Онлайн книга «Точка возврата»
|
…В отдел кадров стояла очередь. Халтурин, глядя под ноги, быстрым шагом прошел мимо угрюмых, враждебных лиц, резким движением распахнул дверь: – Евгения Станиславовна! – Да, Евгений Станиславович? Состоялся обмен улыбками: покровительственной – Халтурина и смущенной – Жени. – Нужен православный художник по фарфору и фаянсу. – Хорошо, я дам объявление. – Да. Поторопитесь. – Газета выйдет через три дня. – Так долго? – Да. – А кадровое агентство здесь есть? – Только в областном центре. – Свяжитесь с ними. Нам срочно нужен художник. Женька кивнула с серьезным видом. Что-то задумал их реформатор, что-то важное – из ушей пламя, из ноздрей дым, из-под копыт искры летят. Интересно, по Нинкиной классификации, к каким ветрам можно отнести Халтурина? Тайфун? Ураган? «Ураган «Халтурин», – Женька весело хмыкнула, набирая номер рекрутингового агентства. – Надо же, какая чушь в голову лезет». Передала заявку, продиктовала объявление в местную газету, ей сбросили по факсу счет, и Женя побежала с ним в бухгалтерию. – Ты что, не знаешь, все счета через Халтурина, – в испуге замахала руками бухгалтер Людмила Петрова, которую за исполинский рост и вес злые языки окрестили Дюймовочкой. Женя кинулась в приемную. Агнессы на месте не оказалось. Хаустова уже взялась за ручку двери в кабинет директора, но услышала краешек разговора – Халтурин с кем-то говорил по телефону: – Грета, мне нечего тебе предложить. Нет, я ничего не забыл, – донеслось из кабинета. Голос Халтурина – интимный, тихий и грустный, заставил Женьку остановиться. Воздух сжался в груди, как в газовом баллоне перед взрывом. – Как раньше ничего уже не будет, – произнес управляющий, и Женька поразилась сходству со своими мыслями. Именно эти слова она повторяет себе каждый день, по несколько раз, и ночью. Ничего как раньше не будет. А как будет? И вообще – будет? «Он хочет, чтобы девушка его уговаривала», – догадалась Женя. Разговор прервал звонок по другому телефону. – Грета, я не могу больше говорить, целую. – Женька выдохнула, а Халтурин уже переключился на другой звонок. – Алло? Да, приветствую. Хаустова просунула голову в кабинет, шепотом поинтересовалась: – Евгений Станиславович, можно? Халтурин, продолжая разговор, жестом пригласил Женю войти. – Чем больше, тем лучше. Денег много не бывает. Конечно, обоснованная цифра. За каждую строчку головой ручаюсь. Женька стояла столбом посреди кабинета. Халтурин ткнул пальцем на стул, показал глазами: «Садись». – Заинтересовал? Я рад! – продолжал в трубку Евгений, показывая на бумаги в руке у Жени. Она положила на стол счета и осталась стоять. Халтурин опять показал на стул. Женька вернулась на место. – Я смогу приехать в субботу. Отлично. До связи, – простился Евгений, потер ладони и поднял на Женьку довольный взгляд. – Это инвестор. Заинтересовался моим бизнес-планом. – Каким? – вырвалось у Женьки. Ревность змеей обернулась вокруг сердца: кто-то знает о планах Халтурина, а она рядом – и ничего. – Неужели интересно? – с озорной улыбкой глядя на Женьку, спросил Халтурин. – Конечно. Если это все произойдет, и завод заработает, то интересно, – созналась, краснея, Женька. Все-таки не верит кадровичка в него. Ну, и на кой черт ему ее вера? – Тогда ждите, когда заработает и произойдет. Спрашивается, он что, без веры этой девчонки не может обойтись? Девчонка надулась и поднялась: – Подпишите счета для газеты и кадрового агентства. – Легко, – ставя подпись, ответил Халтурин на свои мысли. * * * Концепция вывода завода из кризиса была стройной и красивой, как всякая теория, выстроенная толковым специалистом. Но не зря говорят: «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить». Началось с собрания, на котором акционеры потребовали отчет от кризисного управляющего. Думали, топ-менеджер – новый мессия. Походит по цехам, пошепчет, осенит крестным знамением углы, и кризис, как нечистая сила, уберется в ад. Евгений не стал ничего объяснять про ББ, не стал валить вину на бывшего директора, искать лазейки. Принял вызов. Вопросы – ответы – вот во что вылилось собрание акционеров. Пресс-коференция кризис-менеджера Халтурина, а не собрание. За пресс-конференцию можно было поставить отметку «отлично», но Халтурин разозлился на Куколева. И на себя… «Старый, больной и хитрый ББ сыграл со мной, как Геракл с наивным Атлантом: хочешь прогуляться и на мир посмотреть? Без проблем, только подержи небесный свод, пока я подложу шкуру на шею, а то груз очень давит. Я подставил шею, Куколев-Геракл переложил на меня, дурака, всю тяжесть решений, а сам на скамье запасных отдыхает». Евгений задавал себе вопрос: «На чем же старик меня подловил?». Ответа было два: вежливый и правдивый. Вежливый звучал так: кризис-менеджеру Халтурину было интересно попробовать силы на резкой смене сценария – от ликвидационного к антикризисному, от разорения к созиданию. Правдивый звучал неутешительно: Халтурину не хотелось, чтобы барышня из отдела кадров думала о нем как о терминаторе, запрограммированном на уничтожение цивилизации. – …Собственно, я пригласил вас вот по какому вопросу, – доверительно сообщил Халтурин, когда Женя присела на краешек стула, – мне нужны к понедельнику приказы об увольнении в связи с реорганизацией. С Женькой чуть удар не случился: – Как!?! Я же почти всех уволила в связи с ликвидацией! – Думайте, как лучше сделать. Дальше. На предприятии остается триста-триста пятьдесят специалистов. Вы подберете их мне. Здесь проект, – Халтурин протянул Жене еще одну папку, – тут указаны профессии и зарплаты. Посмотрите, сами добавите, что нужно. – Евгений Станиславович! Почему я? Есть же мастера, начальники цехов, они знают людей, – с расширенными от страха глазами пролепетала Хаустова. Никогда она еще так по-черному не завидовала Илье Шепелю – юристу, который сбежал с завода три месяца назад, когда случилась первая задержка с зарплатой. – Я получил их предложения, они все в папке. Там семьсот с лишним человек. Ваша задача – отобрать из этих семисот. Надеюсь на вашу объективность. По лицу Хаустовой пробежали сомнение и растерянность: – Евгений Станиславович, что, завод действительно остается? |