Книга Цена всех вещей, страница 29 – Мэгги Лерман

Когда она была рядом, я больше ни в ком не нуждался. Мне не нужно было изображать из себя Уотерса, у которого всегда все круто и клево. И поскольку никто не ждал от меня изъявлений радости и счастья, мне как-то само собой становилось лучше.

Поэтому в среду я чувствовал себя настолько хорошо, насколько это возможно для нелоботомизированного человека — в семье этого даже не заметили. Все, как обычно, собрались за столом, чтобы позавтракать, несмотря на то что Брайан и Дев здесь больше не жили.

— Приберись сегодня в мастерской, ладно, Маркос? — попросила мама. Она достала свой гроссбух и теперь что-то внимательно там изучала. Мы давно пытались заставить ее внести все счета в компьютер, но она вцепилась в свою книгу мертвой хваткой, не позволяя никому из нас даже прикасаться к ней.

— Где ты в конце концов пропадал? — спросил Брайан.

— Спал в своей комнате.

Брайан округлил глаза, а Дев выпалил мне в лицо «ну, привет!».

— Чем-то занимался в комнате, это уж точно.

— О! У Маркоса появилась девушка! — воскликнул Кэл. — Я видел, как они выходили вместе из школьного автобуса.

— О-о-о, и кто же она? Горячая штучка? — спросил Дев.

— Ничего так. Ее зовут Диана Норс. И у нее обалденные красные волосы.

— Как пылко, — сказал Дев.

— Они с одного курса, как я понимаю. Подружка Ари Мадригал.

Они едва упомянули об Ари, не говоря уже о том, чтобы вспомнить об Уине — Уин и Ари, Ари и Уин — и тут же вернулись к разговору, спеша закончить мысль.

— Пригласи ее к нам, Маркос, я хочу с ней познакомиться, — сказала мама.

— Это не то, что вы думаете.

Мама нахмурилась.

— Тогда что же это такое?

— Ты нас стесняешься?

— Боишься, что мы ее уведем?

— Дружеский совет, — это была фирменная фраза Брайана. — Приводить или не приводить ее сюда — твое дело, главное, не набери слишком много обязательств в течение этого учебного года. Чтобы перед тобой были открыты все дороги.

— Брайан хочет сказать, что ты еще слишком молод, чтобы связывать себя какими-то обязательствами, — пояснила мама, и Брайан пожал плечами.

— Только держи ее поблизости, — заявил Дев. — Однажды Маркос ее бросит, и тогда она, возможно, захочет встречаться со мной.

— Ты не в ее вкусе, — сказал я, и Дев рассмеялся. — К тому же мы просто друзья.

Все за столом разом повернулись ко мне. Не стоило этого говорить. Уж лучше бы они думали, что я подцепил девчонку, чем гадали: что же такое случилось с Маркосом? Поэтому я поднялся прежде, чем они успели открыть рты.

— Я собираюсь подмести в мастерской.

Оказавшись снаружи, я тут же захотел отыскать Диану и рассказать ей обо всем. Хотя она вряд ли поняла бы меня, ей бы наверняка не понравилось, в каком ключе о ней говорили. И ко всему прочему, она подрабатывала няней и сегодня весь день была на работе, а мне предстояло заняться какой-то хренью. Так что идея постепенно сошла на нет.

Я брел по городу и мысленно разговаривал сам с собой.

— Ненавижу свою семью.

— Ты их не ненавидишь.

— Я ненавижу их за то, что они думают, будто все обо мне знают.

— А это не так?

— Нет! Они считают, что я такой же, как они, только моложе. Словно они когда-то были мной. Дев даже иногда забывает, что я не играю в водное поло, представляешь? Потому что он играл.

— Они любят тебя.

— Да. До тех пор, пока не начинают стесняться.

— И что их так смущает?

— То, что я не веду себя, как настоящий Уотерс?

— Что это значит?

— Это значит, что я не такой крутой, как они. Слишком сильно напился на пляжном пикнике. Придумал дурацкую шутку для выпускного бала. Да и вообще я все делаю не так.

— А что же еще не так?

— Диана. Нет. Не знаю. Возможно. Они такими не интересуются.

— Ты слишком мало им доверяешь.

Я остановился. Наклонился вперед. Положил руки на колени. Судорожно вдохнул воздух. И ощутил, что земля уходит у меня из-под ног. Обычный квартал, повсюду сдаваемые в аренду квартиры, а на улице никого, потому что для туристов еще слишком рано.

На секунду мне показалось, что я говорю уже не с самим собой. Я слышал Уина.

Уин любил моих братьев. И они тоже любили его, хотя с тех пор, как он умер, мы ни разу о нем не упоминали. Мы вообще ни о чем не говорили. Иногда они втроем с мамой вспоминали об отце, но истории эти были настолько древними, что я ничего подобного просто не помнил. Уина мы игнорировали. Если бы я погиб вместо него, готов поспорить, они трепались бы о нас с Уином днями напролет. Но было кое-что, касавшееся меня, что заставляло их закрыть рты. Нет.

Когда я вновь обрел возможность двигаться, все мысли мигом вылетели у меня из головы, и я понесся к семейному магазину, скобяной лавке Уотерсов, на всех парах. На заднем дворе у нас находился деревообрабатывающий цех со всеми столярными принадлежностями и другими чисто мужскими приспособлениями, которые когда-либо могли кому-то понадобиться. Я даже догадывался, что отец открыл скобяную лавку для того, чтобы обустроить себе эту мастерскую.

Я пробежал между длинными рядами хлама и отпер маленькую, почти незаметную дверцу. Я подмел так быстро, что мама едва ли смогла бы заметить разницу, и решил заняться сваркой валявшихся на полу металлических трубочек в кальян для курения марихуаны, несмотря на то что пользоваться сварочным аппаратом мне не разрешали. Его даже заперли за сетчатой дверью в углу магазина, словно я не знал, где найти ключ. Ключ хранился на крючке, прибитом к двери мастерской. Сварка требовала предельной концентрации внимания. К тому же я сделал на пять кальянов больше, чем планировал, — приспособления для употребления наркоты были востребованным товаром на соответствующем рынке, пока Брайан его не обнаружил. Часы текли как вода до тех пор, пока я не заметил на одном из мониторов камер видеонаблюдения Ари Мадригал.

Из-за того, что магазин давно превратился в запутанный и захламленный лабиринт, кто угодно мог прийти и вынести половину ассортимента абсолютно незаметно. Но вместо того, чтобы расчистить и организовать пространство — Бог запретил клану Уотерсов строить настолько амбициозные планы, — мы устанавливали все новые и новые камеры. На них отражался каждый закоулок и несколько тупиков. Все эти картинки транслировались на плоский монитор в виде таблицы.

Ари слонялась от прохода к проходу, на лице ее застыло выражение крайнего удивления. Я улыбнулся. Она бывала здесь бессчетное количество раз, но не замечала ничего вокруг себя. Было ясно: без посторонней помощи она меня не найдет. Я включил громкоговоритель.

— Направо возле наждачной бумаги. — Она вздрогнула, споткнулась, но повернула. — В дверь налево возле живописного мусора.