Онлайн книга «Ясновидящая»
|
– Отпусти, – и она сунула руку под прилавок, – уходи, прежде чем кто-нибудь войдет и увидит тебя. На лице его выразился страх. Пальцами она нащупала гладкие металлические ручки ножниц. Он толкнул ее, и она ударилась о кассу. – Мне нужны деньги. Давай все, что есть. Ты мне задолжала за каждый свой вдох на земле. – Здесь мало. Тебе надолго не хватит. И она открыла кассовый ящик, вытащила выручку. Пусть все возьмет, только уходит. – Та лживая шлюха в Хартсвилле гореть будет в аду. – Он все еще держал ее за волосы, засовывая деньги в карман. – И ты ей составишь компанию. – А ты там уже одной ногой. Она не знала, почему это сказала. Ведь она не умела предсказывать будущее. По счастью. Но сейчас, неотрывно глядя на него, она видела словно воочию. – Ты не переживешь этот год и умрешь в боли и страхе. Сгоришь в огне. Умрешь в муках. Он побелел, отшвырнул ее к стене и поднял руку. – Да сгинут ведьмы. Попомни это. Можешь всем и каждому рассказывать, что видела меня сегодня. Я еще вернусь и сделаю то, что должен был сделать в минуту твоего рождения. Дьяволово отродье! Он приоткрыл дверь, высунул голову, оглянулся по сторонам и выбежал. А Тори тупо смотрела на ножницы в своей руке. Она едва не пустила их в ход. Она села на пол, уткнулась лицом в колени и вся съежилась, как бывало в детстве. В таком положении и нашла ее Фэйф, вошедшая в магазин с извивающимся на руках щенком. – Господи, Тори! – Она охватила одним взглядом пустой кассовый ящик и Тори, дрожащую на полу. – Что с тобой? Ты не ранена? – Все в порядке. – Тебя ограбили среди бела дня? Ты вся дрожишь. Они угрожали тебе ножом, хотели застрелить? – Нет-нет. Все в порядке. – Крови нет. Ух ты, какая царапина на шее. Я вызову полицию. И врача. – Нет! Ни полицейских не надо, ни врача. – Не надо полиции? Я увидела, как из магазина выскочил огромный мужик, и поэтому вошла. И что же я вижу: касса пуста, а ты сидишь за прилавком на полу и вся дрожишь. И говоришь, что не надо полиции? – Меня не грабили. Я сама отдала ему деньги. Там не было и сотни долларов. И деньги тут ни при чем. – Ну, если так у тебя пойдут дела, ты долго здесь не наторгуешь. – Я никуда отсюда не уеду. Я останусь, и никто и ничто не заставит меня снова уехать. Ничто! И никто! И никогда! Фэйф распознала в ее голосе нотки начинающейся истерики. – Ну и ну. Почему бы тогда тебе не встать и не пройти на минуту в подсобку? – Говорю тебе, все в порядке. – Одно из двух: или ты глупа, или врешь мне. Но, как бы то ни было, вставай. Тори попыталась ее оттолкнуть, собираясь сама подняться, но ноги стали ватными, и ей пришлось опереться на Фэйф. – Я пока оставлю здесь щенка. У тебя есть здесь что-нибудь выпить и чем закусить? – Нет. – Узнаю тебя. Скромница Тори не позволяет себе ни одной бутылочки спиртного, спрятанной где-нибудь в укромном месте. А теперь сядь, отдышись и объясни, почему не надо вызывать полицию. – Будет только хуже. – Почему? – Потому что ты видела моего отца. Я отдала ему деньги, чтобы он ушел. – И он оставил тебе на память свою метку. Тори промолчала, а Фэйф тяжело вздохнула. – Догадываюсь, что это не в первый раз. Нет-нет, Хоуп мне ничего не говорила, ты, наверное, взяла с нее клятву молчать, но у меня ведь были глаза. Я видела тебя в синяках и полосы от ремня на ногах, и нередко. А ты всегда говорила, что упала, что напоролась, а ведь ты не была неуклюжая. И в то утро, когда ты пришла сказать нам о Хоуп, ты тоже была в кровоподтеках. Фэйф подошла к мини-холодильнику, достала бутылку воды и откупорила ее. – Вы поэтому с ней не встретились в тот вечер? Потому что он излупил тебя? – И она подала Тори воды. – Сдается, в том, что случилось тогда, я винила неповинного человека. Тори жадно выпила воду. – Винить надо того, кто убил ее. – Но мы не знаем, кто это. Гораздо удобнее возводить вину на человека, которого знаешь. Возьми трубку и позвони шефу Рассу. – Я хочу, чтобы он ушел. Думаю, ты меня не поймешь, но это так. – Люди вообще друг друга не понимают, – философски заметила Фэйф и прислонилась бедром к столу. – Мой папа редко поднимал на меня руку. Да и то это был шлепок-другой. Но уж как кричать на меня, он знал очень хорошо, и как приводить этим в ужас маленькую девочку. В ужас от того, что я опять не оправдала его надежды и ожидания. Я понимаю, что мой страх и ужас совсем другие, что испытывала ты. Но интересно, если бы мой отец был другим человеком, как бы это повлияло на мою жизнь, как бы я поступила? – Ты бы вызвала полицию и засадила его в тюрьму. – Ты чертовски права. Но я понимаю, почему ты этого не сделала. Тори поставила чуть уже окрепшей рукой бутылку с водой на стол. – Почему ты так добра ко мне? – Понятия не имею. Никогда ведь тебя особенно не любила, но, наверное, из духа противоречия и по контрасту с Хоуп. Ты сейчас спишь с моим братом, и, узнав об этом, я поняла, что он значит для меня гораздо больше, чем я предполагала. Поэтому имеет смысл познакомиться с тобой поближе, чтобы понять свое отношение к вашей связи. – Так, значит, ты добра ко мне потому, что у меня сексуальные отношения с Кейдом. Такая сухая констатация факта позабавила Фэйф. – В каком-то смысле – да. И еще потому, что секс с моим братом тебе достается нелегко. И мне тебя жалко. – Ты права. – И Тори встала, радуясь, что перестала дрожать. – Это меня выматывает донельзя. – Представляю. Ты не любишь, когда тебя жалеют. Но дело в том, что ни одна женщина не должна бояться своего отца. И ни один мужчина на свете не имеет права, независимо от того, родственник он или нет, избивать в кровь ребенка… Ну а теперь пойду взгляну, что там учинил мой щенок. – Щенок? – Тори вытаращила глаза. – Какой щенок? – Да мой. Я еще никак ее не назвала. Фэйф вышла, и вскоре послышался хохот. – Ну, не умница ли она? Какая милашка! А милашка нашла упаковочную бумагу и объявила ей войну. Белые клочья валялись повсюду на полу. Вдобавок милашка нашла рулон тесьмы и обмотала ею большую часть своего упитанного тельца. – О господи! – воскликнула Тори. – Да не переживай ты так. Испортила товару на пять долларов. Я заплачу. Ах ты, моя девочка. А щенок радостно тявкнул и, трижды окутав себя тесьмой с головы до хвоста, с обожанием распростерся у ног Фэйф. |