Онлайн книга «Над Тиссой. Горная весна. Дунайские ночи»
|
«Значит, обещаешь полную безопасность?» Василь закивал головой. «А какую дашь гарантию?» Обветренное, с пошершавившими губами лицо Гойды стало серьезным, строгим: «Пусть я победы не дождусь, если не выведу вас на простор!» «Вот теперь никаких сомнений не имею! - Зубавин засмеялся. - Что хочешь в награду? Обещаю исполнить любое твое желание». Так встретились Василь Гойда и Евгений Николаевич Зубавин. Еще целый год воевали они в Карпатах, в Трансильвании и в Альпах. Довелось им побывать и в Берлине. После войны их дороги разошлись, но не прошла даром дружба с Зубавиным. Партизанская отвага и смелость, настойчивость и уменье разбираться в людях, готовность преодолеть любые трудности пригодились Василю Гойде и в мирные дни, в труде. Он гораздо быстрее, чем другие, в течение трех лет, заработал право на управление паровозом. …Майор Зубавин поднялся из-за стола и, раскинув руки, пошел навстречу Гойде: - А, Дудошник! (Это была партизанская кличка Гойды.) Здорово, Василий Иваныч! Ты что же так долго не показываешься? Месяца три не видались. Зазнался, что ли? - Как не зазнаться, Евгений Николаевич! - улыбнулся Гойда. - Механик!.. Третью неделю самостоятельно таскаю поезда в Карпаты и за границу. - Слыхал, слыхал… Поздравляю!.. Садись и рассказывай, как живешь. - В другой раз, Евгений Николаевич, расскажу, а сейчас… Расстегнув шинель, Гойда достал из-под полы чуть привянувший, распространяющий острый аромат увядания букет сирени с приколотой к нему орденской ленточкой. Потом в его руках появилась толстая тетрадь в клеенчатой обложке. - Дружок у меня появился, Евгений Николаевич. Рубаха-парень. Гвардеец. Орденов - на десятерых. Веселый. Песенный. Щедрый. Девчата на него засматриваются, а я… Подозрительный он тип. Конечно, может быть я ошибаюсь… Вот, посмотрите. Гойда положил на стол букет сирени и развернул тетрадь на той странице, где подробно рассказывалось, как, когда и при каких обстоятельствах он впервые встретился с Иваном Белограем. Майор Зубавин молча, ни разу не взглянув на Гойду, прочитал его записки. Василь не сводил глаз с лица Зубавина, стараясь угадать, ошибся он или не ошибся. Но прочитана уже последняя страница, а лицо Зубавина по-прежнему невозмутимо спокойно. - Ну? - наконец, не выдержав тягостного молчания майора, спросил Гойда. Зубавин не ответил. Выдвинув ящик письменного стола, он достал лупу, тщательно протер ее замшей и склонился над букетом. Не найдя ничего достойного внимания в ветках сирени, он отодвинул их и стал пристально изучать орденскую ленточку. - Я так и думал! - воскликнул он и посмотрел на Гойду добрыми и благодарными глазами. - Молодец, Вася! - Что, Евгений Николаевич? - Сейчас всё выясним. Потерпи. Зубавин долго вертел ленточку в руках, потом окунул ее в какую-то жидкость, налитую в стакан. - Почта! Шифрованная! - объявил он, рассматривая через лупу цифры, искусно нанесенные на ткань. Зубавин позвонил. Вошел пожилой человек с погонами капитана. Зубавин бережно, пинцетом взял ленточку, завернул ее в лист чистой бумаги: - Срочно расшифруйте. Капитан сдержанно кивнул седеющей головой, молча вышел. - Значит, твой дружок больше всего интересовался тоннелями и железнодорожными мостами? - поворачиваясь к Гойде, спросил Зубавин. - Да. Интересовался осторожно, под разными предлогами, но от меня не скроешься. - Зачем же ему это надо, как ты думаешь? - Думаю, пока присматривается - что и как. Выбирает подходящие позиции и помощников. Дудки! Ни одного не найдет. - А этот… путевой обходчик, Певчук? - Просчитается и с этим. Вернет Тарас Кузьмич деньги, вот увидите. Или вам доставит. Головой за него ручаюсь. - Есть чем поручиться! - Зубавин потрепал тугие пшеничные кудри механика. - Спасибо, Василий Иванович. Умница! Каким был, таким и остался. …В один из обыкновенных рабочих дней майор Зубавин подъехал к яворскому депо в сопровождении Грончака. Не привлекая к себе внимания, они прошли в кабинет начальника депо. Из окна кабинета хорошо были видны все канавы, на которых ремонтировались паровозы. На первой канаве работал слесарь Белограй. В синей спецовке, белокурый и веселый, беспечно насвистывая, он сидел на крыше паровозной будки, монтировал сияющий медью сигнал. Зубавин не мог оторвать от него взгляда. Кажется, все ясно, а он все смотрел и смотрел, как бы разглядывая еще какую-то тайну лазутчика. Долго и через сложные препятствия пробивался Зубавин к этому белокурому песиголовцу. С гибелью Дзюбы и исчезновением шофера Скибана майор Зубавин потерял нить, прямо ведущую к главному нарушителю. Теперь все поиски надо было начинать сначала, от истоков событий. Зубавин решил установить личность каждого, кто прибыл в Явор после того дня, когда была нарушена граница. Людей набралось порядочно. Зубавина в первую очередь заинтересовали семь человек - те, кто определился на работу в депо и на железную дорогу: два паровозных слесаря, кочегар, стрелочник, составитель, телеграфист; под маской советского человека, возможно, и скрывается шеф Карела Грончака. Конечно, Зубавин был готов и к неожиданностям. Тот факт, что шеф Грончака должен был действовать на железной дороге, не означал еще, что он обязательно будет служить здесь же. Он мог устроиться и в городе, работать парикмахером, счетоводом, продавцом. Враг был опытен и осторожен - он не попался в ловушку, не пришел в больницу к своему подручному. Из семи человек, на которых Зубавин пока сосредоточил свое внимание, ничем не выделялся паровозный слесарь, демобилизованный старшина Иван Федорович Белограй. Документы его были в полном порядке. Убедительными казались и мотивы, по которым он приехал в Явор. Работал Белограй не хуже всякого другого слесаря, с усердием и умело. Но одна деталь привлекла внимание Зубавина. Выясняя, как Белограй попал в депо, он узнал, что того рекомендовал военком Пирожниченко как своего фронтового друга. Зубавин направился к военкому, чтобы проверить свое хорошее впечатление о Белограе и оставить его в покое. Но майор Пирожниченко ничего не подтвердил - наоборот, он посеял в душе Зубавина сомнение. Оказывается, они вовсе не были фронтовыми друзьями. Даже не встречались до Явора. Почему же военком рекомендовал Белограя? Пирожниченко не смутился: а почему и не порекомендовать, если понравился человек! Ведь он заслуженный фронтовик, геройски отличился в боях за освобождение Закарпатья. Зубавин терпеливо продолжал наблюдение за депо и станцией. Слесаря Белограя изучал особо. Он знал, что враг так илииначе, рано или поздно, но должен попытаться связаться со своими сообщниками, и ждал этой попытки. И вот - умные догадки пограничника Смолярчука, берлинские письма к Терезии Ивана Белограя и несколько веток сирени, к которым приколота орденская ленточка с прочитанной шифровкой. |