Онлайн книга «Кровавый план египтянина»
– Значит, мы и связанные дали им прикурить, – самодовольно проговорил Иван. – А то спеленали и думают, что им все можно. Хрен им в ваххабитские рожи! – Здесь готовят боевиков для всех, кто платит. В Ичкерию и Палестину отдают боевиков за меньшую цену. В Ирак и Афганистан тоже. Нас кормят, дали вымыться, отдохнуть. И это после того, как мы вывели из строя как минимум двоих. Я тоже пытаюсь понять, что с нами будет завтра. Интересно все-таки… – Ну вот, – входя в комнату, кивнул лысый араб, – они твои. Завтра утром можешь говорить с ними. В общем, теперь делай с ними все, что хочешь. – Сколько я должен? – Ничего. Я знаю, что ты берешь их не для ограбления банков или какого-нибудь музея, а Ичкерии сейчас очень нужны хорошие воины. И чем больше их там будет, тем лучше. – Благодарю, – кивнул Абу. – Только сейчас в Ичкерию пройти трудно, – покачал головой араб. – Конечно, есть еще люди, которые помогают, но пограничники гяуров работают все лучше и лучше. – У меня все получится, – улыбнулся Абу. Посмотрел на часы. – Я мог бы переговорить с ними сейчас? – А почему бы и нет? – услышал он голос вошедшего седобородого. – В конце концов, мне тоже хочется узнать, кто они такие. * * * – Привет, – войдя, кивнул Шарафутдин. – Жора? – удивленно проговорил приподнявшийся Иван. – Головорез? – остановился чеченец. – Вот это новость, – удивленно пробормотал сидевший у экрана видеомонитора Абу. – Шарафутдин и один из этих знакомы. Это меняет дело. – Мне нужно знать о нем, – кивнул на Валерия Шарафутдин, – иначе… – Я буду разговаривать только с хозяином, – не дал договорить ему Валерий. – Он мне нравится, – усмехнулся сидевший у монитора Абу. – Я поговорю с ним сам. Услышав его слова через наушник в левом ухе, Шарафутдин кивнул: – Хорошо. До встречи, – сказал он Ивану и вышел. – Пока, – отозвался тот. – Ты его знаешь? – удивился Валерий. – И скорее всего по Чечне. Кто он? – Шарафутдин Мачаев. Мы вместе работали у Бараева. Его ранили при выходе из Грозного на минном поле. Тогда многие подорвались. Басаева его телохранители вынесли. Один русский вроде бы на бабки польстился, а сам, как Сусанин, на мины завел. – Сусанин завел поляков в болото, – засмеялся Валерий. – Но ты говорил, что во второй войне уже не сражался за ваххабитов. – А кто ты мне есть, – усмехнулся Иван, – чтобы я тебе полный расклад давал? Ты-то мне о себе правду говорил? – Я тебе о себе вообще ничего не говорил, – вздохнул Валерий, – кроме одного – что ненавижу демократическую Россию и никогда не прощу демократам развала СССР. – Ты коммунист, что ли? – недоуменно спросил Иван. – Коммунисты и способствовали развалу Союза, – процедил Валерий. – ГКЧП мог спасти СССР, но они действовали нерешительно и поэтому проиграли. «Что-то ты темнишь», – подумал Иван. – ГКЧП, – усмехнулся он, – помню я это. Янаева, Крючкова, Язова, Пуго. Пуго, кажется, застрелился, а остальные что-то вроде срока получили, но потом всех оправдали или амнистировали. Так, кажется? – Пуго застрелился, – кивнул Валерий, – и еще кое-кто, о ком не говорили. Те, у кого честь была и совесть. Но вообще, это тебе не нужно, а потому давай не говорить попусту. – Хорошо. Значит, снова Чечня? Но у меня лично туда попадать никакого желания нет. Сейчас там дела хреновые, так что пусть лучше здесь кончают. В Чечню я не пойду. – Почему? Не обязательно ехать туда, но отказываться тоже не следует. Ведь по дороге можно отойти в туалет и не вернуться. – Валерий рассмеялся. – Без денег, – вздохнул Иван, – без документов. Это хана сразу же. Ты хоть язык знаешь, а я только по-русски говорю. А здесь, может, что-то предложат. В Чечню я больше ни ногой. – Поэтому я и хочу говорить с хозяином, – сказал Валерий. – Сначала узнать, чего от нас хочет, а уж потом… – Шарафутдин ничего не сказал, – недовольно проговорил Иван, – а ведь мог хотя бы намекнуть. – Не мог, – возразил Валерий. – Нас прослушивают и видят. Система здесь классная, но кое-какие погрешности есть. Сейчас я отойду сюда, – он перешел к окну, – и видишь, – он указал на широкие шляпки вбитых над дверью пяти гвоздей. – Блеск крайних улавливаешь? – Ага, – всмотревшись, кивнул Иван. – Видеокамеры тойцу-фуши. – Класс! – восхитился Иван. – Он не только отличный боец, – сказал Абу, – но и прекрасный техник. Кстати, он единственный, кто обнаружил видеокамеры. А ты, значит, уверен в Иване? – Он покосился на стоявшего рядом Шарафутдина. – На нем крови, – усмехнулся тот, – федералов столько… – Ясно, – не дослушал его Абу. – А второй серьезный человек. У него большие претензии к российскому правительству. И связано это, видимо, с ГКЧП. Кажется, я не зря ухватился за этих двоих. Но если об Иване мы знаем почти все, то о Валерии ничего. Аллах, – подняв лицо вверх, попросил он, – помоги мне. Не дай разочароваться в Валерии. И тогда я все сделаю. Аллах акбар! – Опуская руки, он провел пальцами по щекам и поклонился. – Погодите, – Иван отступил к стене, – почему я один? А как ты? – Он посмотрел на Валерия. – Иди, – улыбаясь, проговорил тот. – Меня будут проверять на вшивость. Скоро увидимся. Двое парней стояли у входа. Тщедушный мужчина собирал вещи Ивана. – Тогда до встречи! – Кивнув, тот вышел. Тщедушный, поклонившись Валерию, последовал за ним. Сразу вышли и двое охранников. – Расскажи мне о себе, – услышал Валерий мужской голос, – а потом будем разговаривать. – А что за работа предстоит? – спокойно спросил Валерий. – Тебе понравится. – Сколько времени уйдет на проверку? – Ты не успеешь потерять форму. Чечня – Только миллион, – проговорил Горец. – Знаю, – кивнул Басаев. – Два пойдут через Россию. Решили не рисковать и разделить деньги. Зачем ты убил Джамала с Патимат? – Они отказались от борьбы, – спокойно ответил Горец, – и мне пришлось… – В Грузии уничтожена группа Барса, – войдя, сообщил Шамилю лысый араб. – Трупы Барса и его помощников нашли грузинские полицейские. Они прибыли, чтобы арестовать их. – Осетин умеет принимать правильные решения, – усмехнулся Басаев. – В Грозном открывают около тридцати новых школ, – сказал араб. – Надо испортить праздник знаний. – Он криво улыбнулся. – Пусть достроят, а мы нанесем удар в день их открытия. |