Книга Арабская принцесса, страница 104 – Таня Валько

– Стянул с меня сто риалов. Это много? – спрашивает она, а Марыся по-прежнему не может обрести дар речи.

– Ты ехала без абаи? – взрывается она наконец. – Женщина! У тебя есть яйца!

– Точно есть, даже если спрятаны, – Сафиха изо всей силы похлопывает подругу по спине.

– Усы-то есть точно, – Анка, как обычно, тихонько хихикает.

– Я уже не должна их депилировать, – Юстиниан обнимает Марысю, которая приходит к выводу, что эта баба ростом с ее мужа и более мощных габаритов.

– А где у тебя сиськи? – спрашивает она шутливо.

– В спортивном костюме, котик.

Гости, переступив порог гостиной дома бен Ладенов, столбенеют от восторга.

– Ну, ты и живешь!

Аня от удивления поднимает выщипанные брови и таращит свои и без того большие голубые глаза.

– Вот это и называется богатство! – в восхищении вздыхает она.

– Ну, что ж, в Саудовской Аравии такой домик считается удобной виллой! – Маха, видимо, привыкла к подобным или еще более дорогим интерьерам. Те, настоящие, богачи живут во дворцах с фонтанами, золотыми рыбками, мрамором на стенах и золотыми дверными ручками.

– Я была в подобном, но должна сказать, что это не было уютным гнездышком, – признается Марыся, вспоминая о резиденции Ламии.

– Часто люди, живущие в домах площадью в несколько тысяч квадратных метров, с прислугой в несколько сотен человек, вообще несчастливы, – преподавательница грустно кивает головой.

– Мы кое-что знаем на эту тему, – Сафиха, беря мать под руку, признает ее правоту.

Девушки рассаживаются удобно, у каждой холодный напиток. Подан небольшой перекус.

– Марвана не будет? – тихонько спрашивает скромная Духа, она из Эль-Катифа и всегда закрывает волосы.

– Не хотел нам мешать, – с улыбкой отвечает Маха.

– Кто-то тут взял на прицел моего брата, – показывает Сафиха пальцем на подругу.

– Нет! Ты опять?! Откуда у тебя такие подозрения? – защищается девушка, покраснев по самый край черного платка.

– Нечего стыдиться. Это нормально. Вы молодые и должны иметь право на свидания и любовь, – египтянка говорит об этом очень естественно.

– К сожалению, нет, – Духа позволяет себе нетипичную для нее смелость. – Если бы мой отец знал…

– Успокойся! – Сафиха отважна, как и ее мать, и видно, что из нее вырастет бунтарка. – Твой отец использует тебя! Ты для него как дойная корова! Если бы ты не приносила ему доход, то думаешь, он согласился бы на твой самостоятельный выезд в чужой город и дальнейшее обучение?

– Ну, нет. Я знаю, что нет.

– Вот именно! Пока ты пересылаешь ему всю свою стипендию, а сама голодаешь, то все окей и ничто ему не мешает. Но если бы перестала посылать ему деньги, которые принадлежат тебе и только тебе за тяжелый труд и учебу днями и ночами, то известно, как бы все закончилось. Этапным порядком домой, и на следующий день выдал бы тебя замуж за кого попало, за первого встречного, кто только захотел ему за тебя заплатить.

– Прекрати! – успокаивает ее мать. – Девушке обидно. Как бы то ни было, это ее отец.

– Извините, госпожа… – Духа смотрит жестким взглядом и сжимает челюсти, а на ее нежном лице читается ожесточение и злость. – Мой папочка – исключительный мерзавец. Если уж ты вспомнила о том, что я отсылаю ему деньги…

Она сглатывает, потому что взбудоражена.

– Когда я выехала учиться, он, не моргнув глазом, выдал мою младшую тринадцатилетнюю сестру за тридцатипятилетнего парня.

– Бог ты мой! – Маха хватается за голову. – Это же преступление, торговля живым товаром!

– Педофилия, – с досадой говорит Юстиниан.

– Покупатель заплатил очень неплохо за девушку из деревни, – Духа просто кусает пальцы от бешенства.

– Сколько?

– Дал семнадцать тысяч риалов, но девочка уже беременна, значит, окупилось. От игры в куклы просто по прямой перейдет к заботе за своим ребенком.

– Нельзя это как-то остановить? Что-то сделать? – возмущенная Анка бледнеет до такой степени, что выглядит как труп.

– Дорогая, это давняя традиция! Попробуй ее нарушить, и пригвоздят к позорному столбу.

– Но в других арабских странах с этим борются, – включается Марыся. – Достаточно взглянуть на Ливию или Египет, где выдача девочек замуж считается преступлением и наказывается тюрьмой, штрафом или как-то иначе.

– В городах, дорогая, в городах, – видно, Маха знает, о чем говорит. – В деревнях по-прежнему отцы делают, что хотят, – просвещает она хозяйку дома. – На кардинальные перемены нужно время, много времени…

– Даже в такой традиционной стране, как Йемен, женщины объединяются, организуют клубы и союзы, большие и даже очень большие манифестации! Я сама в одной участвовала, – признается наполовину полька с типично арабскими чертами лица. – Здесь тоже женщины должны начать друг с другом сотрудничать.

– Надеюсь, что пикеты или протесты не будут заканчиваться так, как этот наш последний, – интеллигентная Духа полна скептицизма.

– Дорогая! Никто не ожидал такой агрессивной реакции! – Сафиха бесится при вспоминании, какая сила была направлена на безоружных невинных женщин.

– Захватили демонстранток на закрытой территории, вот что! – указывает на организационную ошибку Аня. – Нужно из этого сделать выводы.

– Конечно, – поддакивает Марыся. – Только бы девушки не разуверились.

– Не собираемся, – Сафиха твердо возражает, а другие арабки к ней присоединяются.

– Моя доченька разбирается в людях. Она рассказала, что вы, дорогие студентки, достойны доверия и что я могу вас посвятить в планируемую нами акцию, – делает Маха таинственное выражение лица.

– Ой! – все наклоняются, стараясь лучше расслышать слова, которые женщина говорит шепотом.

– Вместе мы можем попробовать что-то изменить в этом ортодоксальном уголке мира, – твердо говорит она. – Сила – в массах!

Польки молча кивают, потому что годы упадка во времена социализма и времена появления и победы «Солидарности» кое-чему научили. У Марыси мелькает мысль, что ей повезло опять вляпаться в проблемы. Духа сразу же вспоминает злобно улыбающегося отца, сообщающего ей о замужестве сестры, и ни о чем больше и не мечтает, как обвинить его в преступлении.

Две другие молодые саудовки, сестры Басра и Джамиля, последняя и вправду dżamila ^[91], несколько лет провели с родителями в Америке. Теперь они сидят рука в руке, ожидая деталей, потому что им в Эр-Рияде буквально нечем дышать. Если что-то изменится, они должны будут покинуть родную страну.

– Есть такое феминистическое товарищество с названием «Айша», – Маха начинает открывать подробности. – Мы общаемся через Интернет, только в исключительных случаях по телефону.