Онлайн книга «Черная часовня»
|
Надо и мне запомнить этот прием на будущее. – Вы меня извините. Я переехала в Европу, когда мне было восемнадцать лет, – начала Ирен. – Несомненно, это случилось лишь недели две тому назад, мадам. – Вы слишком много переняли у французов, полковник! Он засмеялся и все же продолжил: – Я имею дело со стадом животных, но знаю каждого из них. У каждого свои шрамы, поступь, очертания. Свое клеймо. Простите, что говорю с такой грубостью, но и на вас есть клеймо, какого нет ни у кого. Я видел вас раньше. Давно. На востоке Штатов. Сумеете переубедить старого разведчика? Она молчала, пока они петляли мимо кучек навоза, словно прогуливаясь в дворцовом парке. – Вы полагаете, в конце семидесятых, полковник? Он кивнул: – Я тогда выступал на восточном побережье в постановках по бульварным романам о моих приключениях. – Возможно… разве что вы вспомните русалку Мерлинду и «Сокровища Черной Бороды». Они остановились. Буффало Билл пристально смотрел на Ирен Адлер. Затем он снял шляпу, отвесил низкий кавалерийский поклон и щелкнул окаймленными бахромой штанин каблуками, подняв облачко пыли. Его смех был столь же громким, как оглушающий рев стада. – Будь я проклят! Задерживать дыхание целых пять минут в огромном резервуаре с водой; волосы длиннее моих, волнистые, словно морские водоросли, и этот причудливый блестящий хвост, изгибающийся, словно луговая трава во время бури! Пять минут под водой, глаза открыты, вся на виду. И все это время таскать на себе тонну драгоценных побрякушек… Я засекал время, мадам Русалка. Аттракцион действительно длился пять минут. Как вам это удавалось? – А как вам удалось снять скальп с Желтой Руки? – В угаре сражения, – вздохнул он. – Я не отрицаю некоторой кровожадности, но Запад тогда и впрямь был диким. Мужчины способны на большее, чем могут себе представить. – На хорошее? Или плохое? – И на то и на другое, мэм. Женщины тоже, полагаю. Она кивнула, словно он прошел устроенное ею испытание, и неожиданно вернулась к прежней теме: – Я много работала, чтобы стать оперной певицей. Мне нужны были деньги для уроков. А в опере главное – это владеть дыханием. Мерлинда помогла мне стать женщиной, которая поет, а не плещется в бадье ради ужина, и с тех пор критики всегда отмечали мое несравненно долгое дыхание. – Гранд-опера или родео «Дикий Запад». Всё это шоу, не так ли? – Да, так и есть, но сейчас я вовлечена в дела слишком реальные, чтобы рассматривать их как представление. И жертвами кровожадности, о которой вы только что упоминали, сейчас становятся беспомощные женщины. Полковник вновь остановился: – Вы стреляли в целях самозащиты? Она кивнула. – Кого-нибудь убили? – Из людей – пока нет. Но прошлой ночью в нас самих стреляли возле собора Нотр-Дам. Билл Коди оглянулся на меня; его глаза метко сфокусировались на моих, словно поймав цель. Все это время он знал, что я здесь и подслушиваю. Я поняла, что он замечал каждый мой шаг, каждый вдох. Ни на секунду он не забывал о моем присутствии. – Две женщины, совсем одни, ночью? – произнес он скептически. – Я была одета как мужчина. Молчание стало оглушительным. – Мы были в парижском морге, – добавила Ирен, водружая одну нелепицу на другую. – Я и говорю: на вас есть клеймо, – наконец процитировал себя Буффало Билл. – Вы преследуете собственную Желтую Руку. – В некотором смысле. Но мне нужна справедливость, а не скальп. – На самом деле его звали Желтые Волосы. Это газетчики переделали имя в Желтую Руку. Полагаю, они посчитали, что индейца не могут звать Желтые Волосы. До странности уместное имя, учитывая, что Кастер был известен длинными светло-рыжими волосами. Я вздрогнула от сравнения: мертвый офицер кавалерии со светло-рыжими волосами. Индеец, известный под именем Желтые Волосы, участвует в битве, а позже его убивает и скальпирует белый скаут, охотник на бизонов и гроза индейцев, который теперь ведет всемирно известное шоу с участием бизонов и индейцев… – Я давно живу в Европе, – повторила Ирен, возвращаясь к своему окольному вступлению. – Я не знаю обычаев приграничных территорий, которые так хорошо знакомы вам. Поэтому мне придется задать вам несколько дилетантских вопросов. Вы мне их простите? – Вот что я скажу: да, если в следующем месяце русалка Мерлинда появится в моем представлении для французского президента. – Полковник Коди, это было очень давно! Я даже в опере уже не пою! – Старые навыки не забываются. – У меня нет костюма и резервуара. – Если я способен переправить свое шоу через Атлантику, то могу достать и стеклянный ящик с несколькими сотнями галлонов воды. – Полковник глянул на нее, словно осматривал коня. – И готов поспорить, что ваши волосы все так же длинны, а владение дыханием бесподобно, как и раньше. Это была самая невероятная вещь, которую я когда-либо видел. – Хорошо, – сдалась Ирен, – но вам не понравятся мои вопросы. – Вопросы еще никого не убили. Но прежде я должен кое-что спросить у вас. – Да? – Касательно той стрельбы у Нотр-Дама. Это же было ночью? Там до сих пор газовые лампы? Не электрические фонари? Примадонна кивнула. – Дымка, даже туман, густой, как козья шерсть, идет с реки? Она опять кивнула. – Вас обеих нельзя было узнать. Только силуэты в тумане. – Если только стрелявший не знал, кто мы… – То есть вы имеете в виду, что он шел за вами от морга. Мне показывали тамошнюю «экспозицию». Теперь из нее устроили шоу. А еще говорят, будто моя труппа воспевает смерть. Гм. Морг находится в задней части кафедрального собора. Оригинальная система: церковь, а затем морг, так сказать, с черного хода. Вы заметили кого-нибудь, идущего за вами? Ирен покачала головой. – А вы смотрели? – Внимательно, насколько могла, чтобы не оглядываться слишком очевидно. Буффало Билл хмыкнул: – Стреляли не из пистолета. Не из револьвера. С таким оружием пришлось бы подойти достаточно близко, чтобы оказаться на виду, а вы при этом никого не заметили, верно? Она вновь кивнула, внимательно слушая. – Винтовка. Единственное вероятное оружие. Вы слышали, куда попали пули? – В стену. Они оставили отметки на камне. Возможно, я могла бы найти нужное место днем, хоть и с трудом. – Не вижу никакого смысла, мадам Русалка. Совсем. В таких условиях никто не смог бы попасть в цель, даже мисс Энни Оукли. |