Онлайн книга «Память о смерти»
|
– Что? Что? Бросить тебя? Ты что, совсем одурел? Последние мозги растерял? – Ты меня избегаешь. Приходишь поздно, уходишь рано. И так каждый чертов день. – Я покупаю рождественские подарки, идиот! – закричала Пибоди, всплеснув руками. – Я ходила в спортзал. И я поднималась к Мэвис и Леонардо, потому что… Не могу сказать, это секрет. И если я тебя избегала, так только потому, что ты ни о чем не хочешь говорить, кроме поездки в Шотландию. – У нас осталась всего пара дней до… – Знаю, знаю. – Пибоди демонстративно зажала руками уши. – У меня есть наводка на один левый заработок, это поможет заплатить за билеты. Я только хочу… Ты не собиралась меня бросить? – Нет, хотя и следовало бы. Мне бы следовало треснуть тебе по кумполу и избавиться от всех этих заморочек разом. – Пибоди со вздохом опустила руки. – Может, я тебя избегала, потому что не хотела говорить о поездке в Шотландию. – Ты всегда говорила, что хочешь когда-нибудь съездить. – Знаю, что я говорила, но я думала, что это будет не так скоро. Если вообще будет. А теперь ты припер меня к стенке, и я нервничаю. Нет, не нервничаю. Я в ужасе. – Чего ты боишься? – Боюсь встречи с твоими родственниками… со всеми сразу. Ты что, не понимаешь? Ведь это же меня ты собираешься привезти домой на Рождество! – Черт побери, Пибоди, а кого, по-твоему, я должен везти домой на Рождество? – Меня, идиот. Но когда привозишь кого-то домой на Рождество, это не шутка. Это очень серьезно. Они все будут смотреть на меня и задавать вопросы, а я никак не могу избавиться от проклятых пяти фунтов, потому что нервничаю и ем за троих. Вот я и решила: если бы мы могли просто остаться дома, мне не пришлось бы нервничать, пока… Ну, в общем, не пришлось бы. Макнаб долго молчал, глядя на нее с тем ошеломленным выражением, с каким мужчины глядят на женщин с незапамятных времен. – Ты же приглашала меня к себе домой на День благодарения. – Это совсем другое дело. Да, совсем другое! – повторила Пибоди, не давая ему возразить. – Ты уже был знаком с моими родителями, и потом, мы, мормоны, готовы любого принять и накормить в День благодарения. Я чувствую себя толстой и неповоротливой. Они меня возненавидят. – Ди. – Он называл ее Ди в минуты особой нежности или когда ему хотелось ее придушить. В эту минуту им, казалось, владели оба чувства сразу. – Это, конечно, очень серьезно – пригласить девушку домой на Рождество. Ты – первая, кого я приглашаю. – О боже! От этого только хуже. Или лучше. Не знаю, что из двух. – Пибоди сглотнула и прижала ладонь к животу. – Мне плохо. – Они не будут тебя ненавидеть. Они тебя полюбят, потому что я тебя люблю. Я люблю тебя, Пибоди. – Макнаб одарил ее той самой улыбкой, которая всегда заставляла ее вспоминать маленьких щенят. – Прошу тебя, поедем ко мне домой. Я так долго ждал случая тобой похвастаться. – О боже! О черт! Сентиментальные слезы затуманили ей глаза. Она бросилась ему на шею. Он обхватил руками ее ягодицы. – Пойду запру дверь, – пробормотал Макнаб и, не удержавшись, радостно укусил ее за ухо. – Все догадаются, чем мы тут занимаемся. – Обожаю быть объектом зависти. М-м-м… как мне тебя не хватало! Позволь мне только… – Погоди! – Пибоди оттолкнула его и сунула руку в карман. – Я совсем забыла. Боже, это подарок от Даллас и Рорка. – Я предпочитаю получить подарок от тебя. Прямо сейчас. – Нет, ты смотри. Ты должен это увидеть. Они дарят нам поездку! – затараторила Пибоди, открывая коробочку и показывая ему электронный ключ. – Частный самолет и машина. Весь набор. Его руки упали, освободив ее зад, и она поняла, что он потрясен не меньше, чем она сама. – Обалдеть! – Все, что нам остается, это упаковать вещи, – добавила Пибоди дрожащим от слез голосом. – Тебе не надо искать левый заработок, разве что ты сам захочешь. Прости, что я так психанула. Я тоже тебя люблю. Она обвила его шею обеими руками и поцеловала в губы. А потом немного отодвинулась и лукаво подмигнула. – Я запру дверь. Ева вошла к себе в кабинет, чтобы скоординировать свой новый ход. Через несколько минут следом за ней ворвалась Пибоди. – Получила предварительный отчет «чистильщиков» по номеру, где жили Ломбарды. По нулям, – торопливо доложила она. – Патрульные нашли бар – один квартал к востоку от гостиницы. Дверь была не заперта. Сумка Заны лежала на полу. Я послала туда бригаду. – А ты даром времени не теряешь, – заметила Ева. – И как ты ухитрилась втиснуть среди стольких дел еще и секс? – Секс? О чем это ты говоришь? Держу пари, тебе нужен кофе. – Пибоди бросилась к «автоповару», но на полпути повернулась волчком. – Откуда ты знаешь, что у меня был секс? У тебя есть секс-радар? – У тебя рубашка застегнута не на те пуговицы, а на шее свежий засос. – Черт! – Пибоди шлепнула себя ладонью по шее, словно убивая комара. – Что, очень заметно? И почему у тебя тут нет зеркала? – Почему? Давай подумаем. Может быть, потому, что это мой рабочий кабинет? На тебя смотреть стыдно. Иди, приведи себя в порядок, пока майор… – Тут запищал ее внутренний телефон. – Слишком поздно. Отойди назад. Сдай назад, говорю, а не то попадешь на экран. Пибоди виновато повесила голову и отступила в угол, но на губах у нее играла довольная улыбка. – Мы помирились. – Заткнись. Даллас. – Майор Уитни требует вас к себе в кабинет. Немедленно. – Иду. – Ева отключила связь. – Дай мне все сведения, и поживее. – Я сама пойду. Мне нужно только… – Изложите суть, детектив. Потом представьте отчет. – Есть. «Чистильщики» не нашли в номере, освобожденном Бобби и Заной Ломбард, ничего такого, что могло бы связать их с расследуемым убийством. Сумка Заны Ломбард была обнаружена патрульными в баре под названием «Пещера» на Девятой авеню между Тридцать девятой и Сороковой. Патрульные офицеры вошли в помещение, когда заметили, что сигнализация не работает, а замок отключен. Офицеры опечатали здание, команда «чистильщиков» оперативно направлена на место. – Имя владельца бара, имя владельца здания. – Я хотела собрать эту информацию позже, после того, как введу тебя в курс дела. – Приступай немедленно. Пробей имена. Мне нужны эти данные и твой письменный отчет через тридцать минут. Инерция раздражения пронесла Еву из кабинета через «загон» и в лифт, где в виде исключения ей не пришлось пускать в ход локти, чтобы отвоевать себе немного личного пространства. Она решила, что это положительный момент. Могла бы какому-нибудь кретину и ребра переломать под горячую руку. |