Книга Гостомысл, страница 19 – Александр Майборода

— Ты дрожишь, как мокрый цуцик, — сказал Храбр, который стоял около крыльца.

— Я не замерз, — сказал Гостомысл.

— Так заболеть недолго. Ни к чему это в походе, — сказал Храбр и подал княжичу свой легкий полушубок. — Завернись.

Полушубок ударил в нос дурным запахом кислой овчины, и Гостомысл поморщился.

— Зато в полушубке будет тепло, — сказал Храбр.

Гостомысл накинул на плечи полушубок. Полушубок был большой, точно доха, и под ним стало жарко, точно на печи. Шерсть защекотала щеку, и Гостомысл провел ладонью по щеке.

К ним подошли Стоум и Ратиша. У обоих оружие, доспехи, и полушубки. У Ратиши на боку большая сума.

— Хорошо, что ты надел шубу. В этом году холодное лето. А на воде будет совсем зябко, — сказал Стоум и кивнул на Ратишу. — Княжич, вот тебе Ратиша.

— Я знаю его, — сказал Гостомысл. — Видел на причале.

Ратиша кивнул головой и сказал:

— Мы знакомы с княжичем.

— Как приказал князь, он будет в походе твоим слугой, — сообщил Стоум.

— Ну да, — сказал Ратиша. — Отныне княжич для меня самый лучший господин. Если ему будет угрожать опасность, то я лучше умру.

— Не надо умирать. Я верю тебе. Сейчас отец выйдет, и мы пойдем на причал, — сказал Гостомысл.

— Ага, — сказал Ратиша и показал суму. — Я взял в суму еды для тебя.

— Я не хочу есть, — сказал Гостомысл.

Из терема вышел князь Буревой. На нем поблескивали доспехи. За ним вышла Веселка в белой рубахе, — она зябко куталась в цветастую шаль.

Буревой поцеловал ее в губы и сказал:

— Оставайся.

— Я пойду с тобой на причал, — сказала Веселка.

— Ты не одета. Да и плохая это примета, когда женщина провожает мужчину на причале, — сказал князь.

Веселка коснулась головой его груди.

— Если с тобой что случится... — начала она.

— Ничего со мной не случится. Не первый раз иду в поход. Волхвы нагадали победу, — сказал князь. — Все, я пошел.

На глазах Веселки появились слезы, и она шмыгнула носом.

Наблюдая, как мать прощается с отцом, Гостомысл почему-то почувствовал себя неловко и отвернулся.

Князь Буревой решительно отстранил от себя жену и спустился с крыльца.

— Здрав будь, — встретили его Храбр и Стоум.

— Отец, будь здрав, — сказал Гостомысл.

— Однако заморозок! — сказал князь, но кутаться в перекинутый через плечо плащ из толстой шерсти не стал. Презрительно скривил губы.

Храбр, следуя примеру князя тоже откинул назад плащ.

Другие дружинники, увидев князя, также начали кланяться и приветствовать его.

— Все собраны, можно идти, — доложил Храбр.

Князь окинул взглядом дружинников.

В поход дружинники оделись попроще и попрактичнее: полотняные цветастые рубахи, штаны из грубого сукна, заправленные в кожаные сапоги с низким каблуком.

Поверх рубах кольчуги из крепкого харагула, которого не разрубить железным мечом разбойников.

Поверх кольчуги рубаха из толстой буйволовой кожи — кожаная рубаха защитит и от удара мечом, и от ненастья.

А также — островерхий шлем с забралом, отполированным, как зеркало. Щиты.

Из оружия: мечи, копья, луки, стрелы. Мечи только у богатых дружинников, у остальных — боевые топоры, кистени и булавы.

У ворот виднелись слуги, у их ног лежали завернутые в свертки горшки с горячей кашей. Слуги должны были принести на струги горячую еду. Князь вчера сказал, что готовить пищу днем некогда будет.

— А где горожане? — спросил князь.

— Они за воротами кремля, — сказал Храбр.

— Тогда пошли, — сказал князь и пошел в сторону ворот. Рядом с ним шли Храбр и Стоум.

Гостомысл и Ратиша немного отстали.

— Ведь ты уже бился с разбойниками? — спросил Гостомысл Ратишу.

— Да. Только я стрелял из лука. Медвежья лапа не дал мне биться мечом или топором, — сказал Ратиша.

— Страшно было? — спросил Гостомысл.

Ратиша замялся. Ему не хотелось выглядеть перед княжичем трусом. Однако, немного подумав, все же признался:

— Страшно.

— А я еще ни разу не был в бою, — с сожалением проговорил Гостомысл.

— Князю не надо биться с мечом, — заметил Ратиша.

— Нет, надо, — сказал Гостомысл.

— Зачем? — спросил Ратиша.

— Князь должен быть первым воином в дружине, — сказал Гостомысл.

— Может быть, — сказал Ратиша.

Кто-то из горожан тихо ворчал:

— В такую холодину спать бы под теплым боком женки.

На него рыкнул дружинник:

— Не скули, а то по сусалам съезжу!

Горожанин лениво, без особой злости огрызнулся:

— А вот я тебе самому так съезжу, что мало не покажется.

В темноте не было видно ругающихся. Кто-то другой из темноты шикнул:

— А ну тихо, задиры!

— Князь должен водить дружину. Для этого нужны ум и хитрость, —- продолжил Ратиша.

— Стоум тоже так говорит. Но отец назначил воеводой не его, а Храбра, — сказал Гостомысл.

— Князю виднее, — сказал Ратиша, но, немного подумав, добавил: — Храбр не князь, он должен только выполнять его волю.

Они шли некоторое время молча. Когда вышли за ворота города и увидели причалы, Ратиша спросил:

— Стоум говорил, что после похода ты будешь набирать молодую дружину?

— Буду, — подтвердил Гостомысл.

— Это хорошо. У меня есть на примете подходящие парни, — сказал Ратиша.

— Вернемся с похода, приведешь их ко мне, — сказал Гостомысл.

— Приведу, — сказал Ратиша и громко вздохнул.

— Чего вздыхаешь? — спросил Гостомысл.

— Вообще-то старая дружина обычно не любит молодую дружину. Если будем собирать дружину на княжеском дворе, то старики будут мешаться, — сказал Ратиша.

Гостомысл поморщил лоб и согласился:

— Ну да, это так.

— Поэтому надо собирать молодую дружину на другом дворе. На другом дворе старики не будут лезть с насмешками, да и удобнее это — ты будешь сам хозяин, — сказал Ратиша.

— Правильно говоришь, — сказал Гостомысл. — Отец сказал, что я все могу взять, что нужно для молодой дружины. Я попрошу отца, чтобы он дал мне двор.

Ратиша повеселел:

— Это будет чудесно.