Книга Черная часовня, страница 132 – Кэрол Нелсон Дуглас

Ирен даже не шевельнулась.

Внезапно Шерлок Холмс с силой швырнул конверт обратно на стол. Я подскочила от неожиданности – но не Ирен.

– Мадам! – требовательно обратился к ней детектив.

Встав позади нее, он резко выдвинул из-за стола стул вместе с сидящей на нем примадонной, показав свою удивительную силу. Взяв Ирен под локти, он заставил ее подняться. Потом он повернул ее лицом к себе, но ее глаза по-прежнему продолжали смотреть в никуда, прямо сквозь него.

Я еще не видела такого сурового выражения на лице Холмса: выражения учителя, проповедующего науку стоицизма.

– Мадам, – повторил он, – во время бегства из Богемии вам удалось пять раз провести лучших агентов короля.

Она отвела взгляд и пробормотала:

– Король Богемии – мелкий князек, его агенты не так уж и хороши.

– Но я весьма хорош, – возразил Шерлок Холмс, – однако вы ни на минуту не поверили моему костюму священнослужителя на Серпентайн-авеню, когда я устроил пожар в вашем доме, чтобы вынудить вас достать фотографию, которой король так боялся.

Она слегка повела головой, словно ленивый зверь, отгоняющий жужжащих вокруг него мошек.

– Вы позаимствовали идею у героя Эдгара Аллана По, Огюста Дюпена, из рассказа «Похищенное письмо», – вяло сказала она. – Эти истории на протяжении десятилетий были популярны в Америке, Англии и Франции. Чтобы разгадать ваш замысел, большого ума не потребовалось.

– Но затем вы проявили беспрецедентную смелость, переодевшись в мужской костюм и проследив за мной до самой двери дома двести двадцать один «бэ» по Бейкер-стрит, и даже имели наглость обратиться ко мне по имени и пожелать доброй ночи!

– Плевое дело для актрисы, к тому же вы и не подозревали, что я вас раскусила.

– А потом вы за каких-нибудь несколько часов обвенчались с Нортоном и улизнули из Англии, не дожидаясь, пока мы с королем вернемся на следующий день, чтобы забрать у вас фотографию.

Примадонна лишь пожала плечами.

– Вы – единственная женщина, которой удалось переиграть меня!

– Вы нечасто имеете дело с женщинами.

– Вы сражались в Монте-Карло на дуэли с виконтом и победили его!

– Меня учили фехтовать для мужских партий в опере.

– Вы спасли трон Богемии… дважды!

– Ничтожный, никому не интересный трон, не стоящий того, чтобы на нем восседать или спасать его.

Мистер Холмс, похоже, полностью исчерпал свой репертуар воспоминаний о прошлых триумфах Ирен.

Пока он молчал, побежденный, она медленно подняла на него взгляд:

– Та женщина, прошлой ночью…

– О ней хорошо заботятся. Кто бы мог подумать: она оказалась француженкой. «Исправившаяся» проститутка, так она себя называет. Бедняжка одержима безумной фантазией, что приносила в жертву некоему «Господину» источник собственной греховности, а также греховности всех мужчин, которые использовали ее.

Взгляд Ирен опять скользнул вниз и в сторону, снова уносясь в недоступные нам дали.

После долгой паузы мистер Холмс бесшумно, будто исполняя пантомиму, подхватил свои шляпу и трость и направился к двери. Я последовала за ним, но Ирен даже не заметила нашего отступления.

– Если бы проблема касалась Уотсона… – прошептал он мне на пороге и лишь покачал головой. – Здесь я больше ничем не могу помочь.

– Почему прошлые преступления в Лондоне кажутся вам более перспективным ключом к разгадке, чем нынешние события в Париже? – выпалила я мучивший меня вопрос.

В ответ я получила взгляд, полный раздражения пополам с удивлением.

– Потому что именно там я впервые осознал, что в жестоких убийствах, совершенных в обоих городах, проглядывает острый и изощренный ум, несмотря на варварскую и грубую природу самих преступлений. – Он посмотрел на меня с неким любопытством. – Уверен, что не страдаю предубеждениями и могу восхищаться мужеством женщин в той же мере, что и отвагой мужчин. И еще мне кажется, что в последние несколько дней вам, трем дамам, довелось столкнуться с такими темными силами и ужасными преступлениями, которые свели бы с ума большинство представительниц вашего пола.

При этом он посмотрел на Ирен, которая снова бессильно опустилась на стул, погрузившись в отрешенное состояние, словно любитель абсента, порабощенный наваждением Зеленой Феи ^[132]. Грошовые художники, что продают свои поделки на Монмартре, часто изображают именно таких потерянных выпивох. Я видела, что примадонна ни на что не реагирует с того самого мгновения, как Шерлок Холмс отошел от нее.

Детектив понизил голос:

– Видите, к чему приводит вмешательство в подобные варварские дела. – Его темные брови нависли над проницательными глазами. – У меня нет времени строить догадки о цели вашего нахождения здесь, но, полагаю, она у вас есть. Однако теперь она не имеет значения. Вы должны приглядеть за мадам Ирен, потому как больше некому. Хоть я и сочувствую вам в потере доверенного лица и товарища, сам я не обременен тесными связями с кем бы то ни было. Вот мой друг доктор Уотсон, женатый человек, мог бы рассказать о муках, которые переживает человек, когда его супруг находится в опасности. Впрочем, у меня тоже есть родственник, хотя, пожалуй, исчезновение единственного брата – не совсем то же самое, и, если уж откровенно, мой брат умеет постоять за себя едва ли не лучше меня. – Он посмотрел на меня сурово, по-родительски. – Не сомневаюсь, что юные американские авантюристки вроде вас уверены в своей способности вынести любые испытания. Так когда-то полагала и мадам Нортон. Теперь вы видите, какие страдания она навлекла на себя своими действиями: напряжение сил за пределами нормального.

– Вы считаете, что тут замешаны сверхъестественные…

Он приглушенно фыркнул и снова заговорил тихим голосом, будто мы беседовали в палате больного, который, хоть и находится рядом, не способен услышать или понять нас:

– Будет вам, мисс Кокрейн! Если в нашем деле и есть хоть один неземной аспект, он относится не к оккультному злу, а к духовному. Да, я знаю вашу фамилию. Я знаю о вас и вашем окружении намного больше, чем вы можете себе представить, как, впрочем, и должно быть. – Сыщик устало улыбнулся, видя мое удивление. – Не могу утверждать, что уже разгадал все связи в этих преступлениях. Тем не менее мужайтесь. Я убежден, что связь существует. Я почти подозреваю некоего Наполеона преступного мира – человека, который обладает б́ольшим влиянием в Лондоне, чем Уайтхолл и Виндзор ^[133] вместе взятые, хотя он, пожалуй, слишком рационален для того, чтобы сотворить подобный хаос, являющийся отличительной чертой нашего дела. Но я чувствую под ногами дрожание паутины с неведомым мне пока еще центром. Приходилось ли вам изучать повадки пауков, мисс Кокрейн?