Онлайн книга «Школа обольщения»
— Он действительно мертв? Конечно, Тор понял, о ком я говорю. Одно воспоминание о ледяном безжизненном взгляде вампира и сейчас вызывало во мне дрожь. — Я думал лишь о твоем спасении. Он не стремился его убить, возможно, оставив вампиру шанс, додумала я оставшееся недосказанным, понимая, насколько живучи кровососы. Не так просто перечеркнуть прошлое, отвернуться от тех, с кем очень долго стоял плечом к плечу. И почему-то это вызывало еще большее уважение. Он не предатель, просто в сложившихся обстоятельствах у Тора отсутствовал выбор — он должен был спасти меня. Удивительно, но я понимала: вер не может взять и в одно мгновение измениться. Самое главное — он спас меня, невзирая на цену. Он доказал, что я для него важнее всего, что могу ему доверять. — Спасибо! — Стремительно вскочив (откуда только силы взялись?), подбежала к мужчине и, приподнявшись на цыпочках, коснулась губами уголка его рта, скулы, виска… — Спасибо! Спасибо!.. Торгфрид молча обнял. Стиснул так, что дышать стало трудно. Но я и не ждала от него слов, сама не в силах многое произнести. Слишком свежи были нанесенные друг другу раны, слишком памятны обиды. Слишком сильны эмоции и переживания, переполняющие нас сейчас. И слишком зыбким, непрочным было ощущение связавшей нас вновь нити. Не представляю, сколько мы простояли так, молча обнявшись, каждый по-своему переосмысливая этот поворот судьбы. Принимая новую реальность, где мы вместе просто потому, что оба хотим этого. Вопреки всем различиям и противоречиям. — А Матильда? — вспомнила я так удивившее меня в речах вампира упоминание другой женщины. — Кто это? — Сам бы хотел знать, — нахмурился Тор, явно тоже вспоминая безумные слова Никоса. — Но могу предположить, что это ведьма. — И я так подумала, — кивнула в ответ, вспомнив озадачивший меня упрек кровососа. — Но я никого не знаю в Школе с таким именем. Хотя… А вдруг это оракул? Он мог говорить о ней? Удивительно, но имени ведьмы, которая была последним оракулом, я не знала. Всегда, упоминая ее, все использовали именно это определение — оракул. — Нет, — резко качнул головой муж. — Я знаю имя пары дяди. Ее звали Наоли. Наоли из клана Сильнейших. Оракул. Позже мы обязательно разберемся и с моей верностью интересам Школы, и с семейными скелетами, повлиявшими на его решения… Позже. Теперь мы знаем, что можем потерять. А значит, в любом споре будем искать компромисс. Для меня главным стало, что муж отказался от собственных планов по уничтожению людей, — я чувствовала это сердцем. Торгфрид из клана Сильнейших принял во мне человека. — Теперь я стану твоей тенью, — размыкая спустя некоторое время объятия и позволяя мне отступить, шутливо предупредил Тор. Но я понимала: это не шутка. Повторной угрозы моей жизни глава клана оборотней не допустит, он будет беречь свою пару. И это знание принесло колоссальное облегчение: ведьмы слишком слабы, чтобы в одиночку выжить в мире Пришедших. — А я — твоей тихой гаванью. А себе я поклялась не соблазняться больше сумасбродными идеями, способными навредить нам обоим. Улыбнувшись, муж выразительно поднял взгляд к потолку — хорошо бы… Больше в тот вечер мы ни о чем серьезном не говорили. Купались, ужинали и долго сидели обнявшись на берегу, провожая алое северное солнце. И так не хотелось наступления завтрашнего дня и необходимости столкнуться лицом к лицу с проблемами нашего мира… — Я разузнал о Роми, — в наступивших сумерках, тихо покачивая меня в объятиях, признался Тор. — Она выжила. И она обернулась. — А этот оборотень… Найт? Сейчас, успокоившись, я постаралась вспомнить о нем все, что знала. Красавчик! Невероятный красавчик! — было первой пришедшей в голову мыслью, стоило только вспомнить синий взгляд мужчины. Следом припомнилось совершенное тело оборотня. Впрочем, размышляла я об этом как-то отстраненно, никакого волнения в моей душе этот мужчина не вызывал. И вызвать не мог. Мне судьба предназначила другого. А еще он молчун. И крайне нетерпимый и самодовольный тип. Вспоминая те редкие эпизоды, когда я находилась в обществе доверенных оборотней мужа, поняла, что именно Найт был его правой рукой. И верным соратником — неукротимым и не менее жестоким. — Почуял в маленькой ведьмочке пару. Он — в пару Роми? Еще фактически ребенку с невыявленным даром и таким физическим изъяном?.. — Так бывает? Она еще даже не прошла распределения на потоки. — Очевидно, теперь по поводу потока сомнений быть не может. — Но она должна вернуться в Школу обольщения, — изогнувшись, я посмотрела в лицо Тору. — Ей нельзя оставаться у нас. Сама не заметила, как признала его клан своим. Девочка до недавнего времени даже не знала о Пришедших. Бедняжка! И врагу не пожелаешь такого ужасного способа «просвещения»! — Не уверен, что она сможет находиться и вдали от своего клана. Не забывай, отныне она оборотень, пусть и слабый. «Вдали от своей пары», — завуалированно прозвучало в его ответе. Да, всем известно, что люди, которые выживали после укуса зверя, не обладали и третью присущей настоящим оборотням силы. — Это сложно, — вздохнула я, помня, что каждая ведьма до момента становления ее дара и овладения особой магией должна находиться в зоне влияния Источника, питающего Школу. — Ей потребуется помощь, чтобы разобраться в происходящем. И время. А его оборотень дать ей не сможет. — Придется что-то решать. — Это говорил уже глава клана, готовый принять на себя ответственность за нового члена своего рода. — Решим. Завтра. Роми все равно потребуется время для восстановления. И чтобы свыкнуться с новой собой. — Лучше послезавтра. — Почему? — удивилась я, понимая, что должна наведаться в Школу и успокоить своих. — Пока наметилось затишье, — намекая на то, что Отступникам необходимо перегруппировать силы, ухмыльнулся Тор, — мы можем побыть вдвоем. Идея с аквапарком в силе? Я засмеялась, понимая, что начинаю привыкать к тому, что в реальности Пришедших смерть и жизнь идут рука об руку. Всего несколько часов назад мы были на грани гибели, а уже сейчас жаждем развлечений. — В силе! Надо было видеть, как смеялся Тор, когда, раза три скатившись с пятой горки, я потянула его к шестой! Драйв и жажда новых ощущений прогнали всякий страх и обесценили пользу здравомыслия. Желание ощутить жизнь во всех ее проявлениях разгоралось в душе, и это пламя было ненасытным. Я уже начинала подумывать о виндсерфинге, парашютах, автогонках… |