Книга Родственный обман, страница 10 – Эльвира Плотникова

Поначалу Эмилия растерялась от неожиданности, только и всего. Слишком много событий для одного дня, да и сам Даниэль пугал одним только видом. А если он ненормальный… Что ж, у нее есть Мартин. По договору он обязан обеспечить ее безопасность.

— Миледи выберет шаль?

Из задумчивости Эмилию вывел голос горничной. Неужели ей предлагают что-то выбрать? Кстати, об этом тоже нужно поговорить с Мартином. В конце концов, она женщина и имеет право сама решать, что ей носить. В пределах легенды, конечно, но все же. И заодно уточнить, какой век «на дворе». Утреннее платье определенно относилось к эпохе классицизма, а новое, скорее, к позднему викторианству: строгое, глухое, приталенное, с длинным рукавом и противного мышиного цвета. Кружева на воротнике и манжетах немного освежали, но в целом Эмилия была недовольна внешним видом.

— А чьи это платья, Элис? — спросила она у горничной, придирчиво рассматривая себя в зеркалах.

— Ваши, миледи.

— Сейчас — да, а до этого? Только не надо врать, с меня мерок никто не снимал.

— Леди Флоренс… Но она надевала их всего-то пару раз. А вы такая миниатюрная, вам подошло, даже перешивать не пришлось.

— Ах, вот как… Обойдусь без шали, пожалуй.

Вот так. Невеста виконта, а вынуждена носить чьи-то обноски. Ладно, сейчас она потерпит, но после обеда потребует портниху и собственный гардероб. И хорошо бы вещи вернули. Пусть под рукой будут, вдруг все же бежать придется. Надо прогуляться по окрестностям, разведать обстановку.

Обед начался скучно. Мартин сидел с каменным лицом. Эмилия чувствовала себя спокойнее, хоть и замечала, как Даниэль время от времени смотрит на нее с интересом. И пусть, лишь бы не приставал.

Когда подали суп, стало веселее. В прозрачной жидкости плавали кусочки яблока, груши, половинка абрикоса и изюм. Все бы ничего, — перепутал повар компот с супом, с кем не бывает, — но там же она разглядела и крупу, похожую на перловку. А после того как слуга поставил рядом мисочку со сметаной, и вовсе изумленно уставилась на Мартина.

— Сладкий суп, — коротко ответил он на ее немой вопрос. — Попробуй.

Эмилия опасливо поднесла ко рту ложку. Запах ей понравился — цитрус и немного миндаля. Однако на вкус суп оказался редкостной гадостью. Или просто разум отказывался верить, что компот, смешанный с кашей, может быть вкусным. Эмилия мужественно прожевала и проглотила порцию и отложила ложку.

Потом перед мужчинами поставили тарелки, на которых мясо аппетитно блестело капельками жира, а горка жареной картошки дымилась и благоухала специями. Эмилии предложили другое блюдо: несколько долек огурца и помидора, красиво уложенные на листе салата.

Обиженно попыхтев над тарелкой, она негодующе поджала губы. Мартин не замечал ее возмущения. Он сосредоточенно уплетал свою порцию, макая кусочки мяса в соус. Даниэль ел медленно, насмешливо поглядывая на Эмилию.

— Я что, толстая? — не выдержала она.

— Прости? — Мартин оторвался от еды и недовольно нахмурился.

— Твоя очаровательная невеста интересуется, много ли у нее жировых отложений, — охотно пояснил Даниэль.

— Благодарю, ваша светлость, — проворчала Эмилия, — вы очень любезны.

— Эмилия, что происходит? — холодно спросил Мартин. — Что тебя не устраивает? И почему ты не могла подождать до конца обеда?

— Интересно, что ты называешь обедом? Кашу, разбавленную компотом, и вот эту траву? — вспылила Эмилия.

Она бы сдержалась. Даже, пожалуй, дождалась бы более подходящего времени для выяснения отношений. Но Мартин вдруг стал разговаривать с ней, как родитель с маленьким ребенком, и она рассердилась.

В столовой повисла зловещая тишина. Слуги замерли на месте, слившись с обстановкой. Мартин сжимал вилку так, что побелели костяшки пальцев. Даниэль лениво откинулся на спинку стула и с любопытством наблюдал за ссорой.

— Думаю, тебе стоит принести извинения. Поговорим после, — наконец произнес Мартин, тщательно подбирая слова.

На мгновение Эмилии показалось, он улыбается. Слегка, уголками губ. А потом она моргнула, — и улыбка исчезла. Показалось.

— Не вижу повода для извинений, — дерзко ответила она. — Я не на диете. И не намерена жевать траву, как какая-нибудь коза. В контракте не указано, что я должна питаться травой и компотом. И носить чужие обноски я не хочу!

Мартин поперхнулся и закашлялся. Даниэль с готовностью стукнул его по спине, да с такой силой, что Мартин покачнулся.

— Спятил?! — прошипел он.

— И еще, верните мне вещи, — заключила Эмилия, проигнорировав возню на другом конце стола. — Я помню, что не имею права ими пользоваться, но мне спокойнее, когда они у меня.

Она встала:

— И надеюсь, в следующий раз меня покормят, как нормального человека.

После этих слов она выплыла из столовой, высоко вскинув голову.

— Нет, ну ты видел? — пробормотал Мартин, когда слуга закрыл за Эмилией дверь. — Огонь, а не девица. А ты утверждал, что она тихая и послушная, как вода.

— Вода не всегда послушная, — возразил Даниэль. — Она может смывать все на своем пути, грохотать и разрушать.

— Это ты мне сейчас на что намекаешь? — насторожился Мартин.

— Давай закончим обед. И поговорим потом, у тебя.

— У меня аппетит пропал.

— А у меня нет.

— Отлично. Тогда заканчивай, а я пока отдам несколько распоряжений. Жду в кабинете.

Мартин быстро вышел из столовой, а Даниэль вздохнул и раздраженно отодвинул тарелку.

— В кабинет милорда подайте чай и бутерброды. И не на один зубок, а нормальные, с ветчиной и сыром, — бросил он слугам и отправился следом за братом.

Мартин беседовал с экономкой, как Даниэль и предполагал. Миссис Дороти управляла хозяйством с тех времен, когда Дан был еще ребенком. Она почти не изменилась, разве что в темных волосах, всегда собранных в строгий пучок, появилась седина да лицо покрылось вязью морщин. Всегда в форменном темно-синем платье, спина прямая, хватка железная. Профессионал, каких днем с огнем, как говорится. И, самое главное, она предана семье.

Мартин давно уже не вмешивался в ведение хозяйства. Он полностью доверял Дороти, а все важные вопросы разрешал решать матушке. И вот теперь пожинал плоды своей доброты.

— Я выполняю распоряжения леди Айрин, — упрямо твердила экономка, поджав губы. — Юные леди не едят жирного и мучного, им полезны овощи, каши и молоко.

— Дороти, я безмерно рад, что матушка обратила вас в свою веру, — терпеливо отвечал Мартин, — ей всегда не хватало единомышленников. Но сейчас мы говорим не о ее дочерях, а о моей невесте. Я не вмешиваюсь в процесс воспитания юных леди, хотя, как вижу, зря. Давно пора навести порядок в доме. Но свою леди я буду воспитывать сам. Это понятно?