Онлайн книга «Далеко от дома»
|
– Хайолэйр. - "Наверное, это удивление... или шок? Не станешь же рассказывать ему, что это старое ирландское имя... Да и зачем? Я его вижу впервые, и больше, возможно, никогда не увижу." - Зовите меня Хай. – Хай? Она пожала плечами: – Меня так все зовут. Но если вам нравится полное имя... – Лучше Хай... - Быстро согласился он. Повисла тишина, которую не нарушал даже усиливающийся дождь. Хай не знала что сказать, а надо ли? Он тоже не стремится поддержать беседу. Девушка вздрогнула: засвистел чайник. – Крепкий? - Гость, казалось, вернулся из каких-то своих размышлений. - Чай крепкий? – Э... – Значит обычный. - Хай разлила заварку. - Просто мы с бабушкой пьем... - Она сглотнула. - Пили крепкий чай. – Пили? – Она умерла. - Резко и холодно ответила девушка. - Сахар? – Нет, благодарю. Молока тоже не надо. – Я и не предлагаю. - Странный взгляд. - Мы с бабушкой... в общем, я не пью молоко и в доме его нет. Он кивнул. – Вы из-за этого решили продать ферму? – По-моему мы договорились... – Я с вами ни о чем не договаривался, - медленно проговорил он. – Кроме встречи? – Кроме встречи. – Ну, а я за собой оставляю право не отвечать на ваши вопросы. – Что заставляет молодую красивую девушку жить в этой глуши? – А что заставляет молодого симпатичного мужчину ехать в такую глушь? – Вы считаете меня симпатичным? - Он с хитрой улыбкой посмотрел на нее. "Он думал меня смутить?" – Только внешне. – Это много меняет? - В его голосе чувствовалась легкая насмешка. – Определенно. Я бы сказала кардинально. – И все же, вы так и не ответили на мой вопрос... – Который? - Он сощурился, а потом рассмеялся. "Стопроцентное сходство! Хоть сейчас экранизацию снимать! Питер Пен!.. Он даже красивее стал. Смеяться бы ему почаще." – Знаете, у вас на лице сейчас такое странное выражение... – Какое? – Странная улыбочка у вас на лице, словно вы знаете что-то, но никому не скажете. И это что-то вас забавляет. Мне от нее не по себе. Ощущение, что вы надо мной смеетесь. – А кто сказал, что это не так? – Так вы все-таки смеетесь? - Он улыбался, похоже, то, что над ним могут смеяться, его никак не трогало. Она пожала плечами: – Нам жителям глуши многое кажется смешным. Например, ваша одежда. Костюмчик, конечно, хорош, вот только осенью в деревне... Вы искренне верили, что здесь все дороги гладкие, как шоссе, и что трактор приедет в течение двадцати минут, как эвакуатор? – Мне отвечать на этот вопрос? – Я думаю, если бы вы так не думали - приехали бы в резиновых сапогах, или хотя бы с ними в багажнике. На вас был бы не тоненький пуловер, а теплый шерстяной свитер. Да и вместо пиджака на вас была бы куртка. Ваша одежда и обувь говорят гораздо больше. Так что не за чем утруждать себя ответом. – Вы очень резко судите о людях. Не боитесь, что придется менять мнение? - Хай пожала плечами. – Если для этого будут веские причины - поменяю. Мне можно его часто менять без зазрения совести: я девица взбалмошная. Гость довольно улыбнулся. У Хай было чувство, что она попалась в какую-то его ловушку. Но какую ловушку? Она тряхнула головой. "Глупости!" – Так что же заставляет вас хоронить себя здесь? – А вы не оставляете варианта, что мне нравится здесь жить? – Это связано с последними событиями? Она сузила глаза: – А какая ВАМ разница? Почему бы вам просто не примириться с моим решением и все? – Любопытство. – Много знания - много скорби... - Без всякого выражения ответила девушка. – И все же? – Это личное. - "Похоже, он решил, что я ему все-таки расскажу." - Очень личное. – Кому, как не незнакомцу, рассказывать о личном? – Это очень-очень долгая история. Он глянул на часы: – Я никуда не спешу. Хай насмешливо посмотрела на мужчину. – А кто вам сказал, что у меня на вас время есть? – Если вы только ночью отказались от решения о продаже, то вчера вы планировали со мной встретиться. Часа три, а то и четыре вы должны были оставить на нашу встречу. Прошло только... - Он нарочито внимательно всмотрелся в циферблат. - Мы с вами знакомы всего сорок восемь минут. Так что еще есть время. "Сорок восемь минут! А показалось, что весь день прошел." Небо еще больше потемнело, будто сумерки сгущались. Хай включила верхний свет. – У вас очень уютная кухня. Сколько ей лет? – Точно не знаю, наверное, столько же сколько и дому, может, немного меньше. – Вы выросли здесь? – Да. – А где ваша мать? – Моя мама умерла при родах. - Хай отвечала без всякого выражения. – Простите. Она пожала плечами: – Я уважаю ее память, возможно, люблю. Но только возможно: трудно любить того, кого совсем не знаешь. Но ее очень любила бабушка... Значит, она была очень хорошим человеком. – Матери всегда любят своих детей. – На что вы намекаете!? - Резко отозвалась Хай. – Хай, я не хотел вас обидеть... - Он задумчиво посмотрел на нее: - Сколько вам лет? – Женщинам такие вопросы не задают. – Ну, вам-то стыдиться своего возраста пока рано. - В низком голосе снова почувствовалась явная насмешка. – С чего вы взяли? – Тогда вам остается гордиться вашим внешним видом. - В том же тоне ответствовал мужчина. Хай встала из-за стола. Ее еще никогда так откровенно не разглядывали, даже Сэм, а они, вроде как, встречаются. "Ну и что, что его тут нет? Проповеди Сэма мне точно сейчас не нужны. А если бы он узнал, что я незнакомца в дом пригласила... Зудел бы до самого Рождества." – Пейте свой чай. Я сейчас вернусь. Он удивленно посмотрел на нетронутую чашку: – А вы не будете пить? – Он еще очень горячий. - Она вздохнула. - Я не пью горячий чай. Хай вышла. А Марш остался в кухне. "Очень уютная комната. Здесь бы собираться большой семьей зимними вечерами, когда треск поленьев из печки доносится..." |