Онлайн книга «Древний инстинкт»
– Привет, красотка! – Оля вошла тихо, так тихо, как умела ходить только она. – Ты как? Лене показалось, что от нее пахнет цветами. Она открыла глаза и тотчас зажмурила их. – Знаешь, здесь так светло, прямо глаза режет… Как дела? Я так тебя ждала. Оля, поставив на пол тяжелую сумку, вероятно с продуктами, присела на краешек кровати и взяла Лену за руку. – Я видела его. Представляешь, прихожу, а он там. Переживает, никак не может понять, где мы взяли деньги на операцию. Понимает, что ты в больнице, но не знает, как тебя найти. Думаю, очень обижен на то, что ты не обратилась за помощью к нему… – Я пожалела уже тысячу раз, но тогда некому было подсказать мне… У меня все в голове помутилось. Я так боялась, что когда он увидит меня, то сразу бросит. Хотя я должна была понять, что совершаю ошибку… Константинов, наверное, вызвал милицию, он не поверил мне, что я верну эти деньги… – А мне так кажется, что твой Бессонов все устроит и что он сам вернет ему деньги. Ты мне вот что скажи: сообщить ему, где ты, или по-прежнему будем играть в прятки? Ты бы видела, как он переживает… – Оля, теперь-то, когда все позади… Ты только посмотри на меня. На кого я похожа? Разве такую девушку можно любить? Нет, я не знаю, сколько должно пройти времени, чтобы я решилась показаться ему и все рассказать… И еще… Мне кажется, я знаю, кто меня порезал. – Знаешь? И кто же? – У меня пока нет сил проверять, а так, без доказательств, я не могу назвать имя этого человека… Мне нужно время, чтобы прийти в себя и встретиться с этим человеком. – Ты скажи хотя бы, это мужчина или женщина? – Нет, Оля, и не проси… И вообще давай о тебе: как твой Собакин? Ты же обманула меня, когда сказала, что он тебя бросил. Я же видела недавно, как блестели твои глаза… Ты по-прежнему встречаешься с ним? – Да, встречаюсь. Но понимаю, что рано или поздно все равно мы расстанемся. Ты была права, у него семья, он любит свою жену, а меня если и любит, то по-другому… Я ему нужна для вдохновения. Он же – режиссер… Ох, так тяжело все это, и знаю, что увязаю все больше и больше в этой паутине, и остановиться не могу… – Так и следишь за его окнами? – Слежу. – Оля опустила руки и принялась рассматривать их. – Не знаю, сколько еще продлится это безумие… – Хорошо, что ты еще понимаешь, что это безумие. Надеюсь, он-то, Собакин, не знает, что ты снимаешь комнату напротив его дома? – Нет. Ладно, бог с ним… Я принесла тебе поесть, салаты разные, фрукты, мясо… Ты должна нормально питаться, чтобы скорее поправиться. И Оля, вздыхая о своем, принялась доставать из сумки баночки и пакеты с провизией. Складывала это на столик, в холодильник, тумбочку… – Мама… – вдруг охнула она, и Лена услышала, как на пол что-то упало. – Не поняла… Смотри… У Оли в руках была новенькая книга Виктора Гюго «Человек, который смеется». – Откуда она у тебя? – стараясь сохранять спокойствие, прошептала Лена. – Это ты купила ее? Но зачем? – Лена, я ее не покупала… – Оля залилась краской до самых ушей. – Ты веришь мне? – Но она была у тебя в сумке… Это же не иголка, это толстая книга… – Во-первых, она легкая… Не знаю уж, как полиграфисты умудряются печатать на такой тонкой бумаге, но книга почти ничего не весит… – Ты оставляла эту сумку где-нибудь? – Конечно! И не один раз! В магазинах. Запирала в шкаф. Одна ячейка и вовсе не закрывалась, но я плюнула на это дело, подумаешь, кому могут понадобиться салаты, это же не деньги… – Наверно, тогда и подложили эту книгу… – Я вышла из дома, сумка была пустой, сложенной и лежала у меня в дамской сумочке, можешь мне поверить. Ты думаешь, это снова знак?.. – Оля, мне тяжело тебе говорить такое, но со мной это уже случилось, а с тобой… Словом, будь осторожна. Когда меня порезали, у меня дома тоже появилась на видном месте такая же книга. Правда, это была моя книга, но все равно… И ее взяли на экспертизу… Эта же совсем новая… Открой ее и посмотри, не обведены ли некоторые абзацы красным фломастером. Оля дрожащими руками принялась листать книгу. И вдруг вскрикнула. – Но я-то тут при чем? Я же к твоему Бессонову не имею никакого отношения! – Прочти то, что обведено… – «Судя по всему, над этим лицом поработали искусные фабриканты уродов, – начала она, заикаясь. – Очевидно, какая-то таинственная и, по всей вероятности, тайная наука, относившаяся к хирургии так, как алхимия относится к химии, исказила, несомненно, еще в очень раннем возрасте, его природные черты и умышленно создала это лицо». Все читать? – Да. Я хочу понять, чего от нас хотят. – Ладно. «Это было проделано по всем правилам науки, специализировавшейся на надрезах, заживлении тканей и наложении швов: был увеличен рот, рассечены губы, обнажены десны, вытянуты уши, переломаны хрящи, сдвинуты с места брови и щеки, расширен скуловой мускул; после этого швы и рубцы были заглажены и на обнаженные мышцы натянута кожа с таким расчетом, чтобы навеки сохранить на этом лице зияющую гримасу смеха; так возникла в руках искусного ваятеля эта маска – Гуинплен». – Был увеличен рот… Это про меня. Дальше что? – «…рассечены губы, обнажены десны, вытянуты уши…» – Что там про щеки? – «…сдвинуты с места брови и щеки». О чем ты думаешь, Лена? – Знаешь, мне все больше и больше кажется, что все это, я имею в виду то, как надругались над моим ртом, – болезненная фантазия какого-нибудь пластического хирурга… Мне почему-то кажется, что он, этот ненормальный, словно репетирует, оттачивает свое мастерство, стремясь в конечном итоге сотворить Гуинплена… – Думаешь? – Пока еще не знаю. Но предполагаю. – Ты сказала, что кого-то подозреваешь. – Да, но пока еще, говорю, у меня нет доказательств… – И ты думаешь, что этот псих станет так грубо резать рот вместо того, чтобы орудовать скальпелем, во всяком случае, профессиональным хирургическим инструментом? – Этот человек мог возомнить себя хирургом. Оля, я не знаю, кто это, но могу сказать одно – этот человек может иметь отношение к твоему роману с Собакиным. Ведь до того, как ты появилась в моем доме, я жила спокойно. Больше того, я даже была счастлива. Это не ты, случайно, задумала вместе с гениальным режиссером снять фильм о… Гуинплене? Почему ты пришла именно ко мне? Разве рядом нет квартир? – Мне уйти? – Глаза Оли наполнились слезами. – Ты думаешь, я не понимаю, что ты все это время подозревала меня… Давай звони в милицию, прокуратуру, куда хочешь, пусть меня хватают, задерживают… Но зачем мне уродовать тебя? |