Онлайн книга «Укус тени»
|
В кабинете воцаряется тишина. — Да, он действительно мне нравится, — неожиданно признается Лидия. — Я имею в виду, что он мне нравится физически… Мне даже снилось, что я с ним переспала… — Это было приятно? — Да. Во всяком случае, лучше, чем с другими мужчинами… — То есть? — Лучше, чем в реальной жизни… Я заставила его переспать со мной… в том положении, в котором он… Лидия останавливается на полуслове и некоторое время сидит молча. Психиатр ждет, играя своей авторучкой. — В конце концов он во всем признается. Я буду мучить его, и он обо всем расскажет мне… Вальдек хмурит брови. — В моем сне, — поспешно добавляет Лидия. — Я уверена, что следующей ночью он опять приснится мне и на этот раз признается в своем преступлении. Он расскажет о нем очень подробно. — Вам от этого станет легче? — Да. — И тогда вы снова заставите его переспать с вами и это будет для вас приятно, да? — снова задает вопрос психиатр. — Да. Особенно в самом конце. — В самом конце? Что вы имеете в виду? — Ну, когда я отрежу ему его мужской орган, — холодно поясняет Лидия. Он настолько ослаб, что ему кажется, что его сердце уже не выдерживает. Скоро оно просто перестанет биться — только и всего. Сразу, без всякого предупреждения. Но тогда он по крайней мере перестанет мучиться. Бенуа уже не чувствует своих рук: они очень сильно затекли. А вот что он очень хорошо чувствует — так это боль в порезах на своем теле. Холод ему больше почти не докучает: он впал в состояние гипотермии. Его мозг функционирует в каком-то замедленном режиме. Похоже, что он и в самом деле умрет. Здесь, в этой гнусной дыре. У него еще хватает сил на то, чтобы немного приподнять голову и посмотреть в сторону подвального окошка. Там, за этим грязным окошком, порхают проворные снежинки. Затем он снова закрывает глаза и впадает в полусонное состояние. Это для него, конечно, опасно: он может заснуть и уже больше никогда не проснуться. Бенуа пытается думать, пытается вспоминать. Какой сегодня день? Восемнадцатое декабря. Суббота. На него надели наручники в четверг вечером. Ему становится немного легче на душе оттого, что он еще не потерял счет времени. Раз он все-таки ориентируется во времени — значит, не сошел с ума. Пока еще не сошел… К счастью, у него не возникает потребности сходить по малой нужде, а не то ему пришлось бы помочиться прямо себе в штаны! Какое это было бы унижение!.. Чтобы возникла необходимость сходить по малой нужде, нужно сначала выпить жидкости… А у него во рту давно пересохло. Жажда — еще большее мучение, чем голод… Он слышит какой-то шум, и это заставляет его приподнять отяжелевшие веки. Скрипит дверь, по бетонным ступенькам гулко стучат каблуки. Сейчас его опять будут мучить. К нему приближается Лидия. Он слегка поворачивает голову в ее сторону. — Добрый день, Бенуа. Лидия, подойдя к Бенуа сзади, снимает с него наручники. Бенуа не шевелится. Постояв какое-то время возле пленника, Лидия уходит. Бенуа вдруг осознает, что он уже не пристегнут наручниками к решетке. Он почти свободен. Ему требуется несколько минут, чтобы перевести руки из-за спины вперед. Его запястья — синие. Его пальцы так сильно затекли, что он очень долго не может застегнуть ими рубашку. Он пытается встать, но у него ничего не получается: ноги не в состоянии выдержать вес тела. Он доползает на четвереньках до умывальника и, схватившись за него руками, кое-как поднимается на ноги. Затем он пьет воду. Пьет очень долго, не обращая внимания на то, что вода — ледяная. Его так сильно измучила жажда, что он, кажется, выпил бы целый океан. У него начинает кружиться голова. Он снова хватается за умывальник и свободной рукой закрывает кран. И тут он замечает, что его мучительница снова здесь, причем она пришла не с пустыми руками. — Нужно, чтобы ты немного поел… Тебе еще рано умирать. Он сжимает челюсти, чтобы заставить себя промолчать, а Лидия тем временем просовывает в «клетку» принесенную ею скудную пищу. Бенуа медленно подходит к решетке, Лидия делает пару шагов назад. Она поставила на пол чашку с горячей водой и положила рядом с ней кусок хлеба, пакетик с кофейным порошком и два кусочка сахара. Еще она просунула между прутьев решетки свитер. Бенуа натягивает на себя свитер и садится на одеяло. Он старается не смотреть на Лидию. От одного ее вида у него портится аппетит. — Я снова включила горячую воду. Так что теперь ты можешь помыться… — Сегодня что, праздник? — Его срывающийся голос звучит хрипло. — Нет, но… Я терпеть не могу грязи. И неопрятных людей… Ты и так уже весь сгнил изнутри… Поэтому будет лучше, если ты смоешь грязь хотя бы снаружи. Бенуа с недоумевающим видом качает головой. Лидия, усевшись на свой стул, неотрывно смотрит на своего пленника. Бенуа, очень быстро съев хлеб и расправившись с кофе, сидит, не шевелясь, на одеяле. — Тебе следовало бы принять душ, пока есть горячая вода… — Ты ведь намереваешься меня убить, да? — Тебя это смущает? Бенуа вдруг улыбается. — Вовсе нет! Как раз наоборот… Он поднимается на ноги и снимает с себя свитер и рубашку. Ну околеет он от холода — и что?.. Не отводя взгляда от Лидии, он начинает медленно снимать джинсы. Она наконец-таки поднимается со стула и уходит. Огюсту Фабру всегда нравилось проводить обыски, тем самым врываясь в скрытый от посторонних глаз мир того или иного человека… Впрочем, в данном случае речь идет не об обыске, а скорее об осмотре. Он и Джамиля тщательно осматривают рабочий стол Бенуа Лорана. Им пришлось взломать несколько ящиков, закрытых на ключ, а также сорвать висячий замок на личной ячейке Лорана в гардеробе. Судя по тому, как разложены вещи Лорана, он явно не отличается любовью к порядку. Это первый вывод, который Фабр сделал о Бенуа, обшарив его стол. Однако от этого вывода мало пользы. Они с Джамилей нашли в столе Лорана много всякой всячины: прежде всего, конечно, папки с еще не оконченными делами, а также его личные вещи — рубашку, сменное нижнее белье, электробритву, лосьон после бритья… А еще фотографии. На столе — фото его супруги и сына. В ящиках — фото каких-то женщин. Некоторые из этих женщин — в нижнем белье. Охотничьи трофеи ловеласа… |