Онлайн книга «Дознание в Риге»
|
Так, с собственным чичероном Алексей осматривал славный город до вечера. Ровно в восемь пополудни, когда приезжие сидели в номере, к ним постучали. Вошел Растегаев. – Ваше высокоблагородие, а какая предполагается награда? – сразу взял он быка за рога. – Ежели, значит, кто поможет вам найти злодея… Титус хотел ответить за Лыкова, но тот его опередил: – Тысяча рублей. Лицо у надзирателя почтительно вытянулось. – Ого! За такие деньги к вам тут любой на службу поступит. – Любого нам не надо, Сергей… э-э… – Петрович. А как вы имя узнали? – …Сергей Петрович. Имя ваше мы узнали из календаря – вы же в нем указаны. – Виноват, забыл. – А нас зовут Яан Францевич и Алексей Николаевич. Так вот, любого мы не хотим, а желаем человека опытного и честного. И чтобы он был при этом сведущ. Кто попало убийцу не сыщет. – Понятно, Алексей Николаевич. Я сам бы всей душой и с удовольствием, но господин пристав после вашего ухода строго-настрого запретил вам помогать. Под угрозой немедленного увольнения. – Вот даже как? – поразился надворный советник. – Именно. Поэтому речь я поведу не о себе. А о другом человеке. Бывшем нашем надзирателе. – Бывшем? – насторожился Яан. – Его выгнали? За что? – Нет, господин Никифоров ушел со службы сам. И начальство очень об том сокрушалось. – Сергей Петрович, а может, в ресторан, по кружке пива? – перебил гостя Лыков, но тот отказался: – Нет, не надо, чтобы нас вместе видели. Давайте тут посидим. Так я продолжу. Александр Лукич был лучшим надзирателем в сыскном отделении. Не далее как в декабре он в одиночку задержал важного преступника, приговоренного к арестантским ротам и сбежавшего из-под стражи. В январе поймал воров железа, а следом шайку квартирных громил взял с поличным. Жулики очень его боялись! Прозвище ему дали – Зверогон. Всех держал в кулаке. Но… пришлось Никифорову оставить службу. Не по своей воле. И не по приказу начальства. – Прижал кого не следовало? – догадался Лыков. – Точно так, Алексей Николаевич. Видите ли, уголовные у нас трех главных национальностей: немцы, русские и латыши. Есть еще евреи, те, как полагается, мошенничеством занимаются. Ну, эстонцы по мелочам. А вот воры да грабители из трех наций. Главные, конечно, немцы. И Саша поймал на сбыте фальшивых банкнотов некоего Карла Преде. А тот оказался кассиром самого Цвейберга. – Поясните, кто это. – Теодор Цвейберг, если говорить на нашем жаргоне, будет «иван», главный жулик из германцев. Между прочим, прусский подданный! Купец, держит кассу ссуд, два ресторана на него записаны. Управляет Александровским рынком. А сам при этом маклак – первостатейный скупщик краденого. Даже из Ревеля ему везут! Был два срока гласным думы, знает в ней всех наперечет. Ну и… вась-вась. – Вась-вась? – не понял Титус. – Да. Решает там любые вопросы. Дума-то в Риге почитай вся немецкая, вот он и продвинул в исправляющие должность полицмейстера подполковника Лодыженского. – И что Лодыженский? Съел Никифорова? – Нет, Цвейберг поступил хитрее, – пояснил надзиратель. – К Саше пришли пять человек и сказали: тебя мы не тронем, ты полицейский надзиратель, а вот твою мать старушку утопим в Клюверском канале. Ежели не уйдешь с должности. Они живут вдвоем в Митавской части, в глухой улице по-возле этого канала. И Саша мать свою очень любит. – Полицмейстер ему не помог, – констатировал Лыков. – Именно! Никифоров, конечно, сообщил по начальству. И рассчитывал на защиту. А Лодыженский ему сам посоветовал уйти. Так, мол, матушка целее будет. – Однако… – пробормотал Титус. – Но ведь теперь у вас новый полицмейстер, Войтов, – сказал Алексей. Но Растегаев лишь махнул рукой: – Он временный человек и ничего решать не станет. Специалист по зеленому полю [22]. Ему уж замену нашли, к осени поставят. – И кто это будет? – Гертик. Немец. Все трое помолчали, потом Растегаев продолжил: – Мы, русские, все тут под богом ходим. Но я про Никифорова. Вот какой человек вам нужен. Он теперь частное лицо, ищет место. А для места требуется залог [23]. Залога у Александра Лукича нет, поскольку он взяток не брал. Ваши интересы тут сходятся. Он, как знающий потаенную Ригу, отыщет нужные вам улики. А вы ему поможете с залогом. – Очень верная мысль, – сразу согласился Алексей. – Вы ведь тоже, как действующий чиновник полиции, сумеете при необходимости незаметно помочь Никифорову? Справкой или еще чем… – Сумею. – А он, надо полагать, заплатит вам за это из своей доли. Растегаев слегка смутился, но ответил честно: – Мы с ним договоримся. Никифоров людей не обманывает. Ну а деньги… Что ж, деньги всем нужны. – Как нам познакомиться с отставным сыщиком? – Надо ехать к нему домой. Лучше прямо сейчас, пока понтонный мост не развели. И они отправились в Задвинье. По совету надзирателя, гости купили жестянку дорогого чая, сахарную голову и маковых баранок. Пока пролетка катила по мосту, Лыков обдумывал услышанное. Уже в который раз за сегодняшний день прозвучало слово «немцы». И опять с негативным оттенком. Послушать Растегаева, так они заправляют в городе всем. Уголовный атаман меняет по своей воле полицмейстеров! Руками городской думы. Сыщик бывал во многих российских городах. Везде начальника полиции назначает губернатор. Может учесть мнение городского головы, а может и проигнорировать. Да, управа влияет на текущую работу полиции, она же ее финансирует. Но вертикаль административного подчинения в империи важнее, чем власть рубля. Чиновник полиции, даже самый ничтожный, находится на коронной службе, и не купцам с домовладельцами руководить им. На это есть министр внутренних дел! Осторожнее надо относиться к словам обиженных русаков. Очень удобно свое собственное неумение свалить на немецкое всесилие… Опять же, и немцы бывают разные. Виктор Таубе вон тоже остзейский барон. Между тем пролетка съехала с моста и свернула направо. Сразу стало заметно, что это окраина. Яркие газовые фонари, что в центральной части, сменились на тусклые керосиновые. А мусора-то сколько! А пивных! В каждом доме. Лыков заметил и еще кое-что. Он толкнул Титуса локтем в бок и сказал: – Посмотри-ка на подоконники. Срам! |