Книга Судьбы и фурии, страница 88 – Лорен Грофф

«О Лотто!» – подумала Матильда с отчаянной нежностью. Как и большинство чертовски привлекательных людей, он носил огромную дыру в душе.

Больше всего людям нравилось в ее муже то, как сладко звучало в нем эхо их собственных голосов.

Пол здесь пах пчелиным воском – Матильда узнала запах. В коридоре мяукала соседская кошка. Листья дерева во дворе ласково царапали небо. Ее переполнял добрый дух этого места.

Какая-то крошечная частичка ее громко настаивала на том, что надо сказать «нет» и уехать, но Матильда быстро ее придушила. Она ведь не заслужила всего этого. И запросто могла разрушить все одним коротким покачиванием головы и словом о том, что им стоит продолжить поиски. Но затем она вспоминала о Лотто. В конце концов, теперь он – ее дом…

И вот, как и следовало ожидать, шутка, затем – смех. Матильда обернулась. Ее муж – ее бог на всю жизнь – улыбался. Он обнял ее лицо ладонями и разгладил брови большими пальцами.

– По-моему, ей здесь тоже нравится! – сказал он, и Матильда кивнула, не в состоянии ничего вымолвить.

Они могли бы жить долго и счастливо в этой квартирке, окруженные собственной сверкающей бедностью. Они были голы, как античные фавны, и, казалось, пропорционально их бедности росла и их квартирка. Подарки Рейчел (девочка откладывала для них свои карманные деньги) таяли на вечеринках, в продуктовых магазинах и плате за аренду.

Счастьем можно пропитаться, но не насытиться. Она пыталась работать барменом и агитатором в клубе Сиерра, но провалилась. Когда нечем было платить за электричество, они жгли свечи, которые удавалось стащить из ресторана, и отправлялись спать в восемь часов. Друзья часто приносили еду, так что они могли есть сколько влезет, и никто не был против, если они оставляли все себе. А в октябре, когда на их банковском счету осталось всего тридцать четыре цента, Матильда пришла в галерею Ариеля.

Он разглядывал огромную зеленую картину на стене в конце зала. Когда она позвала его, он взглянул на нее, но не пошевелился.

Секретарем работала новенькая девушка, тощая, скучающая брюнетка. Наверняка выпускница Гарварда. Лоск юридического факультета и длинных темных волос был легко узнаваем. Девушку звали Луанна, но Матильда об этом еще не знала.

– У вас назначена встреча? – спросила она.

– Нет, – ответила Матильда.

Ариель скрестил руки на груди, выжидая.

– Мне нужна работа, – громко сказала она ему через весь зал.

– Извините, у нас нет вакансий, – сказала секретарь.

Матильда не отводила взгляд от Ариеля, а секретарь повторяла все отчетливее:

– Извините, это частное предприятие. Вам нужно уйти. Извините.

– Я вас уже извинила, – бросила ей Матильда.

– Луанна, пожалуйста, сделай нам три капуччинни, – внезапно сказал Ариель.

Матильда вздохнула: капуччинни.

Выходя, секретарь хлопнула дверью.

– Подойди, – сказал Ариель.

Матильда приблизилась, переживая жуткую внутреннюю борьбу.

– Матильда, – мягко начал он, – в какой вселенной я обязан предоставить тебе работу?

– Ты ничем мне не обязан, – сказала она. – Я согласна.

– Как ты можешь просить меня о чем-то после того, как повела себя?

– Повела?

– Я говорю о твоей неблагодарности, – сказал он.

– Ариель, я никогда не была неблагодарной. Я выполнила свою часть сделки. Ты сам всегда говорил, что это просто сделка.

– Сделка, – повторил он, и его лицо покраснело, а брови взлетели. – Ты вышла замуж за этого типа по имени Ланселот через две недели после выпускного. Я так понимаю, отношения между вами уже давно были… супружескими. Это не то, что я подразумеваю под выражением «выполнить свою часть сделки».

– Мы познакомились в апреле, когда я училась в выпускном классе, – сказала она. – Если ты посчитаешь, увидишь, что наш контракт истек за две недели до этого.

Они улыбнулись друг другу. Ариель вздохнул и закрыл глаза, а когда снова открыл, они были влажными.

– Я знаю, что это была сделка. Но ты ранила меня, и очень сильно, – сказал он. – Я всегда относился к тебе с добротой. Но то, как ты ушла, разорвав все связи, удивило меня, Матильда.

– Сделка, – повторила она.

Он оглядел ее сверху донизу. Эти поношенные черные туфельки покупал он. Как и этот черный костюм.

Она не подрезала волосы. Он сузил глаза и склонил голову набок.

– Ты похудела. Тебе нужны деньги. Я понимаю. Остается только умолять, – мягко сказал он.

– Я никого не буду умолять, – сказала она.

Он рассмеялся, и в этот момент вернулась мрачная секретарша с подносом, на котором теснились чашки с капучино. Ариель негромко сказал:

– Радуйся, что я расположен к тебе, Матильда. – А потом добавил громче: – Луанна, познакомься с Матильдой. Она будет работать у нас начиная с завтрашнего утра.

– О, отличненько, – сказала Луанна и вернулась на свое место. Она наблюдала за ними так пристально, словно что-то почувствовала.

– Я буду просто сотрудником в галерее, – сказала Матильда, пока они неторопливо шли к выходу. – Не твоим собственным. Считай, что на меня закончились все лимиты.

Ариель посмотрел так, что Матильда, пробывшая с ним так долго, легко смогла прочитать его мысли: «Это мы увидим».

– Если ты притронешься ко мне, клянусь, я уйду, – сказала она.

ПОЗЖЕ, КОГДА МАТИЛЬДЕ ИСПОЛНИЛОСЬ ШЕСТЬДЕСЯТ, а Ариелю – семьдесят три, она узнала, что он болен. Откуда узнала – сказать было трудно. Может, само небо нашептало ей прямо в ухо. Или сам воздух. Знала только, что это рак поджелудочной железы. Быстрый и безжалостный. Две недели она боролась с собой, а затем решилась навестить его.

Он лежал на больничной койке на огромном балконе. Его окружали подстриженные растения, медь. Словом, прекрасный вид. Матильда старалась держать глаза широко открытыми и не забывать дышать. Он напоминал скелет, обтянутый кожей.

– Мне нравится, – проскрипел он, – наблюдать за птицами.

Она огляделась, но не увидела ни одной птицы.

– Возьми меня за руку, – сказал он.

Она думала, что он протянет руку, но нет. Он шевельнул головой в ее сторону, и кожа сморщилась на его челюсти.

Она ждала и улыбалась ему. Краем глаза видела соседние здания, обожженные солнцем.

– Ах да, – сказал он, на его лицо промелькнуло теплое выражение, к нему почти вернулась способность шутить. – Я не могу тебя заставлять.

– Верно, – сказала она, а про себя подумала: «Ну здравствуй, маленькая убийца. Давненько мы не виделись».

– Пожалуйста, – попросил он. – Матильда, возьми умирающего за его холодную руку.