Онлайн книга «Бледная Холера»
— И как, скрестились? — Пока не знаю, весной будет видно. — С этим разобрались, слава богу, а то я в толк взять не мог, что за каша в этом мешке. Давайте еще немного приблизимся к истине. Скажите, пожалуйста, на кой черт вы оставили у Бучинского свои резиновые сапоги, рыбу и мусор из леса? — Видите ли, нам пришло в голову, — начала я осторожно, — как бы это сказать... Мы же не знаем, кто убил этого подлеца Тупня... (А, пропади оно все пропадом!) Я решила забрать у него материалы по скачкам, чтобы не пропали. У меня бумаги были бы в большей безопасности. В спешке и покидала в мешок для мусора... — Мешок сначала лежал на шкафу? — Что, пыль нас выдала? На шкафу, на шкафу... Только о том, что у Тупня имелся компромат, мы догадывались. И поскольку за домом могли следить, пришлось провернуть операцию с мешками. И я обрисовала нашу погрузо-разгрузочную процедуру. Правда, про сами бумаги умолчала. Но следующий вопрос напрашивался сам собой. И Гурский не стал с ним тянуть: — Что это за бумаги? Что за материалы по скачкам? — Пожалуйста, могу их вам показать. Точно такие же, как вот эти. Прошу вас, взгляните... Я решительно провела его в кабинет и открыла ящик. Груда бумаг выглядела впечатляюще. Программки многолетней давности, все исписанные, полные заметок, замечаний, наблюдений. Статистические выкладки на больших листах бумаги, карточки с данными карьерного роста каждой лошади, расчеты, результаты заездов... Целая продовольственная (или как ее там?) база для компьютера. У пана Теодора тоже имелось кое-что, но моим добром можно было нагрузить целый мусоровоз, а не один мешок. На лице Гурского чередовались восхищение, ужас и сомнение. По-моему, сомнение преобладало. — Это и есть то, что вы так упорно прячете? — Вы ведь не игрок, правда? — Я снисходительно покачала головой и задвинула ящик. — Как вы думаете, откуда я знаю о преступлениях Тупня? Скачки и лошади — это огромный бизнес и огромные деньги. И Тупень имел к этому бизнесу непосредственное отношение. И у него наверняка имелись конкуренты. Как и враги. Вы ведь не верите, что там сплошь белые и пушистые водятся? Нет, в такое Гурский не верил. — Так почему же они у вас не забрали все это добро? — спросил Гурский, когда мы опять оказались в гостиной. — Вы имеете в виду эти бумаги? — А разве не их искали? Я пожала плечами: — Ну уж нет. Это — груда мусора, которую никто не разгребет. А вот у пана Теодора все было отсортировано и аккуратно сложено. Ничего лишнего, сплошь полезная информация, которая для разбирающегося человека настоящий клад. И вообще, если кто-то за нами и впрямь следил и видел, как мы таскаем туда-сюда черные мешки, то именно его он и стал бы искать, а не старую макулатуру. Здесь многое уже обесценилось... Я запуталась окончательно и бесповоротно, кроме того, собственная криминальная бездарность и воспоминания об аферах с лошадьми разозлили меня настолько, что о мешке в багажнике я начисто забыла. Может, Гурский и спросил бы о нем, но в этот момент бренькнул его мобильник. Роберт больше слушал, чем говорил. — Здесь были двое, — торжественно объявил он после окончания разговора. — Оба в перчатках, мужчины, в общем, известные мне деятели. Они, наверно, собирались пошуровать как следует, вот и задернули занавески, чтобы никто снаружи их не заметил. Дом у вас открыт для всех желающих. Ну-ка, ну-ка... Вы были на бегах. Когда кончаются скачки, известно. А вы случайно не вернулись раньше времени? — Так получилось. Я пропустила последний заезд, не хотелось стоять в пробке. — Значит, вам нанесут еще один визит, вы их вспугнули. Все указывает на то, что именно мешок они и искали. — Значит, за мной действительно следили?! — Может, оно и к лучшему, что вы не вошли в дом. — А иначе что? Стали бы меня пытать, задавать глупые вопросы? Гурский пропустил мимо ушей мои слова. — Что вы знаете о бывшей жене пана Бучинского? Вот уж про красавицу Еву я могла сплетничать сколько душеньке угодно. Перемена темы меня обрадовала, но я тут же поняла, что, по сути, знаю о Еве очень мало. — Красивая женщина. Гораздо моложе нас с паном Теодором. Очень жадная. — Где она живет? — Понятия не имею. А пан Теодор разве вам не сказал? Но отвечать Гурский не собирался — только спрашивать. — Чем она занимается? — Скорее всего, ничем. Она не очень работящая. — Откуда вы знаете насчет жадности? — Старые сплетни и мой дедуктивный метод. — И что говорят сплетни? Вздохнув, я решила нарушить двустороннее соглашение и рассказала Гурскому об интересном пункте брачного договора, который затруднял раздел имущества и способствовал тому, что прекрасная хищница заботилась о благосостоянии пана Теодора. Подробности, само собой, мне были неведомы. — Кто мог бы рассказать о ней побольше? — Бог его знает. Кто-нибудь из фаворитов. Только о ее любовниках я уж точно совершенно не в курсе. Подруга? Подруг у нее не было, только соперницы. Точно, может, соперница? На что вам вообще эта Ева сдалась? Гурский ответил. Этак небрежно-рассеянно, будто мысли его далеко-далеко. — Пани Бучинская необходима, чтобы разобраться с результатами дактилоскопии, — объяснил он. Только значительно позже я поняла, что он говорил неправду. — Я не знаю ее реального места проживания, она до сих пор прописана в доме бывшего мужа. Никак не могу ее найти, не объявлять же в розыск. С женой покойного та же история. Вы ведь не забыли, кто был покойный? Думаете, можно вот так, за здорово живешь, войти в его дом и собрать отпечатки пальцев? Ха-ха-ха. Я выразила ему свои соболезнования и в знак утешения предложила еще чайку. Мне казалось странным, что о жене пана Теодора он расспрашивает меня, а не бывшего супруга. Но цепляться к этому не хотелось. Лучше позже сама побеседую с паном Теодором. Между прочим, интересно, куда она могла подеваться... — Вот еще что, — вспомнила я. — Уж не знаю, как там у вас дело обстоит со следами. Соседка утверждает, что кто-то шлялся по садику. Она вам говорила? — Говорила, говорила... — Поначалу-то соседка помалкивала, грешила на новую невесту пана Бучинского, девушку, по ее словам, невинную, как дитя... — Алину Яворскую? — Да, Алинку, фамилии не знаю. Она уехала, у нее алиби. — Я в курсе. — Ах, так вы уже проверили? Очень хорошо. Значит, Алинка исключается... Что-то в выражении лица Гурского меня насторожило. |