Книга Лучший жених во Флориде, страница 38 – Лина Диас

– Ты не против, если мы поговорим внутри?

– В палате Митчелла? – замялась Эмбер.

– Его ввели в искусственную кому, чтобы избежать отека мозга. Он ничего не услышит.

Эмбер обхватила себя руками. Ей совсем не хотелось подходить к Митчеллу.

– Я читала, что люди в коме все-таки слышат, что говорится рядом с ними.

– Эмбер, прошу тебя…

Его тихий, решительный голос встревожил ее, но она тряхнула головой и следом за ним вошла в палату. Декс жестом указал ей на один из двух пластиковых стульев у окна.

Она села с ним рядом.

– Зачем ты здесь? После всего, что он сделал…

– Именно об этом я и хотел с тобой поговорить. – Декс почесал заросший подбородок. На его лице углубились морщины, под глазами залегли темные круги.

Декс взял ее руки в свои.

– Ему сделали компьютерную томографию. Но не из-за раны, которую я нанес ему кочергой. Врачи нашли у него опухоль, она называется анапластическая астроцитома. Возможно, я неправильно произношу название, но это злокачественная опухоль мозга.

– Опухоль мозга?! – изумилась Эмбер.

– Ему сделают операцию, потом будут облучать, возможно, назначат и химиотерапию. Прогноз в таких случаях не особенно благоприятный. Но врачи сделают все, что можно, чтобы унять боль и облегчить его страдания. – Декс выдернул руки. – Должно быть, последние месяцы Митчелл страдал ужасными головными болями. А я ничего не замечал! Не обращал внимания… Сколько раз я здоровался с ним машинально, не видя его, не интересуясь, как у него на самом деле дела!

– Погоди, Декс… Так ты поэтому сейчас сидишь с ним? Чувствуешь себя виноватым?

Он пожал плечами:

– Я в самом деле виноват – потому что не уделял ему достаточно внимания. Был так зациклен на себе, что не замечал, что мой помощник, который много лет у меня работал, ведет себя не так, как всегда, что ему больно. Я виноват во всем, в чем он меня обвинял, когда мы дрались там, на крыльце… – Он рассеянно смотрел куда-то мимо нее. – Извини, Эмбер. Вот что я хотел тебе сказать. Извини, если и с тобой я когда-то обращался так же. Извини, что воспользовался своим положением. Я совершил непростительную ошибку. Я не должен был…

– Прекрати. Прекрати сейчас же! Ты мной не воспользовался. И я отказываюсь сидеть с тобой, если ты считаешь ошибкой то, что мы с тобой переспали. Вспомни, Декс, я сама хотела заняться с тобой любовью. Я и сейчас этого хочу. Ничего из сказанного Митчеллом не изменит моего отношения к тебе! Я хочу быть с тобой. А ты?

Он нахмурился и отвернулся.

– Конечно, я хочу быть с тобой. Но не могу. Это неправильно.

– Что значит «неправильно»?

Он не ответил, и она проследила за направлением его взгляда. Он смотрел на мониторы, стоящие в изголовье кровати Митчелла.

– Из-за опухоли у Митчелла помутился разум, верно? Не сомневаюсь, примерно так тебе сказали врачи. Митчелл все воспринимал неправильно, потому что ничего не мог с собой поделать, его сознанием управляла опухоль.

Она ждала, но, убедившись, что он будет молчать, попробовала другой подход:

– Ладно, у Митчелла есть оправдание. Теперь понятно, почему он так поступил. Будет трудно его простить, но я постараюсь, потому что понимаю, что он, в общем, не виноват… Зато тебя я простить не могу.

– Что?! – Он дернулся и широко раскрыл глаза.

– Что слышал. Если ты собираешься и дальше заниматься самоуничижением и отказаться от того, что находится у тебя под носом, не жди, что я пойму тебя и пожалею! Я заслуживаю лучшего. И этому меня научил ты.

– Погоди, чему я тебя научил? О чем ты?

Эмбер вздохнула:

– Декс, я потеряла два года жизни из-за чувства вины. Да, я была совершенно уверена в том, что не убивала дедушку своим питьем. Я понимала, что другого объяснения быть не может, и даже после того, как узнала об арахисовом масле, я не была до конца убеждена в том, что именно оно стало причиной смерти. Но я предпочла бежать, и не только для того, чтобы отвести подозрения от Бадди, защитить его, если он совершил ужасную ошибку. Я бежала потому, что знала: жить на болотах невероятно трудно, может быть, даже невозможно. Я не считала, что заслуживаю лучшей участи. Мне казалось, что из-за совершенной мной роковой ошибки я должна понести наказание…

– Какой еще ошибки? – вздохнул Декс. – Твой дед умер от рака. Даже если тогда ты этого не знала, ты сама говоришь, что не думала, будто его убило твое питье.

– Верно, я так не думала. Но ведь я и не спасла его! Я была… высокомерной. Я лечила людей, даже когда доктор Холлидей, знакомый тети Фредди, признавался, что медицина бессильна. Мои травы и настойки до тех пор никогда не подводили меня, и я считала, что способна исцелить дедушку лучше любых врачей. – Она покачала головой. – Мое высокомерие – вот что погубило дедушку. Надо было настоять, чтобы он лег в больницу, а не думать, что я одна способна о нем позаботиться. Окончилось бы все по-другому? Возможно. Но ненадолго. Он прожил бы на несколько недель дольше, но эти недели были бы наполнены болью из-за рака. Теперь я все понимаю. А благодаря тому, что ты в меня верил, заставил меня помочь Гаррету и драться за остальных, я поняла, что виновата в том, чем ты занимаешься сейчас, – я жалела себя, а жизнь проходила мимо.

Она сложила руки на коленях.

– Декс, я впустую потратила два года жизни из-за чувства вины, а должна была искупить ошибки, помогая людям. Преодолеть чувство вины – вот что главное, если хочешь искупить прошлые ошибки. Сейчас я говорю о тебе. Ты должен отпустить свою вину и жить дальше… – Она махнула в сторону Митчелла. – Не ты виноват в том, что Митчелл убил Мэллори. Но если ты считаешь, что он был прав, когда говорил, что ты используешь других, не обращая внимания на тех, кто рядом, и что ты зациклен на себе, попробуй что-нибудь изменить. Можешь начать с того, что признаешь правду: я тебе небезразлична.

Он смотрел на нее, как громом пораженный.

– Ты слышала, что он говорил о Ронни – о том, как я с ней обращался. А ведь они с Мэллори – всего две из многих женщин, с которыми я… общался в течение многих лет. Как ты после такого можешь быть со мной?

Она шлепнула его по груди:

– Да, я хочу быть с тобой именно потому, что ты сидишь здесь и признаешь свои прошлые ошибки! Ты хороший человек. – Она провела ладонью над тем местом, где билось его сердце. – Ты хороший вот здесь, внутри… а это самое главное. Наверное, иначе бы я не полюбила тебя! Потому что тебе не все равно, что чувствуют другие… и ты хочешь, что бы все было правильно.

Внезапно он подхватил ее и посадил к себе на колени. Обнял ее так крепко, что она чуть не задохнулась, но она не оттолкнула его, а обвила его шею руками и положила голову ему на грудь. Она слышала мерное биение его чудесного, заботливого, любящего сердца.