Книга Барометр падает, страница 12 – Эдриан Маккинти

Марчетти разрыдался.

Киллиан встал, подошел к нему, осторожно взял из рук Марчетти обрез. Переломил пополам и вынул патроны. Люк выхватил свой пистолет, но Киллиан отрицательно покачал головой, и тот убрал оружие.

— Я не знаю, что мне делать… у меня нет выбора… Не знаю… что я могу сделать… — хныкал Марчетти.

Киллиан дал Марчетти время выплакаться, подошел к окну, оглядел улицу. Досчитал до десяти и, не оборачиваясь, бросил через плечо:

— Когда ты купил этот дом?

— Что?

— Когда был куплен этот дом?

— А… в две тысячи пятом году.

— Сколько у тебя на счету?

— Я не знаю… у нас нет…

— Ты не знаешь?! Прекрати жалеть себя, соберись! Ты прекрасно помнишь каждый пенни, который у тебя имеется или который ты можешь получить.

— Помню только, что их нет.

— Какая была стартовая цена за дом?

— Миллион, миллион двести.

— И за сколько купил?

— За шестьсот пятьдесят. Сто пятьдесят мои, еще сто дали родители, сто тысяч по беспроцентной ссуде, взятой в моем банке.

— Долги погасил? Только честно, — обернулся Киллиан.

— Нет еще…

— Сколько ты сейчас задолжал?

— Триста.

— Кто подписывал закладную?

— Я.

— Подпись жены требовалась?

— Да.

Оценив полученную информацию, Киллиан кивнул:

— Вот что, ты и твоя семья останетесь в живых, если ты прямо сейчас продашь мне свой дом. Что произойдет в противном случае, ты знаешь… В противном случае вы будете покойниками.

Киллиан подошел к Марчетти и протянул руку. Тот посмотрел на крупную мускулистую ладонь, вытер слезы с лица и после небольшой заминки пожал ее.

— Отлично. Теперь сходи на кухню, сделай нам кофе. Мне черный, без сахара и некрепкий.

Марчетти вышел на кухню с таким видом, будто только что пережил автокатастрофу.

Киллиан набрал номер Шона, тот взял трубку немедленно:

— Что еще?

— Шон, сумеешь раздобыть адвокатов из Бостона, может, через посредство Чарли Бингэма?

— Что случилось?

— Мы покупаем дом клиента.

— Дом мы оформляем на Бриджит? — невозмутимо осведомился Шон.

— Быстро схватываешь. Ей и ее супругу он сегодня понадобится. Сможешь все организовать?

— Сегодня вообще-то выходной, но что-нибудь придумаю. Какой навар будет с этого дома?

— Пятьдесят тысяч.

— Добавь к этому еще наши проценты. И такой вот сочный барыш — всего-то за сутки! Ты по-прежнему не хочешь вернуться к постоянной работе? Еще с десяток таких дел, и ты станешь круче меня!

— Шон, я отключаюсь. Нам срочно нужны твои люди. М. Ф. даст тебе адрес.

— А самому сказать не судьба?

— Не все можно по телефону сказать.

— Заметано, спрошу у него. Ну, каково это — снова вернуться к работе?

— До связи, Шон.

Марчетти вернулся в комнату, неся поднос с тремя чашками кофе. Слезы у него высохли. Он был игроком, ему нравилось ощущение игры по-крупному. Он упивался происходящим.

Киллиан взял с подноса две чашки, одну передал Люку.

— Я хотел со сливками… — начал было Люк, но осекся, поймав взгляд Киллиана.

— Итак, Эндрю, я предлагаю тебе вот такую сделку. Мы выкупим у тебя этот дом за девятьсот тысяч долларов. За эту цену мы сможем его продать немедленно. Большую часть денег мы отдаем Майклу и выплачиваем тебе пятьдесят тысяч наличными в качестве компенсации.

Марчетти был бледен, еще не совсем пришел в себя, но кивнул в знак согласия:

— Но что же я скажу жене? Что я должен ей сказать?

Киллиан положил руки на плечи Марчетти, приложил свой холодный лоб к его пылающему, потному лбу.

— Я поговорю с ней, — пообещал Киллиан.

Марчетти прикрыл глаза. Снова потекли слезы. Теперь они стали близки друг к другу. Как братья. Еще ближе.

— Ты поговоришь с ней? — переспросил Марчетти.

— Эндрю, paisano, ^[5] я обо всем позабочусь.

Марчетти благодарно кивнул.

Вскоре вернулась жена Марчетти, за ней явился Тоби.

Киллиан выполнил обещание: он все объяснил Сьюзан.

Длинные тени.

Фонари на шоссе.

Закат солнца.

Темнота обрушилась, будто на солнце набросили саван.

Когда-нибудь и он умрет, когда умрет весь мир, погаснут все звезды и во Вселенной наступит тьма. Да, так и случится, но не сегодня.

Киллиан был жив, правда, устал смертельно.

Он снял куртку и аккуратно положил ее поверх сумки.

Они миновали какой-то новый мост, раньше Киллиан его не видел. Белое бетонное сооружение, подвешенное на тросах, закрепленных на опорах в виде перевернутых вилок. Ему не понравилось: сооружение было современным, показушным, слишком вычурным. И вообще, окружающий мир, по мнению Киллиана, должен изменяться медленно, постепенно. Увы, дух времени диктует радикальные перемены.

Люк высадил его рядом с «Фермонтом».

— Спасибо, — сказал Киллиан и протянул Люку пять сотен в качестве чаевых.

Люк взял деньги, но не поблагодарил:

— Слушай… можно задать тебе один вопрос?

— Разумеется.

Люк некоторое время собирался с духом, а потом выдохнул:

— Эта история… ну, про Уругвай. Тебе действительно нужно было… перерезать горло этой несчастной девушке?

Киллиан перекинул сумку через плечо, подтянул лямку, повесил на руку куртку.

— Парень, когда я увидел твой пистолет, я решил, что ты, вероятно, бандит, подосланный Майклом либо следить за мной, либо меня убить.

— Я не бандит, — промямлил Люк.

— И впрямь не бандит. Шофер.

Киллиан вошел в отель. Навел справки в регистратуре. Разумеется, люди Форсайта уже заказали ему номер. Большой сьют на верхнем уровне. Когда Киллиан направился к лифту, к нему, тяжело дыша, подбежал Люк. Он что-то сжимал в кулаке. Пятьсот баксов. Честность парня произвела впечатление на Киллиана. Да Люк и сам казался удивленным.

— Возьми деньги. Мне они не нужны, — выпалил Люк.

Киллиан нажал кнопку вызова лифта, схватил пять сотен, крепко перехватил руку Люка и засунул деньги глубоко в карман его брюк.