Онлайн книга «Общий враг»
|
Павел пытался анализировать свои ощущения от пережитого за последние три дня… Слишком много. Три дня в Багдаде – это слишком много. Воспоминаний останется до конца жизни. Вот с фотоаппаратом хреново вышло. Да и с записями… Жалко, конечно. Но это уже пусть телевизионщики разбираются. Мне-то чего записи… Я свой «чемодан удовольствий» получил. Братишку повидал. На войну посмотрел. Совместил приятное… с полезным. Захаров с удивлением поймал себя на мысли, что чем дальше вертолет отдалялся от базы, тем больше события, свидетелем и участником которых он стал, начали приобретать какие-то причудливые, «киношные», «голливудские» формы. Действительность стремительно деформировалась в клип, в видеоряд, в последовательный набор скриншотов, в эпизоды компьютерной игры, мозаику альтернативной реальности. И даже мысль о том, что он мог там, тогда, у бункера, кого-то убить, уже не была такой… дикой и неестественной. Наверное, это действует «военная прививка». Точно, так и есть. Он увозит с собой кусочек войны. А сама война остается… А ведь прав, черт побери, Леня. «Где-то там». – Чего? – А? – Павел будто очнулся, вернувшись в небо над Багдадом, в пассажирское отделение «Черного ястреба». Бойченко, сидевший напротив, спиной к пилотам, смотрел на него вопросительно. – Ты сидишь, на меня в упор смотришь и бурчишь себе под нос… Видеть Бойченко в метре от себя, видеть, как он открывает рот, а слышать его голос в наушниках было несколько забавно и необычно. – А что я сказал? – Да я не понял даже. – Задумался наверное… Вертолеты пошли на посадку.– С возвращением! Возле консульской машины группу встречал Коровин. – Привет, – поздоровался за всех Бойченко, – давайте без долгих разговоров, поехали уже, а? – Не, я не понял, – Василий Федорович оглядел не сильно радостные лица вернувшихся, – чего случилось-то? – Все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо… – Сергей закинул в багажник вещи группы. Оператор камеру, конечно, не отдал. – Ну ладно, – консульский работник быстро «царапнул» взглядом Бойченко, – потом расскажете. Рассаживайтесь. Ехать недолго. Минут пять-семь. – Записи у нас забрали, – объяснила ситуацию Курочкина, захлопнув за собой дверь. – Хех… – усмехнулся Коровин, заводя двигатель, – понятно… Вообще, такое бывает. Заберем мы ваши записи, не боись. У вас же все было официально, чин по чину, согласовано. Не переживай. Только вот, сколько ждать придется, пока вернут… Это я не знаю. Но, как официальное лицо, обещаю оказать всяческое содействие. А чего, кстати, забрали-то? Не должны были, вроде. – Стреляли… – коротко объяснил Павел. – А, ну тогда – да. Тогда все верно. Ежели чего вокруг вас случилось и было вами снято – будьте уверены. Заберут. Но вернут. – Успокоили вы нас, Василий Федорович… – Сергей ободряюще приобнял девушку, – а то Надя уже решила, что ее с работы уволят… Курочкина даже осторожно улыбнулась, поверив в то, что ситуация с записями разрешится благополучно. – Куда мне за машиной-то ехать? На базу? – Машина ваша… э-э-э… сломалась, – подал голос Леонид. Бойченко улыбнулся. – О как! И сильно разбили? – Коровин выруливал на дорогу. – Опять мне ее чинить, что ли? – Ну, там история такая… Сначала Сергей ее стукнул об стенку. – Так… – Коровин вздохнул, – бампер, да? Радиатор? Фары? – Потом в нее попало несколько пуль. – Ну-у-у… – неуверенно протянул Коровин, – кузовные… Покраска… Салон как? – Гранат с десяток взорвалось… Коровин, не мигая, смотрел вперед. – И под конец ее добила авиаиция. «Omni aorta cadunt», как говорил Саллюстий, или «Все, что возникло, гибнет…» – Это вы называете «стреляли», да? – Коровин побагровел. – Издеваетесь? Да с меня пять шкур за транспорт спустят! Мне лишних средств не выделяют, ясно? Я что, за свои деньги чинить буду? А! Там уже нечего чинить, я понял! Даже в металлолом не возьмут! А вот я счет вашей компании выставлю! Вам был отдан автомобиль в пользование – с вас и спрос. Вот так вот. После этой тирады Надя побелела, будто бы даже усохла, уменьшилась в размерах и, смирившись с неизбежным, обреченно прошептала: – Ну все. Теперь точно уволят… Бойченко коротко и жестко хлопнул ладошкой по затылку сидящего за рулем Коровина. Тот аж ойкнул от неожиданности. – Машину ты, Коля, давал мне. С меня и спрос. А группа тут ни при чем, ясно? – Знаю я, Сережа, какой с тебя спрос… – прошипел Коровин, потирая ушибленное место. – А раз знаешь, то и заткнись.Оказавшись за стенами российского представительства, все первым делом, по очереди, отправились в душ. Смывать с себя пыль и гарь, которыми пропитались за те неполные, но очень долгие три дня. Коровин уволок Бойченко к себе в кабинет, требовать подробнейшего отчета о произошедшем, особенно упирая на уничтоженную автомашину и утраченное оружие. – Оружие, – распалялся Николай Петрович, и его вопли разносились по коридорам консульства, – ты оставил врагу! – Слушай, Вася, ты не переигрываешь, нет? – тихо сказал Бойченко, когда двери кабинета были плотно за ними закрыты, – уймись уже. Там после бомбового удара ничего остаться не могло в принципе. – Ты мне на один вопрос ответь, Сережа, – Коровин неожиданно схватил Бойченко за грудки и с силой прижал к стене. Его всего аж трясло, – как так получилось, что и эти там были?! Как они в бункере оказались, а?! Там лежит наша бомба! И вдруг журналисты туда приезжают, авиация откуда-то появляется… Потом американцы записи изымают! А не найдут ли они что-нибудь на этих пленочках, а? Как ты мне все это объяснишь?! – Тебе я ничего объяснять не должен, ясно? Твое дело – обеспечение. Ты обеспечил, молодец. И главное, что тебе надо знать обо всем этом, так это то, что дело сделано, – Бойченко легко оторвал от себя Коровина, устало опустился в кресло и прикрыл глаза. – Понятно? Сделано… Все. А раз сделано, то… Не гунди. Просто отправь нас домой. – Василий Федорович… Дверь открылась и в кабинет заглянул Павел. – Чего? – хмуро глядя на Сергея, отозвался Коровин. – Я хотел спросить – откуда можно домой позвонить? – Шестой кабинет. Скажешь, что я разрешил.В Ирак группа попала через Турцию, а возвращалась рейсом через Объединенные Арабские Эмираты. Коровин предложил не ждать до следующего дня, а уезжать сразу же, как только появится возможность. Возможность появилась, и ею, конечно, воспользовались. Рейс на Москву, с пересадкой в ОАЭ вечером того же дня. Из аэропорта Багдада самолет взлетал в режиме светомаскировки, исключительно по приборам. Все бортовые огни были потушены, даже взлетные. Шторки иллюминаторов были опущены, свет в салоне приглушен до самого минимума. Впечатления были усилены резким набором высоты. Пассажиры, среди которых было много военных, даже ахнули – так резко пилоты взяли штурвал на себя. Будто бы летчики решили уйти в небо свечкой или даже сделать «петлю Нестерова». Когда безопасная высота была набрана, свет включили и позволили поднять шторки, хотя в последнем случае это было, наверное, бессмысленным. За окном была ночь. Самолет летел в непроглядной темноте. Салон наполнился гомоном и шумом. Кто-то летел в отпуск, кто-то возвращался домой. – Серый… Слышь… |