как у других химер, что-то внутри этой биологической куклы определенно было. – Эй, ошибка генетики, – не удержался Роберт, – что ты делал возле Тесла-башен? – Выйди вон! – Ланс не обернулся, но док послушно затворил дверь. Ланс Шамин начал свой трудный путь сквозь чужое сознание. Не произнося ни слова, он пробирался сквозь дебри неоформившихся эмоций. Такие бывают у детей и очень неуверенных в себе людей. Неразвитые, робкие, они тем не менее оказались податливыми и мягкими. И Ланс выуживал из собственной памяти самые светлые моменты, транслировал «собеседнику» переживания. Смотри, так выглядит радость, а так нежность, так – надежда… Плененное существо с готовностью училось, напитывалось позитивом. Наконец Ланс посчитал, что контакт установлен, и задал первый вопрос. Он аккуратно восстанавливал цепь событий: отчего Злат сбежал отсюда, отчего гнался за похитителями родителей Роксаны, что видел у башни. Потом юноша нырнул в прошлое химеры, больше ради собственного любопытства, попытался выяснить, как Злат осознал себя. – Ты помнишь жизнь того пилигрима? – спросил Шамин у пленника. – Вспышками, – сознался тот. – Он совсем мало был во мне. Ланс поднялся с пола, щурясь от желтоватого света лампы, помахал камере, просясь выйти на свободу. – Снимите цепи и накормите его, – первым делом попросил молодой человек. В его груди поднималась злость. Собирая воедино всю цепочку событий, он все отчетливей видел виновника. Он желал понаблюдать за ним, чтобы потом помешать в полной мере воплотить в жизнь подлые замыслы, но не сдержался. Едва вышли из здания, метнулся к Роберту, схватил за ворот куртки, встряхнул. – Это ведь ты похитил родителей Роксаны? Ты мог в любой миг найти их с помощью химер! К чему ты стремишься? Роберт обмяк в его руках и расхохотался. Искренне, до слез. Но Ланс не спешил разделять его веселья. В груди клокотало и жгло. Не об этом ли в Москве предупреждал его Павел? Червячок сомнения вырос в упитанного удава. – Ты двуличен, док. – Ланс выпустил профессора, отступил на шаг. – Ты способен на подлости ради собственной выгоды! Ника подтолкнула девчонок к машине, а сама скрылась в здании. – Мне жаль, что ты так плохо думаешь обо мне, – развел руками Ноэль. На его шее болтались очки на шнурке, волосы спутал ветер, отчего Роберт приобрел неряшливый и обманчиво безобидный вид. – Поехали, я все тебе покажу, и ты избавишься от этих нелепых заблуждений! Он забрался в машину, а Ланс остался стоять посреди стоянки. Он выплеснул агрессию и теперь сам не понимал причины такой эмоциональной вспышки. – Держи. – Подошедшая Ника протянула ему зеленый бархатный мешочек. – Подарок для тебя. Ланс недоверчиво вытряхнул на ладонь подвеску на прочной цепочке. Вытянутая капля из полупрозрачного кристалла, хризопразово-зеленого. В глубине виднелась похожая на микросхему вставка. – Надевай. У нас у всех такие. – Она отвернула ворот пестрой блузки и похвасталась своим камушком в изящной оправе. – Думаешь, у меня ментальный удар? – с сомнением в голосе спросил Ланс. Наваждение спадало. Перед Робертом было стыдно. – Уверена, укол не панацея. Надевай. Мы едем в заповедник химер, – обрадовала Ильина и поспешила к внедорожнику. – Ну-ка, девчонки, двигайтесь. Если не влезу, с завтрашнего дня запишу вас в спортзал к Броне на тренировки! Маха, ненавидевшая физкультуру, скривилась и принялась активно теснить Дору и Ксану. А в тесной камере Злат разочарованно прислонился макушкой к стене. Наверное, он никогда не поймет людей. Они то хотят его пленить, то просят освободить. Мелкая месть допрашивавшему его сенсу не принесла облегчения. Да и что он толком сделал? Лишь усилил подозрения, зревшие в голове светловолосого… За городом Ланс окончательно «оттаял». Неужели он столь уязвим? Неужели из-за Вителя – мигранта и Ксаниного отца – он обречен прятаться за побрякушками? Ланс боялся поднять глаза на несправедливо обиженного друга, обернуться к Дорофее. Но вид аномалии заставил его позабыть обо всем. Он выбрался из машины и, тщетно пытаясь унять в груди обезумевшее сердце, пошел к необъятному синему костру. Когда он видел аномалию летом, она была гораздо меньше, а сейчас уже захватила часть поляны, почти вплотную подступила к башням. Из почвы, из закрутившейся в жгутики травы били фонтаны синего света, в них плясали фонтаны поменьше – белые с мириадами искорок, желтые, которые изгибались, точно протуберанцы; у самой земли набухали и лопались бледно-карамельные пузыри. В самом центре «извержения» высился помост, на котором в конце лета был расстрелян Орэф. А сквозь пляшущие языки и завихрения от башни к башне протянулась гигантская светящаяся дуга. Она дрожала, извивалась, меняла цвет с карминно-красного на аметистово-фиолетовый и обратно и сияла невыносимо ярко для его сверхчувствительного зрения. От всего величия открывшейся картины у Ланса зашевелились волосы на голове, по плечам, предплечьям и шее забегали противные мурашки. – Красивый мостик построили мои химеры? – Роберт, казалось, уже позабыл о недавней стычке. |