Онлайн книга «Ожерелье богини Кали»
|
Капитан подошел к двери, на которой была медная табличка: «Директор музея А. К. Мынбаев». Шерстоухов постучал в дверь, услышал из-за нее невнятный ответ и вошел в кабинет директора. Этот кабинет был заставлен всевозможными восточными редкостями и экзотическими предметами. На самом видном месте красовалась раскрашенная статуя самурая в полном комплекте боевых доспехов, позади нее, у стены, стоял резной индийский сундук из красного дерева, рядом – черный японский лаковый шкафчик, за ним – китайская расписная ширма с танцующими журавлями и крадущимися тиграми, на низком резном столике стояла деревянная статуэтка, изображающая шестирукого Шиву, рядом – медное изображение лежащего Будды с невозмутимым выражением лица. На стенах висели восточные гравюры и китайские шелковые свитки с живописными изображениями цветов и птиц, огнедышащих драконов и зеркальных карпов. В центре этого кабинета стоял письменный стол из черного дерева, за которым величественно восседал человек с наголо выбритой головой и невозмутимым восточным лицом, чем-то немного похожий на статую Будды. Шерстоухов подумал, что этот человек как нельзя лучше подходит к этому кабинету и ко всему музею. – Я вас слушаю, – проговорил хозяин кабинета, чуть заметно опустив веки. – Капитан Шерстоухов, отдел по расследованию особо тяжких преступлений. – Капитан предъявил свое удостоверение. – Абдулла Каримович Мынбаев, директор этого скромного музея, – представился в ответ восточный человек. – И что же могло привести к нам сотрудника такого серьезного отдела? У нас место тихое, сотрудники безобидные, никаких преступлений в стенах нашего музея не происходило, не говоря уж об особо тяжких… все особо тяжкие преступления, о которых нам известно по долгу службы, случились пятьсот лет назад или больше, так что вас они вряд ли интересуют… – Я разыскиваю в связи с серьезным преступлением одну вашу сотрудницу, – проговорил капитан. – У меня имеется ее подробное словесное описание. Это женщина средних лет, среднего роста, среднего телосложения, с крашеными волосами. – Трудновато определить ее по такому описанию! Под него подходит половина моих сотрудниц! – Постойте! – перебил директора Шерстоухов. – Есть одна особая примета. У нее на левой щеке крупная родинка! – Родинка на левой щеке? – переспросил директор. – Так это Марианна Вячеславовна! – Марианна Вячеславовна? А дальше? – Марианна Вячеславовна Горобец, – продолжил директор. – Старший научный сотрудник отдела средневековой индийской культуры. Очень серьезный, авторитетный сотрудник, прекрасный человек, не могу себе представить, чтобы она была замешана в какое-то преступление, тем более особо тяжкое. – Я ни в чем ее не обвиняю… пока, – поспешил заверить директора Шерстоухов. – Мне нужно с ней просто поговорить, возможно, она является свидетелем по очень важному делу. – Ну что ж, постараюсь вам помочь в силу моих возможностей. – Директор снял трубку с телефонного аппарата и, не набирая номера, проговорил: – Нелли Васильевна, а где у нас Марианна Вячеславовна? Да, Марианна Вячеславовна Горобец… Тут к ней пришел человек… ах, вот как… ах, вот оно что… – Директор еще немного послушал, затем положил трубку на рычаг и поднял глаза на капитана: – Дело в том, что сегодня Марианна Вячеславовна не пришла на работу. Наверное, она заболела. Правда, обычно в таких случаях она звонит, предупреждает непосредственного начальника, а тут не позвонила. Вообще-то это не в ее правилах… – А ей пробовали звонить? – встревожился капитан. – Да, пробовали. Нелли Васильевна, мой заместитель, звонила ей, но телефон не отвечает. – Дайте мне, пожалуйста, ее координаты! – потребовал капитан. – Все телефоны, адрес… – Вы думаете, с ней что-то могло случиться? – забеспокоился директор. – Что-то серьезное? – Я думаю, что не нужно терять время! Беспокойство капитана передалось директору, и тот быстро нашел все координаты сотрудницы. Капитан торопливо поблагодарил его и чуть ли не бегом покинул музей. Через полчаса Шерстоухов уже подъехал к дому Марианны Вячеславовны. Он набрал на домофоне кнопки с номером ее квартиры – но никто не отозвался. Тогда, чтобы не терять время, нажал подряд еще несколько кнопок. Из домофона донеслись чьи-то недовольные голоса. Наконец, прозвучал еще один женский голос: – Это ты, Костя? – Я! – отозвался капитан. – Молоко купил? – Купил, купил, открывай! Замок щелкнул, и дверь открылась. Кабина лифта находилась на верхнем этаже, и капитан, не в силах ждать, пока она спустится, бегом поднялся на четвертый этаж, подбежал к двери нужной квартиры и, не успев перевести дыхание, резко, нетерпеливо позвонил в звонок. И на этот раз ему никто не ответил. Капитан отдышался, постарался успокоиться. У него были самые скверные предчувствия. Однако он не стал взламывать дверь, чтобы не испортить возможные следы, вместо этого он достал телефон и срочно вызвал бригаду криминалистов. Криминалисты приехали очень быстро, сняли с двери отпечатки пальцев и прочие следы. Затем специалист, вооруженный комплектом инструментов, открыл дверь, и бригада вошла в квартиру. Теперь Шерстоухов больше не мог ждать. Он устремился вперед и первым влетел в гостиную. И замер на пороге, хотя увиденное не было для него полной неожиданностью. Посреди гостиной в резном индийском кресле сидела женщина, лицо которой было закрыто платком. Шелковым индийским платком с изображением богини Кали. Точно таким же платком, как в двух предыдущих случаях. Хотя лица ее не было видно, капитан Шерстоухов не сомневался, что это – Марианна Вячеславовна Горобец, старший научный сотрудник Музея восточного искусства. – Опоздали… – проговорил капитан тоскливо. 15 мая 1864 года. Со времени моей последней записи прошло много дней, и за эти дни случились события ужасные и удивительные. Жизнь моя переменилась страшным и немыслимым образом. Мне пришлось увидеть такое, о чем большинство моих соотечественников и не подозревают. Да и сам я стал совершенно другим человеком. За эти дни не раз я думал, что жизнь моя кончена, и не надеялся, что смогу продолжить свои записи. Но вот сейчас я снова пишу, чтобы оставить потомкам свидетельство этих удивительных событий. На следующее утро, после того как мы остановились на последнюю (так мы думали) ночевку, все поднялись раньше обычного – так спешили дойти до владений раджи. |