Книга Проданная замуж, страница 53 – Самим Али, Хамфри Прайс

Спустя какое-то время Азмир и сам заснул. Мне не хотелось возвращать его в кроватку, отчасти от нехватки сил, но еще и потому, что для меня огромной радостью было держать на руках своего сына. Поэтому я просто держала его и любовалась им, удивляясь его совершенству. Едва меня начал одолевать сон, как вернулась медсестра.

— Не могли бы вы положить его в кроватку? — попросила я.

Она осторожно взяла малыша у меня из рук и уложила в кроватку. Он спокойно это воспринял, будто и не заметил, что его перенесли. Медсестра нежно погладила его по черным волосам, а потом переключила внимание на меня.

— Принести вам чашечку чая и гренок?

До этого самого момента я не думала о еде.

— Да, пожалуйста.

— Вам с сахаром?

— Нет.

— Хорошо. Я сейчас вернусь.

Пока я ждала возвращения медсестры, мне пришло в голову, что еще никто никогда не предлагал мне чаю. Я почувствовала себя очень взрослой. Но ведь я и на самом деле стала взрослой: теперь у меня был ребенок.

Медсестра вернулась несколько минут спустя.

— Вот, — сказала она, ставя поднос на столик на колесиках и подкатывая его к моей кровати.

Сначала я съела гренку, а потом принялась попивать чай. Вкус был просто восхитительным. Я, казалось впервые за несколько месяцев, вновь смогла порадоваться вкусу еды. Беременность словно вывела из строя мои вкусовые рецепторы.

На следующее утро я проснулась в шесть часов. Азмир тихонько лежал в своей кроватке, широко раскрыв замечательные темно-карие глаза.

— Привет. Как твои дела? — сказала я, протянув руку, чтобы погладить его по нежной коже. Мне по-прежнему с трудом верилось, что это мой ребенок.

В комнату вошла медсестра.

— Скоро будет готов завтрак, — сказала она. — Хотите сначала принять душ?

— О да! Было бы чудесно. — Я начала осторожно подниматься с кровати.

— Ваши вещи здесь? — спросила медсестра, слегка наклоняясь, чтобы открыть мою тумбочку.

— Какие вещи?

— Личные принадлежности.

Она выпрямилась и странно на меня посмотрела.

— Я ничего с собой не брала.

— Даже ночную рубашку? И тапочки?

— У меня есть туфли, — тихо ответила я, и щеки мои запылали.

Медсестра вздохнула и сказала:

— Пойду посмотрю, что можно для вас найти.

Я чувствовала себя по-дурацки. Я не могла знать, что нужно было приготовить все необходимое, прежде чем ехать сюда, но мне было стыдно, что я даже не задумалась над этим. В больницы, в которых я лежала в детстве, с собой ничего не нужно было брать, потому что там всегда имелись пижамы, полотенца и зубные щетки. Я ждала возвращения медсестры, надеясь, что ей удастся что-нибудь найти, потому что мне очень хотелось искупаться. Несколько минут спустя она появилась в палате с ворохом вещей.

— Вот, — сказала она, вручая мне полотенце, кусок мыла, пижаму и тапки. — Душ за углом. Я только что проверяла, он свободен. Обуйте сначала эти тапочки. Вам незачем простуживаться. И вот еще. — Она открыла пачку прокладок. — Одна из них понадобится вам прямо сейчас. Остальные я положу в тумбочку.

Медсестра также дала мне нижнее белье из бумажной ткани.

Я пошла в душ, обутая в чужие зеленые тапки, держа полотенце и пижаму в одной руке, а второй придерживая свою рубаху-распашонку, расходившуюся на спине. Хотя после душа я почувствовала себя чистой, на обратном пути мои ноги немного подкашивались. Я вернулась в постель, как раз когда Азмир начал плакать.

— Похоже, он проголодался, — сказала женщина с соседней кровати, которая уже проснулась и кормила своего ребенка. — У вас мальчик или девочка?

— Мальчик. — Я достала Азмира из кроватки, села на кровать и начала его кормить. — А у вас?

— Девочка, — ответила она, и при взгляде на дочь ее лицо озарилось нежной улыбкой. — У меня были очень долгие роды. Я поступила два дня назад, а она появилась как раз перед тем, как вас привезли в палату.

— Правда? — Я вспомнила о собственных родах, которые не продлились и дня, и внезапно почувствовала, как мне повезло. — Так долго?

— Да, но оно того стоило.

— Да. — Я улыбнулась женщине, внезапно осознавая, что нас связывает нечто особенное. — Знаю.

— Кстати, меня зовут Джулия.

— А я Сэм.

— Вы очень молодо выглядите, — сказала Джулия.

Я только улыбнулась, не ответив на ее очевидный вопрос. Мне определенно не хотелось обсуждать и свой возраст, и почему я так рано родила.

В палату вошла медсестра.

— Он спит? — спросила она.

— Нет, и смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

Я все-таки еще раз взглянула на Азмира и улыбнулась ему.

— Тогда, может быть, я покажу, как его переодевать?

Я кивнула.

— Несите его в пеленальную.

Медсестра повела меня в комнату, где было шесть пеленальных столиков, расставленных вдоль стены. В углу комнаты, рядом с умывальником, виднелось несколько пластмассовых ванночек.

— Положите его на спину на один из столов. — Я выбрала тот, что находился ближе всего. Медсестра остановилась рядом со мной. — Хорошо, теперь разверните его пеленки.

Я освободила Азмира от пеленок, точно так же как несчетное количество раз проделывала это с детьми Ханиф, и автоматически поменяла ему подгузник, не дожидаясь указаний медсестры.

Та усмехнулась.

— Вам уже приходилось делать это раньше, не так ли?

Я перехватила ее взгляд и улыбнулась в ответ.

— Да, много раз.

— Я заметила это, потому что молодым мамам обычно приходится все объяснять, шаг за шагом. Так на ком вы практиковались?

— У меня два племянника и племянница. Я постоянно за ними ухаживаю.

— Ясно. Могу поспорить, вы также знаете, как его искупать, верно?

Я только улыбнулась в ответ.

Медсестра театрально вздохнула.

— Жаль, что все остальные матери не такие, как вы!

Мы болтали о младенцах вообще и об Азмире в частности, пока я ловко купала малыша. Мальчик негодующе вскрикнул, когда вода коснулась кожи, и я принялась бормотать слова утешения. Хотя я знала, что надо делать, оказалось, что существует громадная разница между купанием детей Ханиф и своего собственного сына. Когда я закончила, медсестра вручила мне голубой костюмчик для новорожденных, «Бэбигро», и крошечную жилетку.

— Пойдемте теперь в палату, — сказала она.

Я одела Азмира, а потом укутала в одеяло, оставив его маленькие ручки свободными. Когда мы вернулись в палату, в воздухе витал аппетитный запах гренок. Положив Азмира в кроватку, я услышала за спиной голос: