Онлайн книга «Опрокинутый горизонт»
|
Мелли и Саймон так и сделали. Улочки городка их очаровали, но не все галереи, на их взгляд, отвечали высоким требованиям вкуса. В порту Саймон предложил Мелли прогуляться по пирсу, до тележки одинокого торговца, чтобы подкрепиться его булочками и кофе. – Вчера вечером я оценил твою смелость, – сказал Саймон. Молодой гитарист радовал гуляющих, наигрывая старинные мелодии. Когда с ним поравнялась Мелли, он напевал: «And here’s to you, Mrs. Robinson…» – Я с удовольствием ломала комедию, – заговорила она, опомнившись после короткого оцепенения. – Вечер удался, от Пиа я в восторге. – Я про наш разговор в спальне. Я был очень тронут твоей откровенностью. Нужна смелость, чтобы все это мне рассказать. Ты бросилась в воду не раздумывая. Мелли ступила на пирс, и у нее возникли странные ощущения. Резко повернувшись к Саймону, она пристально посмотрела ему в глаза. – Поцелуй меня! Знаю, ты не любитель женщин, но все равно, пожалуйста, поцелуй! – настойчиво прошептала она. Поцелуй состоялся – очень деликатный. Внезапно Мелли привиделось – лишь на мгновение, так, что она не успела его узнать, – другое лицо, и она вспомнила другие губы, мужской парфюм, аромат кожи… Что еще важнее, Мелли вспомнила, что любила. Теперь в этом не было сомнения. Когда поцелуй завершился, Саймон удивленно уставился на нее. – Я смущена, не знаю, что на меня нашло, – скороговоркой произнесла она. – Странно… – удивленно проговорил Саймон. – Но неплохо, совсем неплохо. Ты первая женщина в моей жизни… Мелли было очень неловко, она прикоснулась пальцем к его губам, чтобы он умолк, но Саймон осторожно убрал ее руку. – …и последняя! – закончил он, рассмеявшись. И они отправились пить кофе на край пирса. * * * Вечером, после ужина, уже в спальне, Мелли, терпеливо дожидавшаяся этого момента, спросила у Саймона: – У меня были с кем-нибудь серьезные отношения? – Насколько я знаю, нет. – Я никогда ни о ком не рассказывала? – При мне – нет, хотя ты никогда не распространялась о своей личной жизни. Музыканты даже сомневались, что она у тебя была. Тебе приписывали одного-единственного любовника – рояль, не имея в виду, конечно, ничего дурного. – Даже так? На гастролях со мной никогда не бывало мужчин? – Нет. Разве что он тоже обладал замечательной скрытностью. Я сказал что-то не то? – Ничего, просто у меня возникло странное чувство, когда ты произнес слово «замечательной». – Наверное, это хороший признак, волшебное слово, которое разбудит твою память. Сам Саймон забавы ради несколько раз повторил про себя слово «замечательный», но ничего особенного не заметил. В ту ночь Мелли опять стали сниться сны. Она находилась в маленьком номере приморского отеля. Постель была смята, на стуле под окном, у которого она стояла, лежали джинсы. Морской воздух обдувал ей лицо, ноги у нее были в песке, на нее накатывалась волна, но она не собиралась ни убегать, ни сопротивляться. Все было очень странно, как и полагается во сне. Но было и нечто совершенно невероятное: увидев свое отражение в зеркале над кроватью, она его не узнала. Она проснулась вся в поту. Еще только начинало светать, но она больше не смогла уснуть. * * * Саймон привез ее домой ближе к вечеру. Он стремился любой ценой избежать воскресных пробок, потому что тем же вечером уезжал на гастроли. Он стеснялся говорить об этом Мелли, но она его успокоила: она не скучала по концертам и вообще ни по чему. У амнезии были не только недостатки. Подъехав к крыльцу дома Барнеттов, Саймон пообещал регулярно ей писать, раз она не умеет пользоваться звуковой системой общения. – Ты хотя бы усвоила, что электронная почта не доставляется почтальоном? – не удержался он от вопроса. – А ты усвоил, что рискуешь схлопотать звонкую пощечину? Мелли притворилась, что хочет поцеловать его в губы, но в последний момент чмокнула в щеку. – Я тебя напугала? – Нет, с тобой я мог бы войти во вкус. – Ни капельки тебе не верю, но твоя галантность мне по душе. Спасибо за этот уик-энд, мне все понравилось, даже не хочется возвращаться, лучше повеситься на рояльной струне! – Знаешь, в твоем возрасте необязательно жить под родительской крышей. – Со вчерашнего дня я только об этом и думаю. Не надо было отказываться от квартиры, которую я снимала в начале турне… Но целый год на колесах – это слишком! Кажется, мне хотелось поселиться в Тоскане. Все это я узнала из своего интервью итальянскому журналисту. – Окажись он немцем, ты бы наверняка призналась ему в горячем желании осесть в Берлине. Меня не будет несколько недель. Станет душно в этом огромном доме – мои шестьдесят квадратных метров в твоем распоряжении. Я предупрежу портье, тебе достаточно будет взять у него дубликат ключей. Можешь располагаться, как у себя дома. Мелли поблагодарила Саймона, огорченная, что он уезжает так надолго. Когда машина уехала, она нехотя поднялась по ступенькам и вошла в дом. Бетси, ждавшая дочь в холле, заключила ее в объятия. – Ну, кто был прав? – спросила она ее на ухо, вся сияя. – Ты, конечно, – ответила со вздохом Мелли. Она заглянула в кухню, чтобы обнять Долорес, но тут вспомнила, что еще не кончилось воскресенье. Бетси не терпелось узнать, как прошел уик-энд. Идя за дочерью по пятам, она спросила: – Ты хочешь чаю? В машине с откинутым верхом наверняка не жарко. Она стала заваривать чай, Мелли наблюдала за ней, сидя за столом. Сейчас было самое время пооткровенничать. – Кажется, у меня просыпается память, – начала она. – Я кое-что увидела и почувствовала. Опознать пока всего этого не могу, это как вспышки. Такого еще не бывало. Бетси поставила чайник и нежно обняла ее. – Как я рада за тебя! Никогда не устану благодарить этого врача. Смотри и дальше не забывай принимать лекарства. 20 Пока Мелли была в «Лонгвью», физиотерапевт предложил ей разобрать почту и поискать там ее друзей. Они наверняка удивлялись, почему от нее нет новостей. Вспомнив, как он ее учил, она, сидя перед планшетом, трижды моргнула, и программа узнавания лиц мгновенно соединила ее с почтовой службой. Настоящих дружеских посланий она не нашла, только сочувственные пожелания и подбадривающие слова от коллег-музыкантов и поклонников, направленные в основном в первые дни после катастрофы. Дальше – ничего, не считая приглашений от пиар-агентств, не знавших о происшедшем с ней. |