Книга Смертельные послания, страница 72 – Джон Г. Мэтьюз

– Так почему же вы ничего не сказали раньше?

– Не было особого смысла. Это не имело отношения к делу.

– Не имело отношения к делу? – Брови комиссара поползли вверх. – Криминальный аналитик в роли главного подозреваемого по самому сенсационному делу века об убийствах проституток и, как выяснилось теперь, обвинявшийся ранее в нападении на проститутку, вина которого была доказана?

– Его вина не была доказана, – возразил Томас. – Ему предъявили обвинение, но потом дело было прекращено за недостаточностью улик.

– Как вам должно быть хорошо известно, дыма без огня не бывает, – Грейлинг поджал губы. – А сейчас мы имеем грандиозный пожар. Неужели вы не понимали, что это может стать достоянием гласности, когда допустили его к расследованию дела Потрошителя?

– Нет. Я не мог предположить, что его могут обвинить в преступлениях, совершенных Потрошителем, – если это то, что вы имеете в виду. – Заявив это, Колби понял, что его ответ прозвучал несколько легкомысленно, и добавил со вздохом, пожимая плечами: – Как я уже сказал, вина Финли не была доказана. Кто мог подумать, что подобное произойдет вновь спустя годы? Кроме того, мало ли молодых студентов-медиков оказываются втянутыми в мелкие скандалы с девушками в клубах или просыпаются по утрам не там, где следует?

– Мелкие скандалы?

– Он обвинил девушку в клубе, что она потребовала с него слишком много денег за шампанское. Между ними возник спор, и она ударила его веером. Он утверждал, что всего лишь защищался. Она демонстрировала синяк на шее, но адвокат Джеймсона доказал, что это рисунок, выполненный с помощью румян и теней для век. В основном поэтому Финли и оправдали, и я, в свою очередь, поэтому считаю тот случай мелким скандалом, не заслуживающим особого внимания.

На несколько секунд Грейлинг погрузился в размышления.

– И по этой же причине данная статья была опубликована только в провинциальной газете? – спросил он.

– Вероятно. Если бы этот инцидент носил более серьезный характер, она появилась бы в лондонской прессе. Но для Гилдфорда это крупная новость – несчастье, произошедшее с парнем из известной в городе семьи.

Комиссар бросил взгляд на лежавшие на столе газеты:

– И все же теперь, когда в сознании публики два события оказались связанными друг с другом, не стоит пытаться принизить в той или иной степени значение этой истории. – Он сжал пальцы в кулаки. – Мой вам совет: если кто-нибудь спросит, знали ли вы об этом происшествии с Джеймсоном, отрицайте.

Колби вдруг стало не по себе.

– Но ведь Финли все рассказал мне сам, – возразил он. – Если я сейчас стану отрицать это, ему будет только хуже. Сложится впечатление, что он солгал.

Грейлинг поджал губы:

– Если вы еще не заметили, его дела и так плохи, хуже некуда: полицейский – очевидец преступления; утверждения по поводу безумия как его самого, так и его помощника; провалы в сознании; а теперь еще и неподтвердившееся алиби. У нас слишком мало аргументов, которые можно было бы противопоставить общественному мнению.

Немного помолчав, комиссар еще сильнее сжал кулаки:

– Выступив в его поддержку, мы рискуем потерять вместе с ним нашу репутацию. Я считаю, нам нужно дистанцироваться от него как можно дальше.

Джеймсон бросил газету на стол:

– Что происходит, черт возьми? Я думал, мы достигли взаимопонимания!

Он заметил, что Ардженти лишь мельком взглянул на две статьи, расположенные одна под другой. Очевидно, детектив уже читал их.

Сам Финли мог бы и не увидеть эти заголовки, если бы не заключенный Донован – никто не знал, имя это или фамилия, – который пытался править бал в «Томбс». Дежурные надзиратели иногда читали газеты, но последние два дня Джеймсон пребывал в состоянии прострации из-за недостатка сна и почти не обращал на них внимания.

Донован, обвинявшийся в грабеже и двух убийствах, совершенных в Бруклине, имел обыкновение дразнить других заключенных, когда их выводили из камер на прогулку. Этим утром он выбрал объектом своих насмешек Финли, на котором были нарядный жилет и галстук.

– Боже мой! Эти пижоны, считающие себя любимцами женщин, сами всегда одеваются как женщины, – воскликнул Донован, показывая на него.

Раздался взрыв хохота. Джеймсон с презрением смотрел на насмешника: почти квадратная фигура, кожаные подтяжки, растянутые поверх солидного пивного живота…

– По крайней мере, я не выгляжу беременным, – парировал англичанин.

Несколько сдержанных смешков быстро стихли под грозным взглядом Донована.

Финли с легкостью увернулся от его удара, отступив в сторону. Два дежурных надзирателя с любопытством наблюдали за дракой и вмешались только после того, как третий удар Донована не достиг цели и Джеймсон стукнул его в челюсть.

– Я не думаю, что он настолько любит женщин, как тебе кажется! – крикнул один из надзирателей, размахивая утренней газетой. – Ты его слишком сильно расстроил, и он наверняка выпотрошит тебя, как тех других.

Донован ошарашенно взглянул на газету. Он не умел читать, и поэтому до него не дошел смысл обращенных к нему слов.

– Его подозревают в том, что он Потрошитель, – пояснил второй тюремщик.

Теперь любитель насмехаться над сокамерниками посмотрел на криминалиста другими глазами. Недоверие в них уступило место невольному почтению.

Но Финли уже не обращал на него внимания. Его взгляд был прикован к газете.

Теперь, увидев реакцию Джозефа, он ткнул в нее пальцем:

– Вы обещали, что это останется между нами.

Ардженти покачал головой, закрыв на мгновение глаза:

– Я знаю. Знаю. Я сдержал свое слово и ничего никому не сказал.

Некоторое время Джеймсон пристально смотрел ему в глаза, затем отвел взгляд в сторону, словно пытаясь найти объяснение произошедшему.

– А как насчет полицейского, который был с вами? – вспомнил он. – Не мог он рассказать?

– Джон Уэлан? Нет. Он один из моих наиболее доверенных сотрудников.

– Может быть, он зашел в ту самую комнату за зеркалом, в которой вы находились во время моего первого допроса, и подслушал наш разговор?

– Уверен, что нет. Я сказал ему, чтобы он оставил нас наедине для приватной беседы. Он не мог не подчиниться.

Немного поразмыслив, Джеймсон кивнул: Ардженти не лгал или, по крайней мере, верил, что говорит правду.

– Если не Уэлан, значит, вне всякого сомнения, туда проник кто-то другой. – Финли снова ткнул пальцем в газету. – Если только вы не сможете выяснить, как иначе они сумели завладеть этой информацией.

* * *

Натужно пыхтя, паром плыл в сторону острова Блэкуэлл Айленд. Ардженти перегнулся через поручень палубы и бросил взгляд на воду. Смеркалось. К его возвращению будет совсем темно.