Онлайн книга «Смертельные послания»
Броган улыбнулся: – Ну, теперь вы наверняка чувствуете себя лучше. – Да, спасибо, – сказал Маккейб, возвращаясь к работе. Еще полдюжины бочек – и повозка наполовину разгружена. Тогда можно будет выпить еще. Но когда они тащили третью бочку, лицо Мартина вдруг поплыло у Джеда перед глазами, и у него начали подкашиваться ноги. Наверное, ему все же не стоило пить. Но, странное дело, сейчас он чувствовал себя гораздо более пьяным, чем обычно бывало после шести или семи пинт. – Прошу прощения, я… Ноги у него подогнулись, и он выронил бочку в ярде от поддона. Мартин тоже выпустил свой конец и с тревогой наблюдал за тем, как его напарник оседает на землю. – Что с тобой? – шагнул он к нему. – Не знаю, я… Маккейб с трудом разжимал челюсти. Мартин отодвинулся в сторону, когда Броган подошел к Джеду и склонился над ним. Лицо Тома было последним, что увидел Маккейб, прежде чем провалился в черноту. В чувство его привел яркий свет. Он снова увидел над собой Брогана, но теперь тот помахивал у него перед глазами факелом. Сердце бешено колотилось в груди Джеда, и его удары отдавались в шею и лицо. – Ну, что, очухался? – спросил Том. Маккейб закашлялся, щурясь, поскольку пламя факела слепило ему глаза. – Да… вроде, – пробормотал он и тряхнул головой. В голове у него все еще стоял туман. Попробовав сесть, он понял, что не в состоянии сделать это. Ему даже не удалось приподнять руки. Сначала Джед подумал, что они просто онемели. Однако, посмотрев в стороны и вниз, он увидел, что его руки и ноги распластаны и привязаны за запястья и лодыжки к доскам поддона. Рубашка на нем была разорвана. С гримасой на лице Броган поднес факел к его обнаженной груди. Маккейб вновь тряхнул головой, словно это был дурной сон: – В чем дело? – Хороший вопрос. Он узнал голос Майкла Тирни. Тот вышел из тени и воззрился на него сверху вниз: – Я мог бы задать тебе тот же самый вопрос по поводу того, что произошло между тобой и франтом в доме Элли Каллен. Пытаясь собраться с мыслями, Джед смотрел на Тирни, щурясь от яркого света. – Что она сказала вам? – спросил он. – Наверняка наврала с три короба. – О, осмелюсь сказать, она немного приукрасила, и эта история разошлась среди девушек в моих заведениях, постепенно обрастая подробностями. Но потом я услышал ту же самую историю из своих источников на Малберри-стрит. – Майкл вздохнул. Его лицо помрачнело. – Так расскажи мне, Джед, что у тебя все-таки вышло с этим франтом? У Маккейба вдруг пересохло во рту. Он облизнул губы: – Небольшая стычка, больше ничего. – И что случилось во время этой стычки? – Он… снял рукоятку со своей дурацкой трости, и на ее конце оказалось лезвие. Ну, а я задал ему трепку своей дубинкой. – Поколотил его, хочешь сказать? – Именно так. Джед криво усмехнулся, усмотрев первые признаки того, что Тирни начинает верить ему. – Выставил его вон без всяких разговоров, – сказал он уже увереннее. Тирни бросил взгляд в сторону, после чего опять уставился на Маккейба. – Да, складно рассказываешь… Но, видишь ли, существует одна проблема: когда я увидел фотографию этого франта в газете на следующий день, он выглядел прекрасно. Ни одного синяка, ни одной царапины. В то время как у тебя, похоже, серьезная колотая рана. Майкл ткнул пальцем в повязку на его плече, и Джед застонал от боли. – По-моему, это больше соответствует истории, которая сейчас у всех на устах: франт нанес тебе хороший удар, и ты убежал, поджав хвост, – объявил главарь бандитов. – Нет-нет, это неправда! Я тоже нанес ему пару хороших ударов. До слуха связанного человека донесся щебет не видимой ему канарейки Тирни. А сам босс продолжал говорить, как будто не слышал слов Маккейба: – Дело в том, что это происшествие бросает тень и на меня. А я не люблю, когда люди говорят обо мне на улицах и смеются надо мной. Майкл наклонился над пленником, словно хотел сообщить ему что-то по секрету. – И еще больше я не люблю, когда мои люди утаивают от меня правду, – почти шепотом произнес он. – И затем продолжают лгать мне. С этими словами он выпрямился и кивнул головой в его сторону. Маккейб увидел, как из тени вышел еще один человек, который передал Брогану его пожарный топор и принялся разводить огонь в жаровне. – Нет, Майк… нет. Пожалуйста! Вы все неправильно поняли. Тирни поднял брови: – Неужели? Я так не считаю. Он кивнул Тому. – Ради всего святого, Майк… умоляю, – застонал Джед. У него на глазах выступили жгучие слезы и потекли по щекам. Трясясь от страха, он напрягся, и веревки впились ему в тело. Но Тирни смотрел на него с торжественным выражением на лице. Броган поднял топор, и у Маккейба перехватило дыхание. Он понял, что сейчас произойдет: его изрубят на куски, которые бросят в жаровню. Он почувствовал рвотный позыв, захлебнулся и закашлялся. – По крайней мере, перед тем как рубить, дайте глоток эля… – взмолился он. Майкл снова наклонился над ним и нежно погладил его по лбу: – Ты думаешь, что можешь разжалобить меня, в то время как из-за тебя полгорода смеется надо мной? Ничего не выйдет. Скажи-ка лучше, какой рукой ты собирал для меня деньги? На несколько секунд Маккейб задумался, сбитый с толку внезапной сменой темы. – Правой. Тирни погладил его лоб еще раз, выпрямился, ласково улыбаясь, и сделал знак головой. Том взмахнул топором и опустил его на левую руку Джеда. Тот испустил утробный крик. Броган криво усмехнулся. Он намеревался отрубить все четыре пальца – но два еще держались на сухожилиях и коже. После второго удара они отлетели в сторону. Маккейб задрожал всем телом, ожидая дальнейших ударов и моля бога, чтобы тот лишил его чувств, прежде чем они последуют. Однако он ощутил боль в той же самой левой руке. Подручный Брогана приложил кусок раскаленного железа к кровоточившим обрубкам его пальцев. Смрад горелой плоти на несколько мгновений заглушил рыбный запах, и Джед почувствовал такую боль, какой никогда не испытывал за всю свою жизнь. Когда эхо его сдавленного крика отразилось от стен здания склада, Тирни снова склонился над ним и погладил ему лоб. – Пусть это послужит тебе уроком, – произнес он. – И благодари свои счастливые звезды за то, что ты еще нужен мне в качестве сборщика денег. Маккейб попытался изобразить благодарную улыбку, но в этот момент бог, наконец, услышал его мольбы, и он лишился чувств. |