Онлайн книга «Девушка по вызову»
– …я не поняла… – Эмма очнулась от воспоминаний и сморщила лоб, напрягаясь, чтобы уловить смысл произнесенных мужчиной слов. – Повторите еще раз, пожалуйста, что вы сказали? Мужчина, сидевший в середине вагона и вот уже в течение целого часа разглядывающий ее, теперь оказался прямо напротив Эммы и о чем-то спрашивал ее. Но из-за звона в ушах, от сильной усталости и общего болезненного состояния она никак не могла сосредоточиться на его голосе. – Я только хотел спросить вас, все ли с вами в порядке… У вас такое лицо… Быть может, вам нужна помощь? Мужчине было под сорок, он был худощав, смугл, а волосы, волнисто и аккуратно обрамлявшие тонкое умное лицо, были совершенно седыми. Большие, почти черные глаза, прямой изящный нос, полные розовые губы и впалые щеки делали незнакомца необычайно красивым. Эмме не часто приходилось встречать столь одухотворенные и совершенные лица, как у этого господина. Казалось, такие люди сделаны из иного, более качественного материала, больше того, они, как правило, всегда знают, чего хотят от жизни, и живут результатами деятельности лишь своего ума, но никак не рук. Вот и этот мужчина выглядел на редкость холеным, ухоженным, чистым и производил впечатление человека, не совершившего в своей жизни ни одной ошибки. – А почему вы спрашиваете меня об этом? – Эмма попыталась взять себя в руки. Реальная жизнь, заключавшаяся сейчас в этой совершенно бессмысленной поездке в неизвестность, надвигалась на Эмму с устрашающей быстротой. Ведь она села на первую же попавшуюся электричку, только чтобы поскорее уехать из города. Но куда? Этого не знал никто. Она бежала от Перова, от себя и от той жизни, в которой больше не могла существовать. Быть может, стук колес напомнил ей о возможности быстро и страшно переместиться в ИНОЙ мир? Она вздрогнула от представленного: распростертое окровавленное тело на рельсах… – Да потому, что у вас взгляд человека, который сильно напуган… у которого случилось несчастье… – А вы кто? Волшебник, который помогает заплаканным девушкам в электричках? – Она говорила не зло, а просто произносила какие-то фразы, чтобы не молчать. Ей было даже приятно, что нашелся кто-то, готовый обратить на нее внимание. Мужчина был в светлых брюках и легком кремовом джемпере. На коленях он держал роскошный дорогой «дипломат» с позолоченными замочками. – В принципе я просто добрый человек… Я всю дорогу смотрел на вас и понял, что у вас что-то случилось… У вас слезы в глазах до сих пор… Кроме того, вы такая красивая… Вас хочется пожалеть, успокоить. Вот я и пересел к вам. Если бы вы меня сейчас спросили, испытываю ли я к вам какое-нибудь другое чувство, кроме жалости, я ответил бы вам прямо: да и еще раз да. Я эстет, я люблю все красивое, и если бы вы были неодушевленным предметом, я бы взял вас к себе и любовался вами каждый день. – Так я и знала. – Эмма вдруг улыбнулась сквозь слезы – ей было удивительно приятно услышать эти слова, и она сразу же почувствовала симпатию к этому человеку. – Душа моя почему-то никого не интересует. Если уж вы такой откровенный, тогда скажите: вы любовались бы мной в одетом или раздетом виде? – Двусмысленный вопрос, его можно понять по-разному: вы имеете в виду МОЮ раздетость или свою? – Мою-мою, конечно… – Поначалу нет… Я бы поставил вас в вашей одежде на постамент и каждый день снимал бы по одной вещи… Сначала вот эту кофточку, на следующий день юбку, потом принялся бы за ваше нежное белое белье… – А почему вы решили, что оно у меня белое? – Не знаю… Просто представил, и все. – А что бы вы делали со мной дальше? – Купил бы прозрачные одежды и наряжал бы вас, как куклу… И вы были бы моей собственностью, а друзья, которые приходили бы ко мне, начали бы испытывать к вам эротические чувства… Но вы бы принадлежали только мне… – Каким образом? – В воображении… – теперь уже рассмеялся мужчина. – Как вас зовут, заплаканная девушка? – Эмма. Как Бовари. – Ни разу не был знаком с Эммами… Вам очень подходит это имя. Вы, должно быть, так же, как Бовари, способны внушать мужчинам страсть? – Наверно… – Только, на мой взгляд, Эмма Бовари была намного полнее и уж, конечно, более зрелая… А вам от силы лет восемнадцать? – Двадцать. – Куда вы едете, Эмма? – Мужчина вдруг заволновался и приник к окну. Должно быть, приближалась его станция. – Сначала скажите, как вас зовут… Вдруг мы встретимся еще раз… И тогда я смогу подойти к вам и сказать: «Здравствуйте, Николай Петрович!», к примеру. – Тогда вам придется сказать: «Здравствуй, Сергей». – Вам сейчас выходить, Сергей? – Вообще-то, да. Послушай, я вижу, что ты катаешься на электричке просто так… Пойдем ко мне, я покормлю тебя ужином, напою домашним вином, и ты мне все расскажешь… если захочешь, конечно… Правда, я живу не один, у меня есть жена и сын, но можешь мне поверить, они будут тебе рады… – С какой стати им радоваться-то? – усмехнулась Эмма, понимая, что мысленно она уже пьет вино в компании этого приятного человека и спит в его доме, в котором наверняка пахнет лесом и садом. – Да потому что они уже одичали там, на даче, и будут рады любому гостю… Он протянул ей руку, она легко поднялась со скамьи и пошла, держась за его руку, к выходу. Электричка остановилась, двери открылись. Сергей, спрыгнув на платформу, помог ей сойти со ступенек. Электричка покатила дальше, а они остались стоять посреди освещенной желтыми огнями платформы и слушать гул удаляющегося электрического монстра. Стало тихо-тихо. За решетками ограды шумела листва, прямо за широкой лестницей просматривалась освещенная фонарями дорога, ведущая в дачный поселок. Разноцветные домики, утопающие в потемневшей зелени садов и разреженного хвойного леса, манили к себе уютным оранжевым светом окон. – Ну что, Эмма, пойдем? Держись за меня… – Они спустились по лестнице вниз и быстрым шагом направились в самую глубь садов. Эмма держалась за Сергея и ощущала рукой тепло его локтя. Она непроизвольным движением прижалась к нему покрепче, и у нее от этого порыва внезапно перехватило дыхание: ей стало необыкновенно легко при мысли, что сегодняшнюю ночь она проведет не в постели одинокого и скучающего нарцисса-эксгибициониста, а под крышей ДАЧИ. Это слово у нее ассоциировалось с семьей, теплом и варениками с вишней. Должно быть, потому, что, когда еще была жива ее мама, их пригласили в гости на дачу к одним знакомым, где их угощали именно этим блюдом… Но мама умерла вот уже три года назад. И никто больше не приглашал ее ни на какую дачу. Перов заменил ей всех. Насильно. Против ее воли. Он стал ее хозяином. – Пришли… – Сергей остановился и посмотрел Эмме в лицо. – Ау… Очнись… Лучше запоминай, чтобы нашла в следующий раз… 64-й километр, село Луговое поблизости, это для ориентира… Они стояли напротив большого двухэтажного дома из красного кирпича. Забор заменяла металлическая сетка «рабица», за которой просматривалось ярко освещенное крыльцо с белой гипсовой чашей, засаженной огненными бархотками. За белыми занавесками горел свет. |