Онлайн книга «Несгибаемый»
|
Вот странное дело. Город расположен, можно сказать, среди тайги, а деревьев на улице практически нет. А ведь оно было бы и веселее, и тень для пеших прогулок. Опять же, в случае небольшого дождя кроны деревьев вполне были бы способны прикрыть горожан. Пока шел, в попутном и встречном направлении проехало целых семь автомобилей. Два грузовика «мерседес» и «опель», наверняка трофеи. Два уже виденных ранее автобуса, двигающихся по маршруту, и, как рассмотрел теперь Петр, на кузове написано «Марк». Никогда не слышал о таком автомобиле. Три легковушки: «стенли» с открытым верхом, эта машина стояла вчера у ресторации, Петр ее узнал; и два «форда» с закрытой кабиной. Эти он точно не встречал. А ничего так в Красноярске с автотранспортом. Живенько. На входе в полицейское управление, как и вчера, стоял городовой. Разве только другой. Петр подумал было, что ему заступят дорогу. Но полицейский окинул его скучающим взглядом, что-то там для себя решил и равнодушно отвернулся. А вот внутри Петра остановили. Впрочем, он и сам бы остановился, потому что понятия не имел, куда идти. Здание двухэтажное и не такое уж большое. Но все же минимум пара десятков кабинетов тут имеется. И что же, ломиться во все? Вот тогда точно выпросишь то, что так упорно выпрашиваешь. – Чего надо? – Дежурный унтер даже не пытался быть вежливым. – Мне бы к следователю Кравцову, – даже не думая придавать значение некультурному обращению, пояснил Петр. – Тебе назначено? – Нет. Но он обещал меня принять. – С чего бы это? – А ты его об этом спроси. – А если он скажет гнать тебя пинком под зад? – ухмыльнулся урядник. – Ну так с тебя же не убудет? Пнешь. И вся недолга, – улыбнувшись самой своей открытой улыбкой, ответил Петр. – Это да. С меня не убудет. Даже весело будет. Михей! – Я, – отозвался городовой, сидевший в уголке и, как видно, выполнявший функцию помощника дежурного. – Проводи до их высокоблагородия. – Слушаюсь, – поднимаясь, без особой прыти ответил городовой и кивком головы обозначил направление, в котором следует двигаться посетителю. Как и предполагал Пастухов, его проводили на второй этаж. Кабинет коллежского асессора оказался первым от лестницы. Рядом стояла обычная скамья, отполированная посетителями. Кстати, здесь и сейчас сидели двое, мужичок и баба средних лет, по виду крестьяне. Выходит, следователь занят и Петру придется обождать. – Разрешите, ваше высокоблагородие? – постучавшись, заглянул в кабинет городовой. – Слушаю тебя, братец, – послышался знакомый голос. – Тут к вам один просится. Говорит, не вызывали, но, мол, обещали принять. – А ну покажи его. – Здравия желаю, ваше высокоблагородие, – заглянул в кабинет Петр. За столом сидел мужчина средних лет, вполне обычной внешности, без особых примет. Одет в чистенькую и ухоженную форму. На переносице пенсне. Перед ним лежат бумаги, а на стуле сидит старик, тоже крестьянин. Похоже, следователь его сейчас допрашивал. – Странно. Голос вроде знакомый, а не упомню. Кто таков? – даже растерялся следователь, как видно, обладавший хорошей памятью. – Вы вчера вечером сказали, что я могу к вам подойти, – пояснил Петр. – Ага. Вспомнил. Посиди обожди, пока освобожусь. А потом я тебя приму. Спасибо, братец. Оставляй этого и можешь идти дальше нести службу. – Слушаюсь, ваше высокоблагородие. Ничего так следователь, цену себе знает, сразу рассыпаться в благодарностях, очевидно, не собирается. Но с другой стороны, вроде не заносчив. Так что, возможно, и выручит. Прождать пришлось целых три часа. После этой троицы городовые доставили еще клиента, в котором можно было безошибочно опознать бывалого урку. Если этот Кравцов и испытывает благодарность за спасение своей жизни, то проявлять ее как-то не спешит. – Так вот ты каков, человек прохожий, – указывая Петру на стул напротив себя, произнес следователь. – За благодарностью пожаловал? – Можно и так сказать. Да только больше за помощью. – Излагай. – Кхм. В общем, мне нужны документы. – О как. Так ведь я не паспортный стол. – Я знаю. Да только и я не местный. – Ясно. А что с прежними документами стряслось? – А не было их у меня никогда. Сколько себя помню, все время бродяжничал, ни где родился, ни где крестился, ничего не знаю. – И чем же ты жил? – Поначалу попрошайничал, потом перебивался случайными заработками, за хлеб и кашу. – И вдруг прозрел, понадобились документы. – Вот напрасно вы так, ваше высокоблагородие. Я, может, получше иного мастерового дело знаю, да только мне больше, чем на хлеб да кашу, не заработать, потому как я никто и звать меня никак. А я по-человечески жить хочу. – Ох, темнишь ты, братец. Ох, темнишь. – Вот потому раньше и не обращался в полицию. Веры нашему брату нет. – А ну давай как на духу, ты вчера тоже хотел на меня напасть? – Хотел бы, так напал бы, ваше высокоблагородие. Вы уж простите, но приголубил бы вас следом за тем щуплым да обчистил бы обоих. – А может, ты специально это сделал, чтобы в доверие ко мне втереться да документы справить? – Знать, не поможете. Ну тогда простите, что побеспокоил. Вы мне ничем не обязаны. Так не часто повезет, чтобы и татя к ответу призвать, и свои дела поправить. А я вон себе одежку новую справил. Теперь найду какую вдовушку, их теперь много, да буду жить-поживать. – Ну и жил бы. Чего же документами решил озаботиться? – Так для сохи документы не требуются. А я и механиком могу, и слесарем, и электромонтером. Покидала жизнь, понахватался малость. Вот и думал в железнодорожные мастерские устроиться. – А краснеть не придется, если я тебя туда пристрою? – Не придется, – искренне заверил Петр. – Но только все одно документы нужны. Я уж по этой дорожке хаживал. Как к получке дело подходит, так и начинается радость. Не нравится – иди на все четыре стороны. А куда без документов-то. – Значит, так, спаситель. Слушай меня внимательно. Заведующего мастерскими я хорошо знаю. Обмана за ним никогда не водилось. Попрошу – примет. Но только приживешься ты там или нет, это уж от тебя зависит. А пока суд да дело, я тебя по всем линиям проверю. Думаю, если что за тобой имеется, то за полгода мы это раскопаем. Поэтому сейчас тебя сфотографируют, потом оформим все потребные бумаги. Если ты думал, что я ради тебя пойду на преступление, то ты сильно ошибся. – Нет, не думал, – с довольной улыбкой замотал головой Петр. |