Онлайн книга «Мы будем на этой войне. Не родная кровь»
Никитин тоже проводил его внимательным взглядом, не почувствовав никакой опасности. Минут через десять из подъезда вышёл второй, направляясь тем же путём, что и первый. Тем самым они перекрыли оба выхода: из подворотни на дорогу и обратно во двор. Иван, не обладая нужными в такой ситуации знаниями, сам загнал себя в ловушку, ещё не догадываясь о том, что та захлопнулась. Второй зашёл в подворотню и, слегка замедлив шаг, спросил у Никитина: – Закурить будет? – Самого бы кто уго… Договорить он не успел. Незнакомец рванулся к нему, снёс с ног и заорал: – Мордой вниз, сучара!!! Руки за спину!!! Ошеломлённый Иван даже не пытался оказать сопротивления навалившимся крепким и решительно действующим мужикам. Знакомо щёлкнули на запястьях наручники. «Вот и всё…», – только и успел подумать он отрешённо. Его продолжали держать на асфальте, замотав скотчем щиколотки и руки, сведя за спиной локти. Из такого положения не всякий йог выпутается. Чего уж там говорить об обычном человеке. Тем временем третий подогнал машину. Никитина сгребли в охапку и забросили в обширный багажник. – Вот и всех делов, – удовлетворённо вымолвил старший, заводя двигатель. – Поехали, что ли, заберём Ваську из той хаты. Так они и поступили. Когда собрались все вместе, старший сказал: – Пора груз сдавать. А с бабы этой мы всё равно ничего не получим. У них там шаром кати. Зря запугали только. – А я бы всё равно дожал, – возразил Василий. – Что-нибудь да возьмём. Чё их жалеть? Время сейчас такое, никто никого не жалеет, о себе думать надо. – Тоже верно, – покладисто согласился старший. – Что-то я расчувствовался. От радости, видать, что легко всё так вышло. Дожмём, пожалуй, семейку эту, пусть выворачиваются, как хотят. Кстати, баба у него не то чтобы страшная, но какая-то… даже не знаю, с чем сравнить. Жизнью затюкана. А, во! Серая мышка. Да, очень подходит. У меня б на такую не встал. – Этому зеку пойдёт и такая. Другая посимпатичнее не стала бы с ним жить. У него, как у латыша – только хрен, да душа, – хохотнул Василий и добавил: – Какой нормальной бабе такой мужик нужен? И она сама никому не нужна, раз на зону замуж поехала. Так что они друг друга стоят. – А при чём тут латыши? – не понял старший. – Это я от бабушки своей запомнил, – пояснил Василий. – Я ещё маленький был, она иногда вспоминала свою молодость в тылу во время войны. Говорила, как-то привезли к ним в деревню ссыльных латышей целыми семьями от мала до велика. У них вообще ничего не было с собой, только летняя одежда. Бедствовали они очень. Голодали, собирали грибы в лесу, а толком в них не разбирались. Умерли почти все, кто от отравления, кто от голода и пришедших зимой морозов. – Да, было времечко… – вздохнул старший. – Сейчас не намного лучше, кстати. То ли ещё будет. – А баба у него и вправду страшная, – вернулся Василий к прежней теме. – Зато можно не бояться, что рога наставит, – хмыкнул старший. – Да уж, – согласился Василий. – Но с другой стороны, как говорится, лучше торт сообща, чем дерьмо в одиночку. Хотя, оно, конечно – кому понравится узнать, что его красивую жену полгорода дерёт? А красивые они все такие – на передок слабые. Считают, что с одним мужиком жизнь впустую теряют. Так что тут ещё, в натуре, подумаешь, что лучше: не красивая, но верная, или красивая, но не верная. Двое других оперов участия в разговоре отчего-то не принимали. Замолчали и оба разговаривавших. Дальше ехали молча. На одной из улиц дорогу автомобилю преградила возбуждённая толпа. Такие орды в городе собирались часто. Орали, митинговали, выдвигали какие-то требования, частенько что-нибудь громили. Редко кто мог им помешать. Правоохранители и без того захлёбывались в вале преступлений, силовиков раздирали сомнения: то ли федеральную власть поддерживать, переставшую зарплату платить, то ли к набирающей силу оппозиции примкнуть, хотя и там зарплату тоже только обещают, правда, более высокую. – Стой! Стой! – занервничали попутчики в один голос. Но старший уже и сам затормозил и хотел развернуться, но не успел. Машину разом окружили. Кто что орал – непонятно, но вся злость толпы сконцентрировалась на этом автомобиле, осыпаемом многочисленными ударами. – Прорывайся! – закричали мужики старшему. Но тот замер нерешительно. Как прорываться, по людям, что ли? А с улицы кто-то заорал громче всех, перекрикивая толпу: – Вот они, сволочи! Жируют! Раскатывают тут, а мы без жратвы сидим! Мочи их!!! Тут же под очень сильными ударами посыпались стёкла. В салон полезли злые лица и цепкие руки. Старший отбросил все сомнения и даванул на педаль акселератора. Машина рванулась назад, сбила нескольких человек, проехала по ним… Гомон толпы разорвали вопли боли… Кто-то отхлынул в сторону, другие, наоборот, облепили автомобиль, повисли на нём гроздьями, сумели на ходу раскрыть двери, помешать водителю ехать дальше… Потом выволокли его и пассажиров вон, затаптывая всех насмерть… Никитина вытащили из багажника. Кто-то разгорячённый пнул его пару раз, но зарвавшегося экзекутора оттолкнули, крича: – Э! Ты чё! Этот-то при чём?! С него сорвали скотч, сняли наручники. Посыпались участливые вопросы: что, да как и почему. Иван, ещё не веря в своё столь неожиданное освобождение, взмолился: – Беспредельщики наехали, сам не понял, почему. Перепутали с кем-то, видать. Пацаны! Домой мне надо срочно! Дайте пройти! Дети у меня там, жена! – Ишь, заботливый какой. Дети! У всех дети, – послышалось из толпы. – Ладно, дайте ему пройти, пусть топает. Никитин пробрался через толпу, ловя на себе со всех сторон какие-то хищные взгляды, будто он лично виноват во всех бедах. А может быть, ему так казалось, всё-таки столь неожиданный захват, поездка связанным в багажнике, потом столь же неожиданное освобождение, когда казалось, что уже всё, конец, оказали на него сильное воздействие. А в таком состоянии мало ли что может показаться. Домой он бежал, не жалея сил, гоня от себя страшные мысли о том, что с родными и близкими ему людьми могло что-то случиться. Ведь вышли же как-то на него эти преследователи. Наверняка у него дома побывали! Ну, зачем, зачем он так легкомысленно рискнул безопасностью близких?! Только бы ничего не случилось, только бы ничего не случилось… Подскочив к двери, забарабанил в неё, позабыв о том, что есть ключ. С той стороны послышался робкий голос Елены: – Кто? – Лена, это я! С вами всё хорошо?! Ничего не случилось?! |