Онлайн книга «Я выжил, начальник!»
- Да существенно нет. Просто пулей волоса ему чуток пригладил. Он и заверещал - папке все обскажу. Котов рассмеялся. - Завтра поедем туда. Твои не упустят Романа? - Да он не уйдет. Из домика и то выйти боится. И в кого он у тя такой, Данилыч? - Так все и было, - вздохнула Тамара, - вот здесь. А женщина как раз вошла. Остановилась. А Роман нож вытащил. - На месте она, - сообщил по телефону крепкий парень. - Видно, что ее проводят… - Понял, - перебил его Лютый. Лесной - Выходи, - кивнул прапорщик. - Может, поможете? - Вулич, опустив ноги на пол, толкнулся руками и встал, упираясь ладонью в стену. - Топай давай! - ухмыльнулся контролер. Вулич медленно пошел к двери. В коридоре стояли еще двое зэков. - Выходим, - кивнул в сторону открытой двери на улицу прапорщик. - А у него действительно с ногами нелады, - сказал стоявший у окна врач. - Запросто могут и совсем отказать, - подошел к нему бородач в белом халате. - Поврежден позвоночник. И если не лечить… Впрочем, сейчас это зависит от Всевышнего. Но он, считай, свое отжил, его возвращают в колонию, а там ждут не дождутся представители администрации, которую он подставил. Правда, серьезно никто не пострадал, но неприятности у них были. Особенно у начальника колонии, начальников оперативной и режимной частей. Значит, на Вуличе можно ставить крест. Двадцать два человека по пять в ряд шли, сопровождаемые по бокам автоматчиками. Сзади двигались трое солдат и сержант с овчаркой на поводке. - Твою мать, - ворчал старший лейтенант, - дождь всю ночь лил. Теперь меси грязь. Надо было заболеть, - сказал он напарнику. - Да шевелись ты! - закричал прапорщик на медленно идущего рядом с пожилым зэком Вулича. - А то сейчас Берта поторопит, - кивнул он на овчарку. - Оставить! - крикнул старлей. - Ну, - спросил Егор вошедшего санитара, - отдал? - Да. А тебе он вот это просил передать. - Санитар протянул Таежнику запечатанный конверт. Взяв его, Егор ушел в палату и достал из конверта фотографию Вулича в форме. - «Она единственная, - прочитал он. - Пусть будет у тебя. Не хочу, чтобы ее кто-то видел за колючкой». - Егор со вздохом сунул фотографию в карман. - Первый пошел! - крикнул прапорщик. По второму пути в противоположную сторону проходил товарный состав. Вулич прищурился. «Это шанс», - подумал он. - Пятнадцатый! - крикнул прапорщик. - Пятнадцать, - повторил голос солдата в тамбуре вагона для перевозки зэков. В стороне стояли две женщины и, переговариваясь, смотрели на сидевших на корточках осужденных. - Двадцать первый! - крикнул прапорщик. Вулич, выпрямившись, с трудом пошел к вагону. - Торопись! - крикнул солдат из тамбура. - И рад бы, да не могу, - тяжело передвигая ноги, отозвался Борис. Овчарка, натягивая поводок, с лаем рванулась к нему. Вулич подошел к ступеням, взялся за поручни и с трудом начал подниматься. Солдат, поймав его за руку, дернул к себе. - Двадцать первый! - крикнул он. Котчиха - Снова уезжаешь? Будь поосторожнее, - попросил Виктор. - Не беспокойся, капитан, - заявил один из стоящих рядом молодых мужчин в штатском, - доставим в целости. - Видишь, - улыбнулась Вера, - охрана у меня хоть куда. Через два дня вернусь. Диктор объявил о прибытии поезда. - Кого-то вернули. - Виктор увидел шестерых вэвэшников за перроном. - Откуда? - спросил один из сопровождающих. - Из больницы. Видишь солдат? Это конвой. Значит, кого-то встречают. К станции подходил поезд. - Ну вот я и поехала, - грустно улыбнулась Вера. - Береги себя! - Муж поцеловал ее. Один из оперов поднялся в тамбур и протянул Вере руку: - Прошу вас. Поцеловав мужа, она поднялась в тамбур. Виктор увидел в окне лицо жены и помахал рукой. Солдаты ВВ вели шестерых зэков к колонии. - А она с характером, - прошептал оперативник. - И симпатичная, - подмигнул ему второй. - Я бы сказал, красивая. - Хватит, Воронов! - улыбнулся первый. - И не вздумай заигрывать. - С ней это бесполезно, - засмеялся Воронов. - А я не люблю проигрывать, поэтому даже пытаться не буду, пустой номер. - Вулич вернулся, - сообщил по телефону внутренней связи дежурный. - Ясно, - послышался голос Заева. - Лучше бы ты, Вулич, сдох, - усмехнулся дежурный, вешая трубку. - Неприятностей у тебя будет немало. - Узнаешь? - подошел к сидевшему на стуле Борису старший лейтенант. - А мы знакомы? - спросил Борис. Старлей сильно ударил его по щеке. - А ты, похоже, голубой, - криво улыбнулся Борис. - Даже бить как следует не умеешь. Но зря заигрываешь, я не голу… - Ты мразь! - заорал старлей. - И сдохнешь тут! Понял?! Так, - он подвинул к Вуличу чистый лист бумаги и положил ручку, - пиши. - А что писать-то? - Ты сам знаешь… - Без понятия. Старший лейтенант ударил его кулаком в грудь и тут же коленом в бок. - Хорош, мент, - процедил Борис, - а то нарвешься. Старший лейтенант отскочил к двери. - В изолятор его! - крикнул он. В кабинет вбежали двое контролеров. - Пошли! - кивнул один. Борис встал и, с трудом передвигая ноги, направился к двери. - Сысоев с ним беседует, - сообщил дежурный. - Надеюсь, следов не оставит, - покачал головой Седых. - А то ведь опыта у него никакого. - Он рассмеялся. - Вот и пусть привыкает, - кивнул дежурный. Из кабинета вышел Вулич. По бокам шли контролеры. - Это только цветочки. Ты лучше сам повесься, - сказал Борису Седых. - Хрен дождетесь! - усмехнулся тот. Седых порывисто шагнул к нему, но остановился. - Руки пачкать нет желания! - Он пошел к выходу. - Афган вернулся, - сообщил Барону Бурлак. - Где он? - Тот встал. - В изолятор утащили. - Сейчас начнут прессовать. Узнай, в какой он хате, и подогрей. Вот ментовня, быстро же его вылечили. Двенадцать дней, и все, здоров. Сучары позорные! |